Идея мероприятия была глобальна, как туннель под Ламаншем – РУССКУЮ ПОП-МУЗЫКУ НУЖНО ВЫВОЗИТЬ В ЕВРОПУ. И чем скорее тем лучше (для нас). А то там до сих пор пребывают в эйфории по поводу, что мы дальше третьего аккорда по этой теме не продвинулись. А у нас уже в самом разгаре и в самом соку фирменная русская попса. Что за птица такая? А это совершенно особый род искусства, в котором если вокал хромает, значит, душевность в избытке, если слуха отсутствие, значит, акценты сместим на ноги и, у кого позволит, грудь. В целом получается Нечто, которое и слезу пробьет, и кассу соберет.
Компания ARTLINE Entertainment решила презентовать сливки с этого коктейля на Западе. Причем где-нибудь подальше от мировой цивилизации – чтобы, вероятно, не войти в диссонанс с мировой музыкальной культурой. Местом десантирования выбрали лучшее по нынешним сезонам курортное место – отдаленный остров в Атлантическом океане – 400 км от Африки, 600 от Португалии. И назвали действо “Фестивалем русской поп-музыки на Мадейре”.
Португальцы впервые за всю историю острова встречали артистов из России. Встречали тепло – океан 26 градусов по Цельсию, воздух 25 (нормальная температура для здешней осени). По приземлении мы с энтузиазмом превратились в иностранцев – говорили по-английски, сорили деньгами и даже пытались изысканно одеваться. Наши “звезды” подчас испытывали душевный дискомфорт – на улице их не узнавали, а значит, сервис был для всех одинаков, не то, что в Союзе – лицо как визитная карточка категории “gold” – то есть везде и всюду. А здесь нет пиетета к русскому артисту – Ларисе Долиной за ужином уронили веточку петрушки на платье… Впрочем, отсутствие персональной узнаваемости позволило расслабиться, потаскаться по бутикам, посетить распродажи – без ажиотажа…
И все-таки – цвет русской эстрады оказался в краю вечного лета, в оазисе благополучия, в пятизвездочном отеле. Продолжал вести богемную жизнь – кутили до рассвета, просыпались к ужину, по темному времени суток плескались в бассейне, будто есть что скрывать друг от друга. Говорили о Версаче и Кензо, надевали что-то из прошлогодних итальянских коллекций, но это не мешало им пребывать в довольстве.
ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА И ИСПОЛНИТЕЛИ
Итак, стоит назвать действующих лиц этого праздника жизни, или имена, призванные достойно представить русскую эстраду в Португалии. Их миллион раз уже упоминали в прессе, ничего нового здесь и я не скажу, разве что попытаюсь “в легкую” проанализировать вклад каждого в общее дело поднятия престижа нашей поп-музыки. Без Владимира Преснякова-младшего позволяет себе ежегодно обойтись только “Песня года”. Фестиваль на Мадейре без него стал бы просто фикцией. Клан Пресняковых был представлен наиболее полно – Петрович, Кристина, маленький Никита. Эстафету семейственности приняли Крис Кельми с супругой и сыном Кристианом, Александр Шульгин с Валерией и дочкой Анной, Дмитрий Маликов с супругой и сестрой Инной. Фамильные выходы к ужину выглядели весьма идиллично, наглядно демонстрируя, что есть счастье в жизни.
Петрович – король саксофонных соло, здесь роль его была скромна, но для знатока и гурмана любой его выход – это событие. Валерия действительно стала выдающейся вокалисткой, с каким-то даже фирменным, заграничным налетом. Маликов открыл первый на Мадейре концерт фрагментом из Рахманинова. Оказалось, что на острове его очень уважают (Рахманинова, у Димы еще все впереди).
Лайму Вайкуле повсюду сопровождал импозантный супруг. Лайма все время пребывала в настроении, была улыбчива и демократична. На заграничной сцене она выглядела вполне уместно. Ее выход – это завершенный эстрадный номер с актерской игрой, драматургией, поставленной хореографией.
Почему я акцентирую – на заграничной сцене, да потому, что здесь мы стали смотреть на все глазами иностранцев, невольно сравнивая своих “звезд” с эталонами Запада. Несмотря на то, что мы все равно оставались хозяевами праздника – фестиваль-то был русским, очень не хотелось выглядеть перед мировой общественностью эдаким ансамблем самодеятельности, выехавшим на курорт. Оглядываясь назад, можно сказать, что выглядели мы неплохо. Что бы не говорили скептики и зануды.
