Его называли белорусским Иосифом Кобзоном. Не берусь судить о принципиальном тождестве, но из “титула” придется, согласно последним событиям, изъять географическое определение: Евдокимов уезжает из Беларуси. Точнее так: его выжили.
– Увы, в нашей стране третирование артиста и издевательство над ним никогда не получали статуса чрезвычайного события.
Я окончательно порвал с Игорем Лученком. Это подлый, низкий человечишко, от которого плачет вся эстрадная Беларусь.
– Но до сих пор ваш репертуар состоял преимущественно из лученковских творений, все смотрелось очень благообразно.
– Я не открещиваюсь, глупо утверждать, что ничего такого не было. Но именно что – “было”. Понимаете, с этим человеком произошла трагедия опустошения. Привыкнув к лаврам, он не желал, зажравшись, учиться, меняться, развиваться. Вовсю эксплуатируя наработанный капитал, он и слышать не хотел ни о чем новом. Я же страдал от конвейерного однообразия. Но лишь однажды позволил себе в 1989 году в интервью осторожно поделиться огорчением, что чувствую в себе огромный потенциал, а на лученковском материале не имею возможности самореализоваться.
– Как я понимаю, это и послужило “детонатором”?
– Да. Травля началась споро и организованно.
– Травля? Два уважаемых, известных на всю страну человека…
– …один из которых оказался ничтожеством. Что я могу сказать? Сначала я был в недоумении: мерзкие подметные письма, звонки с паскудными угрозами… Буквально на днях я получил книгу юмористических стихов Рыгора Бородулина, а в ней – записка: “Я – Ярослав Евдокимов – дерьмо”. Надеюсь, это не дело рук самого Бородулина, но кто знает? Лученок вооружил против меня всех… Когда люди, которым я не безразличен, стали советовать мне заменить дверь на двойную металлическую, я возмущался: ну уж нет! Я – взрослый человек, в эти детские игры не играющий. Но этот… псих и этот психоз меня одолели. Мне наплевать на Лученка и его приспешников, но я хочу работать, вы понимаете?!
– И где же вы собираетесь жить?
– Я купил трехкомнатную квартиру в Москве. С помощью друзей я вбухал все, что наскреб за многие годы. Сейчас придется начинать все с нуля.
– А ваши сольники в Москве – это “зондирование почвы” перед переездом?
– Можно и так сказать. Эти концерты обошлись мне в четыре миллиона, что я тоже не потянул бы без друзей. Спонсора ведь нет… Пока. А концерты прошли на ура. Это меня окрылило. И убедило, что я принял правильное решение. Понимаете, больно быть объектом унижений и ощущать кошмар своего бессилия. Это не бегство. Смею надеяться, что я нужен людям, а люди – очень! – нужны мне. Я еду к ним. Поэтому состояние легкое, рабочее.
Отар КУШАНАШВИЛИ.