Как несказанно метко сказанул самый грузинский украинец или самый украинский грузин в мире некий Кушанашвили своему отъявленно пророссийскому соплеменнику: “Гоги, давай без демагогии, не сдобренной даже и каплей тормозной жидкости: УСИК – доподлинный чемпион, он по всем статья был выше Гассиева на 448 голов”.
Даже букмекерская контора в городе Электроизолятор (есть такой городок, я там шумно побывал, в силу каковой “шумности” был подвергнут релегации) отдавала предпочтение Гассиеву (сейчас, я предполагаю, владелец конторы, квасной патриот, который слег либо с тонзиллитом, либо с мерцательной аритмией).
Именно в преддверии этого боя подтвердилось мое прежде подозрение, а теперь убеждение, что кругом слишком много людей с крайне, избыточно, слишком же эластичными представлениями о морали.
Благодарение небесам, оба выдающихся бойца наказали поджигателей “смертной казнью игнорированием”, не поддавшись на их экзотерически мерзкую истерику.
Я исполина Усика раскусил сразу.
Это сверхатлет, излучающий божественную олимпийскую и человеческую благодать, купринский, из “Поединка”, персонаж, который, однако, улыбается черномырдинской улыбкой, за которой кроется незабвенным Черномырдиным же сформулированная опция: “Если мы улыбаемся, это не значит, что у нас кобура застегнута”.
Гармоническое существо, которого и семерым не удержать.
После такого эталонного разгрома, что учинил Усик, каждый боксер, который будет вынужден боксировать с украинцем, обречен приговаривать: “Какая подлость быть приговоренным к этому Голиафу!”.
Дело ведь не в хамоватом и подленьком немце Хуке, не в неуступчивом латыше Бриедисе, не в замечательном парне Гассиеве, – дело в том, что Усик чудовищно силен, и каждому противнику он способен башку отсоединить, и каждый боксер после него “выглядит так, будто проиграл пари парикмахеру, портному и Богу”, вдобавок – и пластическому хирургу.
Человек, принимающий вызов Усика или вынужденный ему противостоять, априорно в бамбуковом положении.
Уж на что Гассиев исполин, а и он с раунда третьего казался пораженным абулией и адинамией разом.
То не бой был лютый, но величественная аллегория про противофазу, в которую был помещен хороший парень и ЯКОБЫ (именно что якобы – в пекло политиков!) враждебная среда; универсальная притча про то, что схематизм не работает, когда речь о живых людях, каждый из которых чужд резиньяции и эмпирическим опытом доказывает: любовь к Родине к ксенофобии отношения не имеет.
Украинец Усик не ввязывался в коллизию о препирательствах человека с мракобесами и высшими силами; он просто победил.
