Про «Московскую Комсомолку»

Рубрики: [Додолев]  [Книги]  

Ровно десять лет назад Борис Березовский признал, что в ходе президентской кампании 2004 года на Украине он финансировал Оранжевую революции. Расследованием его заявлений занималась временная следственная комиссия Верховной Рады Украины. По данным Forbes, на поддержку «оранжевой революции» Березовский потратил в общей сложности более 70 млн долларов — как через созданный им «Фонд гражданских свобод» под управлением Гольдфарба, так и напрямую структурам Ющенко. Он непосредственно руководил действиями Ющенко и Тимошенко. Как признался позже сам Березовский, он рассчитывал, что революция на Украине вызовет демократические изменения в России, но недооценил российское общество. Олигарх огромное значение придавал «медийному фактору». Предлагаем отрывки из книги Евгения Ю. ДОДОЛЕВА «Березовский умер. Да здравствует Березовский!».

 

ОТ «БАЛЧУГА» ДО «ПРЕЗИДЕНТ-ОТЕЛЯ»

Познакомились мы с Березовским в 1999 году. Это было непростое время для отечественной медийки. Рухнули многие. Почти все. Кое-кто так и не поднялся. Августовский дефолт 1998 года застал меня в Калифорнии, масштаба катастрофы я совершенно не оценил и, вернувшись в середине сентября, не без изумления обнаружил, что разорен… Так что к моменту приглашения Березовского я был абсолютно вакантен – свободного времени у меня было предостаточно, а вписываться в телевизионные проекты, которые предлагали мне экс-коллеги, не было ни малейшего желания. Так что про приглашение я подумал: «на ловца и зверь бежит».

Принимал Борис-Абрамыч тогда в офисе Романа Абрамовича, рядом с гостиницей «Балчуг», там была штаб-квартира «Сибнефти». Между прочим, к вопросу о лондонской тяжбе с Роман-свет–Аркадичем по поводу этой нефтяной корпорации: тогда то, в 99-м никто даже не сомневался, что именно Березовский был подлинным хозяином компании, а Абрамович – лишь одним из номинальных. Мне об этом рассказывал Олег Митволь, что-то я слышал схожее от экс-акционера «Сибнефти», разрулившего нефтяные сделки «ЮКОСА» предпринимателя Константина Кагаловского, с которым меня познакомил Михаил Леонтьев во Флоренции в апреле 2008.

А я был там с неудержимым Мишей в служебной командировке и мы оказались с олигархом в одной гостинце Savoy, что, как понимаю, доставило массу радостных хлопот как минимум пяти спецслужбам, у которых случился просто фестиваль какой-то в контексте того, что встречались мы там – опять же, по воле случая – с интересными людьми, хлопотавшими за возвращение в Москву опального Владимира Гусинского…

Оставить Михаила одного в его передвижениях по территории гостиницы я не мог: во время пересадки в городе Парижске он потерял портмоне со всеми деньгами, кредитками, правами, документами, etc. – всем, короче, кроме загранпаспорта, который держал в руках.

Замечу, что коллега был в целом трезв. Просто у нас была суетная стыковка всего в 20 минут и в спешке Миша оставил кошелек в пластиковом подносе, куда надо складывать вещички при прохождении контроля.

Самое забавное, что месяц спустя, в мае того же года мы с Леонтьевым вновь оказались в одном отеле с Кагаловским. На этот раз в киевском President Hotel.

Сразу после приезда мы с Мишей двинули в лобби-бар для снятия стресса (о причинах коего чуть позже) и телеведущий столкнулся там со своим старинным приятелем Костей, который поджидал ТВ-комиссара Игоря Малашенко, что спустя несколько лет (в начале 2012) прославится в отечественной блогосфере как свежеиспеченный муж Божены Рынска.

Подельники Березовского затевали тогда – в трактовке местных журиков – превращение украинского телересурса в главное антикремлевское орудие к югу от Москвы, ну а мы с Леонтьевым приехали для запуска украинскоой версии влиятельного германского еженедельника Der Spiegel.

