ШМИРОТВОРЦЫ

Schmiere (нем.) 1. мазь, смазка.

2. маленький второразрядный театр.

3. (жарг.) стоять на стреме.

Szmira (польск.разг.) вздор, чепуха.

До самых выборов я медлил с этой публикацией, надеялся: может, успокоятся как-нибудь? Но, похоже, надежды напрасны: им чем дальше – тем интереснее. Между тем еще два месяца назад читать написанное в московских газетах вдогон Октябрю-93 было почти так же муторно, как перед тем наблюдать сами события на улицах столицы.

Моя коллега вечером 3 октября оказалась волей случая в одной из останкинских монтажных, благополучно выбралась из горящего здания и на следующий день делилась впечатлениями о штурме: “Вышел вперед человек с какой-то штуковиной – ка-ак бабахнет! И вдруг вижу, все повалились вокруг него, и он оседает. И море крови…”. Потом муж-военный ей объяснил, что этот “бабах”, видно, был сделан противопехотной осколочной гранатой – вместо кумулятивной, пробивающей аккуратные бреши в укреплениях или броне. Осколочный же заряд, размазавшись по стенке, полетел в гранатометчика и его товарищей.

Бумажные рикошеты, к счастью, губительны лишь для репутаций (да и то при условии, что размеры последних позволяют им стать удобной мишенью). Как не вспомнить недавнюю полемику Эдуарда Лимонова с “дядями-интеллигентами”, будто бы попрекавшими литератора-боевика, что стреляет тот исключительно не туда и, главное, как-то не так. В лимоновском же Париже не терпевшие друг друга эмигранты – либерал, почвенник и марксист – наоборот, слились в объятиях ради того, чтобы ратифицировать ценные указания чужому президенту: мол, отправляйтесь-ка, Борис Николаевич, не просто на пенсию, а в монастырь замаливать грехи! Примирение троих против четвертого состоялось давно, и кто только по этим миротворцам не проехался пером – от зондертруппы газеты “Президент” до не зависимой от всех (и потому угасающей) “Экспресс-Хроники”, от видавших виды “Известий” до новорожденного “Утра Россіи”…

Но уж если нравится кому составлять ежедневные и еженедельные собрания открытых писем, адресованных в духе чеховского Ваньки Жукова “в Кремль, власти”, и вопрошать, как это посмел президент стрелять в свой народ, – почему бы не спросить о том же Руцкого с Макашовым? Почему, наконец, не обратиться к самому богоносцу: ты что, такой-сякой, устраивал народные гулянья там, где стреляют?

И выйдет чудненький диалог то ли слепоглухонемых, то ли умственно отсталых: “Вы хто? – А вы, мля – чё?..”

ОППОЗИЦИЯ ЕГО ВЕЛИЧ…

Вот я и не о том. Мне уже случалось писать, что жизнь в России – литературщина. Поляки, с которыми русские все больше схожи не только этим духовным, но и сугубо “бездуховными” проявлениями, – так вот, польские граждане однажды специально по этому поводу придумали термин “жизнь понарошку”.

И соображения новых правозащитников – одно сплошное понарошку. Они всё играют в просвещенную оппозицию его величества. А реально оппонирует всем нам непросвещенный, часто и нетрезвый боец УВД г.Кислодрищенска. По электоральной, так сказать, принадлежности скорее всего – сторонник батьки Жириновского. На самом же деле ему, как верно заметил на страницах “НВ” прохановский заместитель Владимир Бондаренко, наплевать и на либералов, и на патриотов с ихними свободами слова. Но не потому, что омоновец кем-то призван защищать империю непременно в охотнорядском исполнении (топоним этот в УВД связывают разве что со станцией столичного метро), а потому, что у него на малой родине – промерзший угол в бараке, золотушное дитя в соплях, жена, сожранная за пару лет этаким соцкультбытом и оттого уже постылая до дрожи. А тут на каждом углу сникерсы, мерседесы, разные там журналисточки тонконогие… у, курвы!

