Сосо Павлиашвили: По убеждениям я закоренелый добряк

С.П. о капризном зрителе, о Тифлисе в развалинах, о жанре “соул”, о семье как о смысле жизни, о политике как о дерьме, о тяге к томным девам, об Агутине, о том, как угадывать прохиндеев.

— …В деле, которое я сделал главным в своей жизни, много в том числе и забавного. Может быть, для кого-то неизбежного, естественного, закономерного, но для меня – смешного. Самое несуразное, что я наблюдал, – это несметные диспуты на тему “проблема зрителя”. Надо же было так сформулировать! Ты вслушайся: “проблема зрителя”. То есть нечто такое, на сельскохозяйственную тему – заготовка корма… Мне очень неловко об этом говорить, подавать свой жидкий голос (иным послышится претензия), но такая проблема мало того что надуманная, так еще и оскорбительная, во-первых, по отношению к собственно зрителю, во-вторых, по отношению к нормальным артистам. По отношению (вот, видишь, я заливаюсь румянцем) ко мне. У меня нет проблем со зрителем. Потому что я мощный и искренний. Ха-ха. На самом деле. Ты дай мне только возможность выйти на сцену, а за огненную атмосферу я отвечаю… Зритель – он верховное существо. А артист артисту рознь: бывает такой м… (обосрется – а после кивает на зрителя: мол, “проблема”, не врубается в мою гениальность).

Настоящих проблем хватает. То, во что превратили мою великую Родину, Грузию, – самая, может быть, болезнетворная. Я сын того Тбилиси, который был притчей во языцех в смысле сказочных доброты, красоты, щедрости, богатства. Теперешний Тбилиси – это одна большая рана. Слезы и мука. Я много думаю об этом, и когда много думаю, мне кажется, начинаю сходить с ума: как будто по мановению какой-то кошмарной махины, придуманной злыми дядями, нас сразу переместили с карнавала в пустыню, где нет воды, одни шакалы и желание наложить на себя руки… Что мне дано изменить в этом ужасе? Мне дано Господом умение петь, а песня превеликая сила… впрочем, это такая пропись… Я буду петь, делать все, чтобы улыбались, плакали, орали, визжали, просто внимали, я буду петь – и полагать, что это мой высокий долг.

Но вернемся к музыке. Сейчас стартовал мой новый виток. Я как-то по-хорошему обнаглел, что ли. Все время смущался, когда хвалили, а почему, собственно? Ведь если с башкой у тебя в порядке, то эти похвалы – только допинг. А цену себе я знаю. Если у меня спрашивают, в каком жанре я могу чего-то отчебучить, я не без кокетства: в любом. Это правда! Формально – в любом. Я могу дать и джаз-рок, могу свинг дать, могу густопсовую попсу, но более всего – соул, все прочее – побочно. Соул – жанр, в котором ты можешь не стесняться своей сумасшедшинки, более того, на полном оттяге он и держится, на сумасшедшинке. Ты ныряешь в эту стихию – и плывешь, плывешь, зажмурившись, потому что боишься: откроешь глаза – и сказка вышла… Формально – еще раз – я потяну все: я и пел, и пою очень много полярных вещей, но по-настоящему я привязан только к соул. Хотя почва не совсем благодатная для таких чудаков, как я: можно сработать неприхотливый мотивчик по законам поп-жанра, и ты влетишь, как на бешеном мустанге, в пресловутые парады.

Но не могу! Не могу!

Что-то такое утвердил, усвоил в родной Нахаловке (так своеобразно именуется один из самых старых уголков Тбилиси. – О.К.), что на попятный пойти не могу: какая-то вина давить будет, это точно. Там нам, пацанам, внушалось (я не помню конкретных педагогов, я помню, что Жизнь была главным нашим “макаренко”): если делаешь – делай, делай на полную катушку. Не сачкуй, не халтурь. Халтурой для меня будет, если я соглашусь написать заведомо слабое, но обреченное на успех (а ведь это сварганить нехитро, поверь мне). Не могу. Иногда эта щепетильность мне мешает. Но чаще я думаю: славу Богу, что я – такой.

Вообще-то я могу себя так охарактеризовать: по убеждениям – закоренелый добряк. Был идеалистом, но нет, перековался, “добрые люди” пособили. У нас вообще очень добрая семья, очень добрая, очень. Как говорится, я другой такой семьи не знаю. Моя супруга, Нино Учанейшхвили – самая красивая женщина в мире. Мой Леванчик, ему семь лет. Это динамит, это моя гордость. Может быть, если Всевышний будет оценивать по гамбургскому счету, он найдет, к чему придраться, но что касается семьи, я уверен, он скажет: Сосо, вот это у тебя настоящее. Молодец.

У меня родители – золотые. Они меня сделали человеком, мне кажется, я скажу об этом начистую, неплохим. Они очень добрые люди, открытые, душевные, и мой кодекс – он от папы с мамой.

У нас в семье все общее. В первую голову представление о добре и зле. Например, наша самая бесспорная антипатия – это политика. Все, что могу сказать о ней, это слово “дерьмо”. Все, что набедокурили политики, расхлебываем мы, и меня душит в отношении их злость. На мильон этого брата попадается один чудак, который наивно полагает, что нужно добиваться лучшей жизни для людей. Все прочее – я уже сказал.

Искусство гораздо более сильная вещь, нежели политика, ведь правда? Ну уж от этой убежденности меня никто не принудит отказаться! Но тут есть одна предпосылка, совершенно бесспорная по определению, но о которой, увы, как сейчас, все чаще приходится рассуждать: искусство не имеет права быть непрофессиональным или недостаточно профессиональным. Не имеет права! Когда я начинал в ансамбле “Иверия”, эти, казалось бы, легкие, беспечные люди внушали мне: “Будешь подыхать – не дай Бог это станет очевидно: отработай так, чтобы ярче, легче, беспечальнее тебя никого не было”.