На кандидатуре Леонтьева в качестве главного редактора я тогда настаивал по двум резонам. Во-первых, он еще недавно был официально «невъездным на Украину» и его появление в качестве игрока здешнего медийного поля обеспечивало повышенное внимание аудитории к любому начинанию Леонтьева, то есть выигрышная PR-составляющая такого кадрового маневра была совершенно очевидна. Ну а во-вторых, можно было сэкономить на зарплате главного редактора (здесь надо бы поставить «смайлик»). Я в то время служил исполнительным директором «Издательского дома Родионова» и, конечно, исполнять мне приходилось волю владельцев, то есть «рубить косты» (а Михаил тогда совмещал свою ТВ-деятельность с руководством «Профилем», флагманом ИДР).

Однако Гусинский, предполагаю, попросту развел своего партнера Кагаловского, который до этого специализировался на нефти, а к медийке никакого отношения не имел (не считая давней, еще студенческой поры дружбы с Мишей Леонтьевым). Впрочем, все это выяснилось позднее. Константин жаловался: «Гусинский пытался самостоятельно определять политику канала… Мы договорились финансировать канал 50 на 50, а потом я случайно выяснил, что более половины вложенных средств ушло в структуры Гусинского, у которых закупался контент для канала. Я ничего не зарабатывал, а Гусинский зарабатывал».

Кагаловский пытался вернуть вложенные им деньги, а Гусинский — свою долю в компании, которую, как он утверждал, «Кагаловский размыл». Действительно, в блогосфере писали, что «Константину Кагаловскому с помощью Николая Княжицкого удалось размыть пакет акций и выжить Гусинского из состава учредителей. Контроль над телеканалом отошел к двум кипрским оффшорам — Seragill Holdings и Aspida Ventures… После изгнания Гусинского канал покинул и привлеченный им менеджер – Евгений Киселев. Правда, возвращаться в Россию он не стал, а нашел «хлебное» место ведущего ток-шоу «Большая политика» на крупнейшем украинском телеканале «Интер»… Березовский стал собственником оффшора, на котором числился украинский телеканал. Однако есть все основания утверждать, что на политику ТВі он начал влиять намного раньше – сразу после выхода из проекта Гусинского. Тем более что в 2010 году, телеканал оказался на самом острие борьбы с режимом нового президента Януковича… Разрушение телеканала стало хорошим поводом, чтобы Борис Абрамович «распаковал» чемоданы материальной помощи и направил их на борьбу за свободу слова на Украине. ТВі превратился в анклав оппозиционной журналистики, где многие оппоненты режима элементарно имеют возможность получать зарплату за свою работу и стартовую площадку для развития критических по отношению к власти инициатив».

Еще у Константина (где то лет за пять до нашей случайной & мимолетной встречи в Италии) была смешная история с особняком, который британская пресса «приписала» Березовскому просто потому что в ту пору они не различали двух нефтяных олигархов, «бежавших от Путина» с достаточно созвучными фамилиями. Но это к слову.

ОЛЕГ МИТВОЛЬ: ДОСТУП К ТЕЛУ

Вполне конкретно Березовский хотел создать альтернативу «Московскому комсомольцу», который, играя на стороне Юрия Лужкова, доставлял много хлопот и Семье, и лично Борису, пытавшемуся стать для Семьи своим на 100% (не получилось, замечу). Меня поразила тотальная некомпетентность собеседника: будучи медиамагнатом, он совершенно не понимал элементарных основ медиабизнеса и не имел малейших представлений о том «из чего сделаны газеты».

***

Олег Митволь сказал мне при нашей первой встрече, что всю редакционную политику «Новых известий», кто бы не рулил журналистским коллективом, надо согласовывать с ним лично как спонсором издания. Поскольку полчаса назад Березовский уверял меня, что лично он финансирует Голембиовского, а Олег всего лишь «смотрящий» и номер его в лучшем случае «6», то мне стало понятно, что ничего не понятно.

