Свободные художники

24 августа – очередная годовщина принятия Национальным Учредительным собранием Кровавой Французской революции одного из самых лицемерных & деструктивных документов т.н. современной цивилизации – Декларации прав человека и гражданина (Declaration des Droits de l’Homme et du Citoyen). Спустя примерно двести лет – 16 июля 1971 года – эта противоестественная вещь признана Конституционным судом Франции юридически обязательной бумагой, нарушение установок коей приравнивается к неконституционности.

Забавно, что именно во Франции разворачивались баталии вокруг «дела Романа Полански». Которые в июле завершились де-факто, хоть и не де-юре оправданием обвиняемого в изнасиловании несовершеннолетних. А в Таиланде в те же числа завертелась история с обвинениями в аналогичных педо-подвигах дирижера Михаила Плетнева. Что спровоцировало полемические баталии на тему нервную. О равенстве перед законом. Равенстве, коего нет. Никогда & нигде не было. И, смею надеется, не будет. Двуногие = попросту разные и тем самым обеспечивают баланс. Равенство, это когда строевым шагом идут по веревочному мосту. И приходят в никуда.

Liberté, Égalité, Fraternité?

Ханжество бесстыдное… Какое Равенство?! Взять хотя бы этот пассаж из знаменитой декларации: «Закон есть выражение общей воли. Все граждане имеют право участвовать лично или через своих представителей в его создании. Он должен быть единым для всех, охраняет он или карает. Все граждане равны перед ним и поэтому имеют равный доступ ко всем постам, публичным должностям и занятиям сообразно их способностям и без каких-либо иных различий, кроме тех, что обусловлены их добродетелями и способностями». В том и фишка, что способности, равно как и добродетели, у всех разные, поэтому и пафос Великой французской революции разбивается вдребезги об это непреодолимое противоречие. Или дальше: «На содержание вооруженной силы и на расходы по управлению необходимы общие взносы; они должны быть равномерно распределены между всеми гражданами сообразно их возможностям». Так равномерно или сообразно возможностям? Ответ знает только ветер перемен.

И нет у человека никакой Свободы, ибо люди = животные социальные, не птицы ни разу, смеющие парить, где хотят и при выдающихся аэродинамических показателях даже гадить на головы другим пернатым.

Ну а про Братство я скажу: обращение «брат» принято в среде не самой достойной, хотя один мой хороший товарищ и величает так всех симпатичных ему знакомых. Но это уже пережитки моды на блатную эстетику. И вообще после фильмов Алексея Балабанова это четырехбуквие имеет вполне определенную коннотацию. Да и хочет ли кто-то из вас быть равным братом вору, убийце, педофилу? Так что девиз этот – вредный. И может быть полезным только как инструмент манипуляции.

И есть нюанс. В отношении знати. Прилагательное «знатный» – славянского происхождения. И означает «знаменитый». В чем, возвращаясь к нашей теме, ни Полански, ни Плетневу не откажешь.

То есть у статуса «социально-значимый персонаж»(©) есть и плюсы, и минусы. Раньше воин рисковал «животом своим», зарабатывая титул, а ныне знаменитости рискуют не столько собственно репутацией, сколько оглаской сомнительных подвигов в масштабе «четвертой власти».

Имел ли, допустим, Филипп Киркоров право моральное послать журналистку «Газеты Дона» на злополучной пресс-конференции 2004 года по весьма популярному на Руси лаконичному адресу? Социально-одобряемый ответ на этот вопрос: нет, гад, не имел. На самом деле: категорически да. Потому что он = Киркоров. Когда-то видел ТВ-сюжет в котором зрелых лет дама (в смысле не девчонка) совершенно серьёзно молвила:

– Филипп – это лучшее, что создала природа.

Готов допустить, что именно эти же фанатеющие поклонницы после трансляции грубого выпада своего кумира были в авангарде проклинающих & обвиняющих. Потому что спроецировали ту реплику на себя («Меня раздражают ваша розовая кофточка, ваши сиськи и ваш микрофон»). Но факт остается фактом: Киркоров не такой, как все. Дело не в его болгарских генах, гигантском росте или певческом даре. Я, кстати, отнюдь не поклонник его таланта: мне все же как-то понятнее Леонард Коэн и/или Мэтью Беллами. Однако я помню беседу с мудрым Иваном Демидовым относительно экс-мужа Аллы Пугаевой. «Если Филю не выпустить на сцену, – он сдохнет», – сказал Иван-Иваныч. И был прав. В том смысле, что этот рожден быть артистом. Он имел право (и поныне имеет) не подчиняться общим законам. В том числе и законам социума. Опять же, в сотый раз акцентирую: не говорю, что лучше (это от системы координат зависит), утверждаю – не равен.

Спрос с людей иного (не говорю высшего) сорта – всегда отличен. Если бы не месте Михаила Плетнева был простой российский бизнесмен (которые обитают в Таиланде тысячами), ему вряд ли удалось покинуть страну до суда, намеченного на воскресенье. С другой стороны, у него не было бы риска ославиться на весь мир со столь позорными деталями. Ведь про дирижера, подозреваемого в педофилии, знают теперь во всех уголках планеты, где принимается сигнал CNN (по данным «Системы комплексного анализа новостей», созданной «Интерфаксом», «дело Плетнева» получило более широкий резонанс, чем «шпионская» история с Анной Чапман и «венским» обменом задержанных в США агентов на четверых осужденных за шпионаж).

