Мастерская Миши Королёва гостеприимно представила широкому кругу друзей Миши и ещё более обширному кругу друзей его друзей художника-затворника Анатолия Бинштока. Двадцать лет этот перфекционист писал, ваял и генерировал творческие замыслы, нагнетая в себе кинетическую энергию, сравнимую с Хиросимой, но с созидательным значением, и, идя на поводу у гостеприимного Миши Королёва, грянул-таки выставкой.
Как говорится, и я там был, мёд-пиво пил… К слову, выпить там было чего, но не эта привычная выставочная замануха обрадовала. Кальвадос кальвадосом, но чуть затуманенное благородным напитком сознание гостей выставки было приятно потрясено работами мастера. В то, что Биншток мастер, поверилось сразу, по осмотру его работ. Помните, как у Булгакова в романе писателей просили предъявить удостоверение, что они писатели? Ну, на входе в Грибоедов? Так вот, Биншток своё мастерство представил выставкой, остальные ксивы уже излишни. Биншток художник. И художник большой.
К слову, в четверг были представлены далеко не первые его работы – первые были представлены в Лондоне на выставке детского творчества в далёком 1958 году. После некоторого перерыва на детство, отрочество и юность Анатолий принимал участие в ряде российских и международных выставок с 1985 года, и первый транш его произведений уже находится в частных коллекциях, в коллекциях банков и музеев России, США, Франции, Турции и Германии…
А после было 20 лет келейного творчества мотивированного идеей синтеза различных видов и форм изобразительного искусства. Скульптура, графика, различные техники живописи… И вот, наконец, Винзавод, мастерская Миши Королёва.
В сопроводительной к выставке бумаге было множество замечательно умных слов из искусствоведческого лексикона. Далеко не все из них застряли в памяти. Но вот с несколькими сразу захотелось поспорить: манера художника бумагой обозначалась как жёсткая, доходящая где-то до брутальности. Не будучи искусствоведом, не шибко разбираясь в художественных техниках, рискну заявить, что даже самые экспрессивные работы Бинштока, работы, источающие энергии, сравнимые с ядерным взрывом, проникнуты и пронзительной нежностью, добротой, и неприкрытым, разнузданным гуманизмом.
Впрочем, спорить с искусствоведами – только тупить пронзительные части своего организма – сказали «брутально», пускай будет так. Только хочется верить, что Анатолий не станет тянуть со следующей выставкой, тем паче, что работы представлены далеко-далеко не все и, по слухам, Бинштоку есть ещё чем удивлять и радовать.
Znatokin.