Пожав плечами и добив пятую чашечку слабоватого кофейного напитка, я распрощался с Олег-Львовичем и поехал домой, решив для себя, что «нашла коса на камень».

Забегая вперед, объясню: Голембиовский и Митволь были единственными персонами в системе «НИ», имевшие доступ к телу. Конечно, заместитель главного редактора Валерий Яков был очень близок к министру МЧС Сергею Шойгу (которого на том этапе Семья видела преемником Ельцина – об этом позже) и поэтому имел выход на Юмашева, однако в глазах социума Березовский был несравнимо более влиятельной фигурой (каков расклад на самом деле был не знал тогда и сейчас оценивать не берусь). Так вот, между главредом и управляющим существовал антагонизм, но при этом сложился и некий рабочий альянс.

В одном из интервью Борис сказал: «Я глубоко уважаю главного редактора «Новых известий» Игоря Несторовича Голембиовского. У меня с ним очень сложная история отношений. Начиналось наше знакомство с моего глубочайшего возмущения публикациями в «Известиях», посвященными моему израильскому гражданству. А сегодня меня очень многое с ним связывает».

Да, Голембиовского Борис уважал, а Митволю доверял (и отчасти даже любил по-своему младшего своего товарища, как будущее показало – без взаимности).

Но ни один из этой пары не жаждал подвижек: они приноровились зарабатывать на газете и понимали, что халява закончится как только «кухня» откроется кому-либо третьему. Поэтому задачей Митволя было торпедировать идею ребрендинга «Новых известий».

Коль скоро упомянул Юмашева, то раскрою несколько не ахти каких недосекретов. С Валентином Бориса познакомил банкир Петр Авен. И он же познакомил Березовского с Романом Абрамовичем. И тот же Авен сподвиг Березовского на его первое газетное интервью. Но об этом – в другой книге.

Возвращаюсь в сентябрь-99. На следующий день после знакомства с Борисом мне позвонил Демьян Кудрявцев, ведавший тогда всем расписанием Борис-Абрамыча. Мы встретились в первом Starlite Diner, очень демократичном месте в саду «Аквариум». Демьян рассказал, что Борис воодушевлен перспективой реформ в «Новых известиях» и хочет форсировать ситуацию. Неумело разыграв недоумение, я поведал о беседе с Митволем, в ответ Демьян более грамотно изобразив все то же недоумение, заверил, что вопрос решенный и роль Олега не столь значительна, как может показаться.

По-моему, Митволю в тот вечер основательно наваляли, хотя это, конечно, всего лишь из сферы журналистских догадок.

С утра Демьян позвал меня в штаб-квартиру Бориса, Дом приемов «Логоваза» на Новокузнецкой. Я провел там весь день, благо, что в совершенно пустой ресторации работала кухня, а в баре, что рядом с кабинетом Самого, наливали все что угодно. Кудрявцев предложил мне набросать смету для «Новых известий». Я прикинул: оперативные ежемесячные расходы $150 тыс. Позже узнал, что именно во столько обходилось содержание газеты ее владельцу.

Меня удивило, что Демьян совершенно не поинтересовался доходной частью. Потому что было очевидно, что редакция активно практиковала «размещалово», причем по расценкам «Независимой газеты». То есть недешево. Естественно, Кудрявцев не мог упустить этот аспект в презумпции того, что газета вообще не может приносить доходы – Борис только что приобрел «Ъ», который был худо-бедно прибылен (никто, конечно, не мог предположить, что пройдет время и Демьян возглавит этот Издательский дом).

Между прочим, позднее я выяснил почему в «Новых» в принципе публиковались рекламные модули. Сотовые гиганты покупали ненужную им рекламу в качестве дани: Митволь гарантировал Владимиру Евтушенкову, что тот не станет жертвой убийственных ТВ-наездов Сергея Доренко, который тогда методично уничтожал Лужкова и всю его камарилью. Что касается сети мебельных магазинов «Старик Хоттабыч», то владелец просто дружил с Митволем и шел навстречу товарищу, который был своим в обойме Великого Комбинатора Бориса.