То же самое относится и к Полански – еще в злополучном 1977 году, мать «жертвы» была категорически против процесса, потому что, отправив свое блудливое чадо на интимные съемки в компании модного режиссера, прекрасно понимала, чье мясо как кошка съела. Но остановить машину не смогла, несмотря на все усилия своего адвоката. Как не смогли этого сделать и адвокаты самой, изрядно повзрослевшей с той поры матери трех детей Саманты Геймер – слишком уж интересен был публике великий поляк. Так что дела Полански, к примеру, не было бы вообще, будь он простым смертным. Даже интересно, что стало бы с человечеством, если бы все особи женского пола рванули в суд со списком тех, кто оприходовал их в несовершеннолетнем возрасте, напоив алкоголем и воспользовавшись ситуацией… Их были бы тьмы и тьмы.

Воевавший на стороне республиканцев в Испании англичанин Эрик Артур Блэр, известный под псевдонимом Джордж Оруэлл, писал свою горькую притчу «Скотный двор» якобы с Советской России: «Все животные равны, но некоторые равнее». Думаю, писал тот портрет с человечества. Ибо был коммунистом, а следовательно неистребимым романтиком. Который нутром чуял, что на волне любого протеста поднимаются Свиньи. И равняют все под свой плинтус, считая при этом, что сами они не свиньи лишь потому, что равнее. Политик на митинге, не зная, что микрофон включен, спросит у коллег: «Чего так мало быдла собралось?». Сталин, по свидетельствам очевидцев, стоя на трибуне Мавзолея, констатировал «Вот бараны идут». Ну и?

Принято не замечать очевидные вещи. Или делать вид…

Действительно, не вчера это началось. Талантливым прощают и современники, и потомки. Не закон, и не пострадавшие, а ценители художественного продукта. Секундант застреленного Михаила Лермонтова Александр Васильчиков признавал: «Нельзя, однако, не сознаться, что это настроение его ума и чувств было невыносимо для людей, которых он избрал целью своих придирок и колкостей, без всякой видимой причины, а просто как предмет, над которым он изощрял свою наблюдательность». Но общество по-прежнему не признает право на выстрел 15 июля 1841 года за Николаем Мартыновым, жестко оскорбленным подонковатым поэтом. «Наше все» тоже с точки зрения нравов был так себе. Кому многое дано, с того не спросится ни-че-го. Незаменимые есть, ели и будут есть. Это, по мне, справедливо.

Билла Клинтона за пятно на платье стажерки Левински американцы не осудили, что подтвердил его рейтинг. А закон пытался… Когда в 70-е разразился первый в истории советского газетного дела «бульварный» скандал, народ встал на сторону Аллы Пугачевой. Тогда, напомню, в одной из пяти наших мега-газет был опубликован наезд на певицу в связи с ее непомерными финансовыми аппетитами и бытовым хамством в ленинградской гостинице. Речь тоже шла о равенстве перед законами. Но коллективный СССР-разум решил, что она не бык, а Юпитер. И ей дозволено.

Но самое существенное, что никакого равенства не существует и де-юре (о де-факто даже речи нет). Кто-то имеет право на мигалки и на право стрелять в голову первому встречному из табельного оружия. А кто-то – лишь право быть раздавленным выехавшим на встречку джипом. И все тяжбы вокруг этого = игры. В июле хитом интернета стал ролик, в котором засветился Владимир Лукин, заработавший себе висты на борьбе с вельможными нарушениями ПДД (совместно с МВД инициировал проверки ментов, нарушающих правила). Уполномоченный по правам человека садится на переднее сиденье (типичный, между прочим, стиль советского вельможи) служебной «бэхи», после чего машина для начала браво разворачивается через сплошную двойную, затем мчит по встречной, затем поворот под знак «прямо», а в конце паркуется на тротуаре.

Процитирую под занавес медиаидеолога Марину Леско: «Мы живем в эпоху утраты смыслов, период, когда люди вот-вот осознают свою полную неспособность создать нормальное общество. Начинается эра бунтовщиков и маргиналов, которым предстоит придумать новый глобальный проект. И, разумеется, ни одна система не сдается без боя, особенно такая, как демократия, – она будет до последнего растворять одиночек в своем большинстве или зачищать их. Вопрос лишь в одном: на каждого Колобка найдется Лисица, которая его сожрет, или на каждую Лисицу найдется Колобок, которым она подавится?». Пора находить неравных в позитиве, а не в негативе.

Потому что, как говаривал товарищ Бисмарк, возможности рождают намерения.

Евгений Ю. ДОДОЛЕВ.


Евгений Ю. Додолев

Владелец & издатель.

Оставьте комментарий

Также в этом номере:

Откровения интроверта Бутусова
Кортни Лав больше не Лав
Никита Михалков как художественное произведение одноименного автора
Коротко
Бьорк споет с тенором
После шестилетнего молчания
«Театр абсурда» от «Пикника»
Три пластинки за лето
Отобрал лучшее из программы
Очередной номерной альбом
Италия, Вика, гитара…
Охота на охотников


««« »»»