Вам бы, дорогие коллеги из новозадушевнейшей оппозиции, не воззвания к небесам сочинять, а убедить вот этого конкретного соотечественника, что не во всем он прав, мягко говоря. Не знаете, как это сделать? Увы, не знаю и я. Может, уговорим его: если иначе нельзя никак, то пусть хоть задевает не всех подряд – одних по четным, других по нечетным? А жребий мы между собой разыграем…

Или хотя бы давайте втолкуем шестипудовому божьему одуванчику, отчего все-таки не стоит рукоплескать юным бойцам кислодрищенских войск, когда они волокут на депортацию лиц нехорошей национальности. Тут-то мы что способны изречь, кроме шмиры ситуативно-относительной, насчет нарушения Декларации прав? (Ее сейчас взялись топтать почем зря не одни охотнорядцы, но – наглядевшись на курдско-сомалийско-совковые подвиги – и либеральные гуманисты на родине всех и всяческих свобод.) Или шмиры победительно-абсолютной, про неминуемый рикошет по близким, ставшим “ближними иностранцами” (если кто захочет обидеть, скажем, мою тещу в Абхазии, то уж никак не за грехи зятя-москвича).

Если бы вам удалось справиться с перечисленными задачами, я бы первый склонил голову перед вашей гражданской зрелостью и профессиональным мастерством. Но понимаю, заниматься приписками убиенных в БиДе душ куда легче: фиктивные покойники не станут пугать по ночам. Составлять вопросники без ответов – куда как соблазнительней…

НЕЗАВИСИМЫЕ, НЕСМЕНЯЕМЫЕ, НЕУЛОВИМЫЕ

Есть в нью-оппозиционных разборках один аспект, лучше знакомый людям пишущим, чем читающим плоды сердечных мук. И не надо даже задевать туманные дали чьих-то биографий: настойчиво предлагаемая нашему вниманию драма совести в большинстве случаев имеет совсем иную, достаточно тонкую и прозрачную подкладку.

…Едва верхи заикнулись о необходимости цензуры, как генеральный директор информационного агентства “Postfactum” широковещательно подал в отставку в знак протеста. Одни комментаторы расценили это как интеллигентскую истерику или даже бессильный жест неудачника, другие как мужественный поступок несломленного духом бывшего диссидента. Кто-то предположил, что г-ну Павловскому просто надоела работа, появились новые планы. Но нигде не попалось простейшее, на мой взгляд, соображение: Глеб Олегович – не наемный менеджер, а фактический собственник агентства, владелец контрольного пакета акций. Коим, естественно, продолжает владеть и после отказа от служебных забот.

Нисколько не сомневаясь в искренности его негодования и успешности дела, я при чтении манифестов г-на Павловского (а равно нападок на него) отчего-то вспоминаю всякий раз почтенную аристократку из романа Гончарова “Обрыв”. Эта дама обетовала перед иконостасом строжайший пост, отказавшись от мясных блюд, к которым была равнодушна, но отнюдь не ограничила потребление любимого кофе…

Или другая притча во языцех – “Независимая газета”. Во время оно это была оппозиция величества в полном смысле, вызванная к жизни идеями Горбачева и щедро одаренная всевозможной недвижимостью. Во втором акте драмы совести из Парижа везли устрицы для публичной демонстрации званым и последующего поедания избранными. Постепенно имущество (обилие которого, по моим наблюдениям, никогда не шло отечественной прессе впрок) закладывалось и перезакладывалось ради поддержания реноме. Беззубое времечко сменилось уж очень зубастым, – а притязания разбухали в пропорции, обратной темпам, выражаясь фигурально, сползания брюк. Предприятие г-на Третьякова на свой лад стало повторять судьбу его генерального спонсора…

В результате все чего-то стоившие перья и штыки ушли в другие издания. Привлечь новые нечем: должностные оклады и авторские гонорары в “Независимой” отстают от инфляции минимум на год. Далее – хорошо известная газетчикам цепная реакция: сокращение тиража, падение доходов от рекламы… и весь цикл повторяется заново. Начались судорожные реверансы во все стороны, нередко совсем уже вслепую, как ода “государственному деятелю, историку и философу” – милицейскому юристу средней руки, вполпьяна сделанному главным начальником по соблюдению советской конституции. Вдруг да подсобит чем-нибудь? (И ведь вспомнил бы, наверное, если б мятеж кончился иначе.) Мелькнула было надежда – остаться самой крутой оппозицией на рынке – и погасла: вот уж свекольно рдеет в прежней точке небосклона слегка переименованный “День”.