Демьян обсудил мою смету с боссом и на следующий день нам с Олегом забили стрелку в том же Доме приемов. Митволь приехал на встречу надутый словно любимые им шарики (он клал эти воздушные игрушки в банковские ячейки сотрудников «Новых известий» вместо зарплаты, когда считал нужным продемонстрировать журикам «кто в доме хозяин»).

Втроем (Березовский, Митволь и я) мы темпераментно «терли» полдня. Вечером выяснилось, что жена Митволя Людмила все это время сидела в машине рядом с особняком. Борис не на шутку, по-моему, расстроился. Мол, как же так, мы знакомы, не по-людски все это. Думаю, это был тонкий ход Митволя: создания чувства вины у собеседника, чтобы выиграть партию.

Но, возвращаюсь к моим встречам с Березовским: после нескольких раундов такого рода переговоров ни-о-чем (я выучил имена всех официантов и барменов в сакраментальном «доме приемов») в формате Березовский-Митволь-Кудрявцев (иногда)–Додолев, мы пришли к некоему компромиссу: ребрендинг будет осуществляться поэтапно, а с нового 2000 года команда Голембиовского уходит в «Российскую газету». Договорились, что инфа не разглашается до поры, однако уже через неделю ко мне подкатил с расспросами заместитель Голембиовского Валера Яков и стало ясно, что маневр – секрет Полишинеля.

Как бы то ни было, на следующий день после последней беседы «на троих» Олег стал мне названивать с раннего утра. Ну и дозвонившись, чрезвычайно любезно предложил подъехать в редакцию «НИ» и обсудить «наши совместные действия».

Ну, не вопрос. Подъехал. Обсудили.

Поскольку Борис желал иметь издание «бульварного типа», то решили в порядке эксперимента запустить сатирическое приложение к «Новым известиям» в стилистике французской Le Canard enchaîné, которая специализировалась бы на публикации спунеризмов (рубрику назвали «Слово не воробей») и качественной, но отвязной публицистике в исполнении Дмитрия Быкова, Марины Леско & Александра Никонова. Назвали «Московской комсомолкой».

БЕСЕДА С ДИМОЙ БЫКОВЫМ

Замечу, что тому же Митволю, как выяснилось, близкому приятелю Андрея Васильева, я готов был простить цинизм и скаредность за безусловное + отменное чувство юмора. Он врубался в очень тонкие нюансы и совершенно адекватно реагировал на никоновские опусы (в отличии от Березовского, не говоря уже о Татьяне Дьяченко, которая не раз именно через Борис-Абрамыча транслировала свое неудовольствие обилием в «Московской комсомолке» ненормативной лексики и слишком грубыми выпадами в адрес разномастных персонажей).

Митволь, кстати, в ту пору был кг на 30 грузнее, на груди неизменно красовался ювелирный магендовид и улыбка у него была трогательная. Про кличку «Бульдог» Олег ведал и, по-моему, нравилось это ему. Он в ту пору исполнял некие акции (возможно что и рейдерские) в отношении каких-то химзаводов.

Борис ценил Львовича. Относился к нему как к сыну (хотя его старшему наследнику Артему в 1999 году было уже 10: его родила Галина Бешарова, а за два года до описываемых подвижек Елена Горбунова порадовала любимого родив второго сына – Глеба).

Впрочем, я думаю, что все близкие люди отвернулись от Бориса потому что он сам никогда не был последователен и лоялен. На совпадения списать не готов. Он легко увлекался новыми знакомыми и порой делал им оглушительные карьеры. Кстати, ко мне клевреты БАБа – после моего внезапного появления на первой же сходке в кабинете Бадри – осторожно присматривались и всех отпустило недели через две-три, когда стало ясно, что я не есть очередной любимчик, а рекрутированный профи.