Своей поп-музыки на Мадейре нет. Есть фолк-группы, выступающие перед туристами в ресторанах. “Своими” здесь считают “Битлз”, Элтона Джона, Бон Джови – стандартный набор западного меломана, и ничего “from Russia”. Русские ритмы, русский сценический эротизм иностранного зрителя шокировал. Не в смысле приводил в ужас, а, скорее, удивлял. Маша Распутина в купальнике как секс символ отечественной попсы в этом ракурсе получает контрольный пакет акций. Лайме Вайкуле удалось удержаться на хорошем международном уровне. Естественно, не за счет вокала, а по причине хорошо срежиссированных номеров. Каждый раз новый экстравагантный костюм, каждое движение отработано и проверено на публике. На “Улице Пикадилли” их было трое: она, стильный партнер и табурет (по-моему, привезли с родины). Плюс эстетика американских борделей начала века. И… в сумме получаем заметный успех Лаймы на заграничной публике. Подобной “свободной конвертируемости” смогли добиться разве что 11-летняя Олеся Долл (в силу молодости) и Владимир Пресняков (в силу поистине космополитического таланта).
Грандиозный дебют сделала Марина Хлебникова. Согласна, слово “дебют” – не для Марины, в арсенале которой признание и успех. Но она впервые участвовала в очень солидном и очень пафосном сейшне, где мерой “звездности” были не талант и даже не пресловутая “раскрученность”. А совершенно элитное, профессиональное и узкое понятие – “тусовка принимает”. Хлебникову тусовка пока не принимает. Это вопрос времени или ее личного желания. Только здесь она была лучшей, потому что выходила на сцену с тем чувством, которое навсегда утратили те, другие, “со статусом”. Это была любовь к делу, которым занимаешься. К музыке.
КАЖДЫЙ ОТДЫХАЛ В МЕРУ СВОЕЙ ИСПОРЧЕННОСТИ
Музыкальная тусовка на Мадейре состояла сплошь из звезд. Каждый представлял свою маленькую поп-империю. Исполнялись только хиты и практически всегда – “вживую”: “Розовый фламинго”, “Пароходик надежды”, “Я родилась в Сибири”, “Стюардесса Жанна” (оказывается, еще не вышла на пенсию). Русская часть публики кайфовала. Потому что нам, по сути, немного надо – чуть-чуть лирики и чуть больше мадеры. А иноязычные сдержанно улыбались и вообще были эмоционально закрепощены. Виновата ли в этом русская музыка или их низкотемпераментный подход к жизни? Впрочем, их цинизм по поводу “рашнз” известен. Да и как им понять русскую душу, если мы и сами ее не поняли?
А вот португальские народные ритмы неожиданно оказались весьма близки нам. Настолько, что прослушав раз шесть рефрен из португальской народной песенки, музыкальная тусовка подхватывает его уже на русском языке. Перевод звучал следующим образом: “а мы все буха-а-ем и не просыха-а-ем”. Картина ясна – на Мадейре шел отвяз по полной программе. Национальные мелодии монотонны и неразнообразны. Поэтому удалось хором повторить этот рефрен восемь раз на протяжении одной песни и почти столько же – в ходе следующих. Если бы кто-нибудь вовремя сподобился сделать обратный перевод, благолепное выражение исчезло бы с лиц фольклорного коллектива. Ведь пели они скорее всего о другом, – только мы понимали все в меру своей испорченности или в меру своего сюрреалистического чувства юмора.
Форму релакса каждый выбирал на свой вкус – шоппинг, бассейн, побережье, дегустация фирменных блюд и вин. А журналистов повезли на экскурсию в оффшорную зону. Почему местные деловые круги решили показать этот “сталкер” российским акулам пера, понять не удалось. Но нам рассказывали о возможностях оффшора, кажется, предлагали основать макаронный завод, разводили руками в сторону уничтоженного ландшафта и рисовали перспективы 2000 года, когда развернутся здесь заводы да ангары, и превратится тогда Мадейра из мирового курорта в центр торговли и предпринимательства. Нас волновал лишь один вопрос – где здесь можно, так сказать, опохмелиться…
Кстати, о мадере. Циники говорили, что это обычный портвейн. Какой паралич вкуса! Какое отсутствие минимальной фантазии! Здесь в винных магазинах стоит мадера 30-летней выдержки в темных запыленных бутылках. Есть сорт, который обозначен full rich – это густая, сладковатая мадера. В ресторане можно заказать house wine – “домашнее” вино из бочек, возбуждающее аппетит к жизни. Вина дешевые и дорогие – до $200 за бутылку. За 200 судить не берусь, не пробовала, признаться, не вдова Онассиса.