“Дед, почему этого Джо никто не поймает?” – спрашивал ковбойский мальчик в бородатом анекдоте. Вспоминаете, что ответил старик?

А иные охальники никак не уймутся: вот, дескать, паразиты шестиногие, жалкие больные люди… Помилуйте, зачем так-то хамить?

ЭКСПЕРИМЕНТЫ И ОПЫТ

Рядом с ветеранами непримиримости новым оппозиционерам живется неуютно. У тех сетования на свинцовые мерзости жизни под оккупационным режимом плавно переходили в апофеоз мертвечины (по совокупности признаков, описанных классиком психологии Эрихом Фроммом, движение “День” – выдающийся пример коллективной некрофилии). В то же время крутые ребята не переставая подогревали себя и публику рассказами о том, с какими песнями и за какие места станут вешать дерьмокрадов после победы. Тем и любезны “расстрелянному народу”!

У “новозадушевников” нет такой славной погремушки: они сами себе назначили вегетарианскую диету. Застрявшим в промежности двух боевых станов одно только и остается: возлюбленная Танатос (как древние называли скелет с косой).

Этой даме как-то посвятила целый разворот “Общая газета”. И не в том даже дело, что размышления о роли смерти в культуре, по-своему умные и интересные, видимо, лучше подошли для какого-нибудь “Камерного альманаха”. На всеобщность как раз претендуют не они, а интервью, взятое по другому поводу:

“Разговор… начался с вопроса, который, встречаясь, задают друг другу, кажется, все: Вам не кажется, что мы вступили в полосу отчаяния, то есть перманентной гражданской войны?”

Этот шедевр поразил до того, что я отважился поставить на самом себе рискованный эксперимент. И с утра пораньше принялся задавать роковой вопрос всем встречным.

Отчего-то “кажется, все” либо не желали внимать, либо понимали меня превратно. Если же пожелаете сами убедиться в моей правоте и сходить в оппозицию, “чтобы не потерять собственное лицо и не забыть собственное мнение” (как выразился еще один очень независимый автор более веселого еженедельника), – обязательно захватите на всякий случай побольше смазки. Да не забудьте поставить на стреме какой-нибудь провинциальный балаганчик. Иначе – в нормальном окружении – последствия могут оказаться еще худшей чепухой.

…Эксперимент проходил до выборов. Что же изменилось после? Заглянул в “Независимую” – там сплошное злоехидство. Ну как же, немилая Виталию Товиевичу правительственная команда уселась в лужу! В “Новой ежедневной” – то же самое. Даже менее нервозная “Комсомолка” не удержалась, тоненько хихикает в рукав. Так что “Общую газету” я уже и не раскрывал.

Опечаленные демократы кое-где готовы утверждать, что чуть ли не по вине этих саботажников-журналистов Жириновский въехал в страшноватенько-смешную русскую Думу не с предсказанными шестью процентами голосов, а с целым эскадроном темных лошадок. На что способен бравый Вервольфыч и что он будет делать – особый разговор, к которому надеюсь вернуться в ближайшее время.

Шмиротворцы-то и того не могут, в чем их заподозрили. Так что рецепт все равно остается в силе…

Михаил ГЛОБАЧЕВ.


 Издательский Дом «Новый Взгляд»


Оставьте комментарий

Также в этом номере:

ТЕНИ НАД ГОРОДОМ ВСТАЛИ…
ЭКСТРЕМИСТКА В ЦДЛ
АФГАНСКИЙ ИЗЛОМ
панорама #1
ПУЛЯ ОТ “ДЕДА МОРОЗА”
РОССИЯ №6
АЛЕНА АПИНА. Хит-парад
… И ГЛАЗОМ НЕ МОРГНУ!
ЭМОЦИИ – ЧЕРЕЗ “ОВАЦИЮ”?
ОТДЫХАЙ, МЭРФИ!
АРКАДИЙ АРКАНОВ. ТВ-парад
ПРОШЛОЕ – ЭТО ХОРОШО ЗАБЫТОЕ…
ФАЛЬШМАРКА. РУДИНШТЕЙНУ – С ПРИВЕТОМ
ПРЕСНЫЙ
ШКУРА НЕУБИТОГО ЛЕОПАРДА


««« »»»