Когда кухарка приходит к власти, она начинает запрещать. Не разрешать, а именно запрещать. Запрет наиболее четко подчеркивает ее всемогущество. А разрешении чего-либо ничего самоутверждающего нет. А запрещая, кухарка, как бы показывает, что она уже не кухарка, а барыня, а вы говно. Обычное говно, которому необходимо что-нибудь запретить, чтобы вы боялись и поскорее забыли, что барыня это всего лишь очумевшая кухарка.
Такое ощущение, что в Думе и в Раде сидят исключительно бывшие работницы заводских столовых.