О СЕКСЕ И СУБЛИМАЦИИ
Самое логичное на отдыхе – это вести здоровый образ жизни. В частности, о сексе. Решить физиологические проблемы на острове практически невозможно – высокий жизненный уровень и социальная защищенность свели на нет проституцию. Да и сами островитянки целомудренны. Под занавес нашего пребывания на Мадейре мой коллега все-таки увидел настоящего сутенера – эзоповым языком местный “кот” пытался познакомить российского журналиста со своей “сестрой” (это в 3 часа ночи!). Знакомство обошлось бы не дороже 80 долларов в местной валюте, и девушка была недурна.
На деле энергия сублимировалась в творчество, застолья и футбол. Одним из пунктов проведения досуга на Мадейре был футбольный турнир. На стадион пришли погонять мяч португальская команда и звезды русского футбола (Бубнов, Гаврилов, Черенков…). Но это серьезные люди. А команда звезд “Старко” и гости фестиваля выступили в равной “весовой категории”. Игра последних выглядела театрализованным шоу с бестолковой траекторией мяча (финал 2:0 в пользу “Старко”). А вот профессионалы футбола обрушили на болельщиков шквал действительно острых моментов (7:3 выигрывает Россия).
Не уклоняясь от центральной идеи этой главы, вспомню о массированном эротик-шоу кабаре “Нью-Йорк, Нью-Йорк”, которое все ждали. Почему-то многие полагали что будет стриптиз и всяческая консумация. Стриптиза не было. А престарелая, но многоопытная блондинка пела популярные песенки в стиле ранних “АВВА” в окружении ослепительного кордебалета – породистые молодые девицы деловито “снимали кальку” с “Мулен Руж”. Но делали это, признаться, с чувством. Просто мы настолько пресыщены нашим российским эротическим беспределом, что воспринимать полутона и полунамеки, увы, не готовы…
НЕМНОГО РЕФЛЕКСИЙ ПО ПОВОДУ ВОЗВРАЩЕНИЯ
Конечно, апофеозом фестиваля на Мадейре стал заключительный гала-концерт на центральной площади Фуншала. Спонсор фестиваля голландская фирма GROLSH раздавала бесплатно пиво “Гролш” – хорошее, как оказалось, пиво. Но не ради пива собралась на площади толпа – они ждали зрелищ. Все, что произошло дальше, думаю, произвело импрешн и имело резонанс – работали все телестанции острова.
А нам оставалась всего лишь – последняя ночь на Мадейре. И каждый хотел потратить ее, как последнюю ночь вообще. Потонуть в грехе и вынырнуть обновленным, сорваться, “развязать” и свершить что-то немыслимое, потому что завтра наш самолет поднимется над Атлантикой, Европой и приземлится в снежной Москве, где мы снова превратимся в суетных, закомплексованных сограждан. А здесь еще есть банкиры и юные продавщицы, фуншалки и фуншальцы, а там – остались дети и супруги, телефонные звонки и троллейбусы. Осталась одна ночь, разделяющая две разные жизни. А ведь это действительно была другая жизнь – шесть дней полного отрыва от реалий, шесть дней в раю. Но этот рай только тем и хорош, что из него возвращаются.
Я смотрела на тихий флегматичный город – здесь не бушуют предвыборные страсти, здесь не бывает “черных вторников” и “красно-коричневой чумы”. Я видела лица горожан: они слушали наших музыкантов – с интересом, с доверием, постепенно “въезжая” в суть нашей “фирменной русской попсы”. Нет, они не были потрясены. Да никогда мы, наверное, не сможем потрясти мир. Лучше уж сами будем лелеять эту сладкую боль, эту “русскую душу”, это непопадание в тональность и непопадение в Биллборд. Мы будем ежегодно вывозить русскую музыку на Канары или в Австралию – может, где-то найдем сочувствие.
Ольга ПЕСКОВА.
