Москва под землей представляет собой колоссальный организм. В пределах Садового кольца можно практически из любого здания, используя подземные ходы, попасть в любое другое место. Сильнее всего изрыт Сретенский холм, находящийся в междуречье Яузы и Неглинки. На многие десятки метров вглубь уходят подземелья Лубянки, Старой площади и Кремля, соединенные между собой тоннелями.
А на юго-западе Москвы, в микрорайоне Раменки, на большой глубине залегает огромный яйцеобразный бункер. Это детище холодной войны, ядерного противостояния СССР и США, построенное в 60-70-е годы. Говорят, когда Леонид Брежнев посетил этот подземный город, он остался очень доволен готовностью страны к ядерному конфликту и многим строителям, естественно, раздарил ордена.
И неудивительно, ведь в этом подземном объекте на протяжении длительного времени могут жить, полностью отрезав себя от внешнего мира, тысячи людей. Тоннели бункеров, соединенные переходами и коридорами, двойного пользования: рельсы утоплены в бетон, и по тоннелям могут двигаться как поезда, так и автомобили. Бункер разделен на несколько зон. В зоне жизнеобеспечения находятся дизели, аккумуляторы, системы вентиляции, доснабжения и регенерации отходов. Есть жилая зона, где созданы все условия для нормального и, более того, даже комфортного существования: в наличии даже кинозалы и маленькие бассейны. Таким образом партноменклатура хотела защитить себя от возможной ядерной войны.
Предусмотрена и система эвакуации в это не имеющее аналогов подземное сооружение. К бункеру ведет секретная линия метро (ветки “Метро-2” пролегают под Москвой в самых разных направлениях) от станции метро “Спортивная”. Уходя вбок и вниз под Москва-реку, эта ветка соединяется подземными шахтами с правительственными особняками на Воробьевых горах, затем делает “остановку” у бункера “Раменки” и тянется дальше, в аэропорт “Внуково”. Вообще почти все подмосковные аэропорты связаны со столицей не только шоссейными дорогами на земле, но и засекреченными линиями “Метро-2” под землей. Наряду с этим подземные ветки метро имеют выходы к подмосковным пансионатам для номенклатуры, засекреченным военным командным пунктам и замаскированным взлетным полосам.
Эту сенсационную информацию собрал московский писатель и кинодраматург Владимир Гоник, который свыше двадцати лет тайком от властей в одиночку занимался изучением подземной Москвы.
“Совершить путешествие под землю меня побудил любопытный исторический факт, – рассказывает Владимир Гоник. – 6 ноября 1941 года на станции метро “Маяковская” в Москве состоялся праздничный митинг, на котором выступил Сталин. Мне было доподлинно известно, что он прибыл на митинг не с улицы, а снизу, из тоннеля метро. Причем незадолго до этого находился в Ставке Верховного Главнокомандования, что на улице Кирова (ныне Мясницкая). Спрашивается, как оттуда он попал на “Маяковскую”? Ясно, что у него был свой, особый путь. Я обнаружил этот ход. Затем увлекся, собранный материал стал расти, а мне с каждой новой экспедицией под землю открывались все новые и новые тайны. Один раз после ночных блужданий по подземной Москве я долго поднимался наверх по скользской лестнице отвесной шахты. А вылез… из фонтана на Театральной площади прямо за спиной каменного Карла Маркса. Потом имел неосторожность рассказать об этом в одном интервью. Что началось! Теперь возле этого места можно ставить будку и продавать билеты. Предприимчивые молодые люди водят туда иностранцев за деньги. Решетку шахты, к слову, уже сменили”.
Для того, чтобы поделиться собранной информацией, Владимир Гоник избрал художественную форму. Роман “Преисподняя” с детальным описанием подземной Москвы, над которым Гоник работал почти два десятка лет, был издан около года назад и сразу же стал библиографической редкостью. 100 тысяч экземпляров романа разошлись моментально, и сейчас его днем с огнем не сыскать на книжных развалах.
На вопрос о том, не боится ли писатель, что за разглашение государственной тайны его посадят в тюрьму, Владимир Гоник усмехается: “Роман есть роман, за него, разумеется, сажать не станут. При написании я использовал три вида информации о подземных объектах. То, что видел своими глазами. То, что не смог увидеть, но о чем получил сведения из разных, независимых друг от друга источников и чему увидел реальные подтверждения, скажем, в виде наземных вентиляционных выходов. И, наконец, третий вид – это молва, слухи, но не досужие, уличные, а те, что ходят в кругах людей, имеющих отношение к строительству и эксплуатации подземных объектов”.
Примечательно, что писательская мысль предвосхитила реальные события, свидетелями которых мы были совсем недавно. В частности, целая глава романа “Преисподняя” посвящена боевым действиям в подземельях Белого дома – как будто бы описывалась трагедия 3 – 4 октября 1993 года.