Березовский, в отличии от Митволя, не восхищался «МосКомсомолкой», хотя, по его словам, в день выхода пилотного номера и преподнес премьерный экземпляр Владимиру Путину. Не нравилось ему, подозреваю, именно то, что было любо Митволю: изящный стеб Саши Никонова, ворованные из «Новых известий» карикатуры с новыми подписями, американские пин-апы на облогах и обильные опусы Димы Быкова. Возможно, на Бориса в этом контексте влиял Кудрявцев: Дима в свое время не самым лестным образом отозвался о его творчестве («Я не помню, чтобы где-то характеризовал Кудрявцева как поэта, потому что в подобных случаях надо не характеризовать, а сострадать. Пожимать плечами, скрывать неловкость, отходить в сторону»).

А вот Митволь просто зачитывался Быковым и даже попросил меня с поэтом-публицистом познакомить: я привел коллегу к владельцу газеты, но контрактом это не обернулось – Дмитрий не готов был бросить «Собеседник» ни за какие $$$.

Команда «Комсомолки» так и не взялась за ребрендинг «Новых известий»: Голембиовский затянул переход в «Российскую газету», а в 2000 году Борису стало уже не до игр в медиамагната.

Весной 2001 года Митволь по рекомендации Андрея Васильева предложил мне возобновить выпуск еженедельника и мы тем же коллективом пытались второй раз войти в ту же воду, но к лету стало ясно, что коммерчески успешным (как осенью 1999) издание не станет, хотя несколько скандалов публикации Быкова спровоцировали. Впрочем, к Березовскому это отношения уже не имеет.

Мне кажется очень важным проговорить, что работа над «Московской комсомолкой» была для нас всех в финансовом отношении совершенно заурядной. Все, кто делал эту газету, работали в основном куража ради. Команда ждала обещанных Березовским подвижек.

Напомню: коллектив «Новых известий» должен был захватить «Российскую газету», а из «НИ» я в течении 2000 года должен был сделать лихой боевой листок антилужсковской направленности. Поэтому мы пока тренировались на кошечках «Московской комсомолке». Никто установок не давал. Думаю, Березовского разочаровал тот факт, что редакция не пыталась вычислить «линию партии и правительства» и когда наш настрой перестал совпадать с устремлениями Бориса, интерес он к изданию потерял.

Это был достаточно интересный опыт. Работа единомышленников. Мы публиковали авторов, как и ранее в «Новом Взгляде», без какой-либо редактуры. Без купюр и послесловий. Если автор переставал устраивать, с ним просто расставались. Как это произошло в свое время с колумнистом «НВ» Валерией Новодворской, которая, между прочим, писала про «Московскую комсомолку» какие-то ядовитые реплики.

***

Березовский = дьявол. Нет, точнее бес (на следующий день после объявления о его смерти Владимир Соловьев в эфире канала «Россия-1» назвал Бориса «бесом, мелким бесом»). Инородное тело в нежном организме российской действительности. Так считают недоброжелатели. Таким видел себя и он сам. Не бесом, разумеется, а инородным телом. Однако БАБ = истинно русский герой. Гоголевский. Помесь шумного авантюриста Хлестакова и тихого манипулятора Чичикова. Причудливый замес смекалки, ограниченности, обаяния и безнравственности. Истинно российская душа. И к «Бесам» Достоевского никакого отношения не имеет. Наш человек. Факт налицо. В отношениях Березовского с его соплеменниками кроется что-то глубоко сермяжное. Садо-мазохистическое. Неизбывное & невербализуемое. Может это и есть та самая любовь к неудачникам, которую нам приписывают? Березовский умер, но дело его, как ни банально и пошло это звучит, живет тем не менее.


 Издательский Дом «Новый Взгляд»


Оставьте комментарий

Также в этом номере:

Слонов мы не замечаем
ФБ-взгляд
«Агенты А. Н. К. Л.»: США и Россия – напарники
Не слишком фантастическая четвёрка
«Дилетант»
Что сегодня на десерт?
Победа над монтажом


««« »»»