С работой у меня ситуация такая: работа то есть, то ее нет. Я могу ходить неделями как бы ни при чем, но я включен в процесс. Ведь сочинение – это специфика, башка варит все время, там, в башке, все оформляется, ты просто проводник. Ты все время включен в процесс, понимаешь?

Когда меня спрашивают про грузинский шоу-бизнес, я пожимаю плечами: он такой же, как все прочие. Его нет. И долго еще не будет. Состоятельные не хотят вкладывать деньги в культуру, важнее урвать. Это очень грустно, но это так. Я не знаю, как на эту территорию просочится цивилизация.

Я никогда не пользовался популярностью. Например, в Грузии, где от всеобщей любви мне даже страшно делается, говорят: ну что же ты? Иди попроси – все дадут! Просить? Этого слова для меня нет. Хотя я уверен: дадут. Но просить не стану, у меня все есть: семья, родители, какой-никакой дом, друзья. Все, что мне, собственно, нужно.

Из работы позарез нужна собственная студия. Я ведь “студоголик”, если такой “неологизм” приемлем. Вот студия – это да! Если я попаду в нее, меня оттуда не вытащить. Я люблю копаться, медленно изводить песню и себя.

Когда есть такие музыканты, как Леня Агутин, “А-Студио”, Володя Пресняков, я не могу позволить себе сказать, что что-то уже сделано. Ничего не сделано! У меня от этих мазуриков мурашки по коже бегут, они – настоящие профи. Как я, ха-ха-ха!

У меня одна просьба к Богу: чтоб он прекратил этот кошмар, превращающий нас в нелюдей. Я умоляю его об этом! Пощади нас: мы не такие уж плохие. Прекрати это все, образумь, дай шанс. Я никогда не скрывал, что очень набожный.

Исповедь принимал

Отар КУШАНАШВИЛИ.

От исповедника. Кто знает Павлиашвили, тот знает человека совершенно лабильного, полностью зависимого от состояния родных и близких. Его рекордная сверхчувствительность предполагает депрессняк от царапины на левой ручке племянника друга. Сначала меня это забавляло, после пугало, сейчас мне кажется: в том числе и то, что он, как мало кто, болеет чужими болячками и болями, помогает ему писать песни, внутренне всегда экстатические… С.П. имеет среди профи высочайший рейтинг. Профи говорят: не его вина, что он не нарасхват (если он вообще должен быть нарасхват): уровень такой, что люди пока не готовы.

…А новость, что мы с Сосо братья по материнской линии, я решил припасти для финала. Что я? Так, статейки кропаю.


Отар Кушанашвили


Оставьте комментарий

Также в этом номере:

THE CULT РЕШИЛИ РАССТАТЬСЯ
ROXETTE В АРГЕНТИНЕ: МАССОВАЯ ИСТЕРИЯ ВОКРУГ ДУЭТА
ПОНАРОВСКАЯ ВЕРНУЛАСЬ ИЗ США
РОК–”МАКСИДРОМ”
БЕРЛИНСКАЯ АКАДЕМИЯ ИСКУСCТВ ОТБИРАЕТ РОССИЙСКИЕ ТАЛАНТЫ
“ЯЛТА’95″ В ПОЛУФИНАЛ ПРОПУСТИТ 40 ПРЕТЕНДЕНТОВ
ЭННИ ЛЕННОКС: “МЕДУЗА” – ЭТО Я
ТОВАРИЩУ ВУЛЫХУ. ЧЕЛОВЕКУ И ХУДОЖНИХУ
“НЕ ВЕРЬ МНЕ МИЛАЯ”: ПРОВЕРКА КРЕПКОСТИ
POLYGRAM RUSSIA ИЩЕТ ДВОЙНИКОВ ЖАНА САГАДЕЕВА
ЗАПИСНАЯ КНИЖКА ОБОЗа (С ДНЕМ РОЖДЕНИЯ!)
КОНЦЕРТЫ “РУССКОГО РАЗМЕРА” В АЛМА-АТЕ
ДЖОН ТРАВОЛТА: СМОТРИТЕ-КА, СКОРО КТО-ТО ЗАГОВОРИТ
“СЫН И ДОЧЬ” ЛЕОНИДА ПОРТНОГО
ЦИТАТЫ
ЧИТАТЕЛЬСКИЙ ХИТ-ПАРАД “МузОБОЗа”
ДЖОРДЖ МАЙКЛ НАКОНЕЦ-ТО ПРОДАЛСЯ
МЕЛАДЗЕ ОКОНЧАТЕЛЬНО ГОТОВ
“МАШИНА ВРЕМЕНИ” НАКАНУНЕ НОВОГО АЛЬБОМА
“АГАТА КРИСТИ” – РОССИИ: МЫ –БРУТАЛЬНЫЙ КОКТЕЙЛЬ
БАСИСТ U2 ОТКРОВЕННИЧАЕТ
Коротко
ЛЕОНИД АГУТИН: ПО ГОРОДАМ И ВЕСЯМ
“ДЕНЬ ЗЕМЛИ” В ВАШИНГТОНЕ
БАРБРА СТРЕЙЗАНД – ПРЕЗИДЕНТ США
МЕЖДУНАРОДНЫЙ ФЕСТИВАЛЬ ДИКСИЛЕНДОВ ПРОЙДЕТ В ДРЕЗДЕНЕ


««« »»»