Кстати, как раз во время этих событий Гонику позвонил знакомый, приближенный к аппарату президента, и попросил проконсультировать военных по поводу подземных коммуникаций Белого дома. Необходимо было перекрыть тайные ходы, чтобы не дать скрыться вооруженным боевикам. Гоник согласился помочь и приехал к зданию парламента как раз в разгар событий. Но вместо того, чтобы спрашивать, крупные военные чины лишь передавали Гоника друг другу и ровным счетом ничего не делали. “Консультации” закончились тем, что Гонику предложили вернуться домой, пообещав, что вскоре его вновь позовут, но, естественно, никто о нем больше не вспоминал.
Между тем, по словам Владимира Гоника, события под Белым домом разворачивались следующим образом. Президентский бункер – так называемый “Бункер №100”, который находится на глубине нескольких десятков метров, оказался блокированным боевиками изнутри: в штурвал толстенной бронированной двери вставили брандспойт. Дверь пришлось взрывать.
Этот бункер рассчитан на несколько десятков человек. Там есть специальный кабинет для президента, в котором, кстати, пять часов находился Борис Ельцин во время событий августа 1991 года. В кабинете минимум мебели, включая кушетку с деревянными бортиками и обивкой из красного сукна, а также маленький столик с четырьмя телефонами – внутренним, городским и двумя аппаратами закрытой правительственной связи – АТС-I и АТС-2. По соседству расположен зал правительства. Чтобы попасть туда, нужно пройти по длинному коридору, по бокам которого тянутся двухэтажные нары для обслуживающего персонала. Есть технический отсек, в котором находятся автономная электростанция и пульт управления системой жизнеобеспечения здания – электричеством, вентиляцией и водой.
Бункер №100 построен из бетонных блоков и дополнительно залит монолитным бетоном. Подземный переход связывает его с приемной, что стоит через дорогу на Рочдельской улице. Под сотым бункером проходит сухой коллектор, который имеет выходы в тоннель метро. Разветвленная сеть подземных коммуникаций позволила боевикам бежать из Белого дома. Основных направлений ходов пять – шесть. Одна из групп боевиков ушла в сторону Новодевичьего монастыря и там вышла на поверхность. Другая группа выбралась на волю на Старом Арбате в одном из дворов. Часть ушла через тоннель метро кольцевой линии участка “Краснопресненская” – “Киевская”. Вполне можно было применить превентивные меры и задержать бандитов, сетует Гоник, но по загадочным причинам этого не сделали. Можно было блокировать Белый дом снизу, из-под земли, проникнуть туда и обойтись без пушечной пальбы и позорного спектакля на весь мир.
…Исторический центр Москвы издавна прорезают подземные ходы. Иван Грозный предпочитал, чтобы доносчики приходили к нему тайными путями. Да и сам он в случае нужды мог скрытно исчезнуть. В советское время, в особенности в послевоенные годы, подземное строительство достигло небывалого размаха, и современные подземные тоннели и объекты вплелись в исторические. Теперь, по словам Владимира Гоника, практически все московские холмы представляют собой систему подземных сооружений.
“Преисподняя Москвы – это настоящий спрут, – говорит Владимир Гоник. – Причем как в прямом, так и в переносном смысле. Подземные тоннели представляют собой разветвленную сеть – будто щупальца. А колоссальные средства, которые идут на подземное строительство по закрытым статьям бюджета, душат налогоплательщиков. Строительство и содержание подземных объектов мало того что никак не окупается, приносит одни убытки. Ведь объекты надо сохранять, поддерживать готовность. Этим и по сей день занимаются секретные управления Метростроя и бывшее – №15 – бывшего КГБ, переданное недавно в аппарат президента”.
Владимир Гоник уже неоднократно бил в набат, что засекречивать и дальше подземные объекты бессмысленно. Угроза ядерной войны миновала. ЦРУ давным-давно знает расположение всех подземных сооружений – их несложно зафиксировать со спутников. И сейчас, мол, надо думать о том, как лучше распорядиться этими объектами. Но власти хранят молчание. Лишь иногда дают отповедь Гонику в виде странных и явно заказных статей в бывших партийных газетах: не лезь, мол, не в свое дело. К счастью, времена уже на дворе другие, и все, что остается властям, – это огрызаться.
А романтик Гоник все еще надеется, что подземные объекты пусть и с опозданием, но станут приносить пользу. Там можно было бы устроить гаражи, торговые центры, склады, рестораны, выставочные залы. А по историческим подземным ходам вполне можно было бы водить экскурсии. Вопрос только в том, чтобы грамотно всем этим распорядиться.
Тем не менее подземный спрут все продолжает увеличиваться в размерах.
Дмитрий НАЗАРОВ.
