Для норвежского постановщика Мортена Тильдума «Игра в имитацию» первый голливудский проект. Снятый по сценарию Грэма Мура, основанный на книге Эндрю Ходжеса «Алан Тьюринг: Энигма», фильм получился успешным: победа на МКФ в Торонто, восемь номинаций на «Оскар», положительные отзывы критиков. Тем не менее, почти наверняка можно утверждать, что уже через год фильм будет предан забвению, когда на экранах окажется очередной аккуратненький байопик о неординарной личности, прокатчиками которого наверняка вновь будут братья Вайнштейны.
Фильм рассказывает историю Алана Тьюринга (Бенедикт Камбербэтч), человека дешифровавшего во времена Второй мировой войны код «Энигмы», машины которой пользовались немцы для шифровки своих сообщений. В этом нелегком деле ему помогали пять лучших криптографов Британии своего времени. Среди них оказалась и одна девушка, Джоан Кларк (Кира Найтли), с коей Тьюринг был помолвлен, несмотря на свою скрываемую гомосексуальность. Но для Алана работа осложняется необходимостью работать в команде, ибо он страдает чем-то вроде синдрома Аспергера, ибо ведет себя асоциально почти как робот. Например, не понимает шуток и каких-то базовых механизмов человеческого взаимодействия, то есть для него общения такой же сложный код, как и нацистский шифр. Однако, когда ему удается расположить к себе коллег, то удается создать машину «Кристофер» (названа в честь трагически умершей юношеской любви Тьюринга), благодаря которой удалось расшифровать код «Энигмы», что позволило сократить союзникам войну как минимум на два года и, больше того, стало прототипом нынешних компьютеров. К несчастью, уже после войны Тьюринг из-за драконовских законов против геев, существовавших на тот момент в Великобритании, оказывается подвергнут принудительной гормональной терапии, послужившей причиной его суицида в возрасте сорока одного года.
И самое интересное, что вышеизложенный сюжет весьма мало имеет общего с реальными событиями. Сценарий, претендующий на биографичность, этими реальными событиями попросту пренебрегает, а Мур предпочитает излагать свой исключительно субъективный взгляд на события прошлого. Впрочем, так как картина «Игра в имитацию» не документальная зацикливаться на этом глупо, простить ленте какие-то прегрешения ради придания художественной целостности можно и даже нужно. Проблема же заключается в том, что в данном случае сценарист напротив обедняет повествование, выбрасывая множество любопытных деталей из биографии ученого и упрощая ее, чем превращает персонажа в какого-то совсем другого Тьюринга, в свою довольно скучную фантазию об этой личности, хотя эксцентричный профессор мог бы получить на экране гораздо более яркое воплощение.
Из этого вытекает и невозможность сказать что-то лестное об актёрской игре, ибо артистам развернуться тут решительно негде. Камбербэтч отыгрывает пассивного, полумертвого персонажа, придавая ему черты сразу всех своих предыдущих работ, все это: немного Холмса, щепотка Хана, капля Ассанжа – дает на выходе очередного непонятого гения. Кира Найтли старается как может, наблюдать за ней приятно, но убедить в гениальности персонажа у нее не получается. Прочие же и вовсе выполняют по большей части функции картонных декораций, в том числе и такие неплохие актеры как Марк Стронг или Чарльз Дэнс.
Но еще раз стоит подчеркнуть, что вина за это лежит не на них и даже не на Тильдуме, а скорее на Муре и продюсерах. Именно последних, пожалуй, следует считать главными авторами «Игры в имитацию». Как иначе объяснить, что фильм так старательно пытается понравиться сразу всем, поэтому обходит все острые углы и, упаси Господи, избегает любого погружения в деятельность ученого, чтобы не перегружать зрителя и не казаться заумным. Правда, это делает ленту настолько образцово стандартизированным байопиком, что эпитет «бездушный» так и напрашивается. На первый взгляд можно, конечно, охарактеризовать «Игру в имитацию» как добротную, качественную работу, но, присмотревшись, вопиющая манипулятивность и тривиальность сценария становится очевидна, а саундтрек Депла это только подчеркивает. Иные же решения кажутся бессмысленными (бег Тьюринга) или попросту глупыми (три раза заставить героев проговорить переполненную пафосом реплику, мыслимо ли?). Удивительно, но даже тему гомосексуальности Алана словно побоялись раскрыть, как будто сам фильм снимался в Британии пятидесятых, что нельзя считать за минус, но можно за непоследовательность, иначе для чего в финале акцентировать внимание на количестве замученных в те годы людей нетрадиционной ориентации.
В конце концов, «Игра в имитацию» так и подталкивает к сочинению какого-нибудь издевательского каламбура над названием, отмечавшим бы искусственность фильма, чьи создатели слишком увлеклись желанием угодить всем, что сделало картину поверхностной, пресной да еще и псевдобиографичной.
