Она читала мир как роман, а он оказался повестью.
Она живет на Речном, ей вслед оборачиваются все те, в ком водка еще не заглушила последнее желание. Белые волосы, кошачьи глаза, плавная походка, фигура – на нее смотрят те, в ком водка убила все, даже СПИД. Смотрят и одобрительно шамкают беззубыми ртами.
Она студентка, учится почему-то на логопеда.
– Оля, а что это такое – логопед?
– Понимаешь, а вдруг со мной что-нибудь случится, и вообще, кому я буду нужна после сорока? Так что пусть будет профессия в запасе…
Те, кто смотрит ей вслед, не знают, как она может выглядеть, когда ей это нужно. Так, на всякий случай…
Вечер, кабак. Один из легкодоступных кабаков в Центре. Она выходит на сцену в короткой полупрозрачной распашонке, стилизованной под русскую национальную одежду. Белые сапожки и просвечивающие розовые соски, беззащитные, как любовь на панели. Это – варьете.
Обычно в начале программы здесь перестают жевать. Эта девочка стоит того, чтобы на время оставить в покое жирную котлету. Она танцует и улыбается, поворот, взмах ноги, и у какого-то кавказца со звоном падает вилка. Варьете.
– К тебе часто обращаются с определенными предложениями?
– Я не так давно работаю, но тех, кто соглашается, не осуждаю – это их личное дело.
– Сколько ты зарабатываешь?
– Немного.
Вечер в разгаре. Девочки из варьете работают легко, но только кажется, что все это им нипочем, стоит взглянуть, как, мокрые от пота, они вваливаются в костюмерную и падают на стулья.
Официанты разносят горячее, какие-то две девицы не спускают глаз со столика напротив, там сидят два явных “пиджака” – люди со средствами. “Пиджаки” встают и уходят, одна из девиц, разочарованно вздохнув, лезет пальцами в рот и что-то пытается выковырять.
Она живет с папой и с мамой, с братом, его женой и с их ребенком. Она всю жизнь училась танцам и ничего больше не умеет. Она думает, что все люди достойны счастья, но она в особенности, с ее-то красотой…
– Что ты будешь делать дальше?
– Наверное, в этом году мы по контракту поедем в Штаты. Вот там и посмотрим, что я могу, на что я способна.
– Ты вернешься?
– Не знаю.
– А вообще, часто предлагают поездки за бугор?
Она смотрит на меня и молчит. Действительно, что же могут предлагать девочке такой красоты, так красиво танцующей, так владеющей своим телом… Толстопузые дяди все хотят скупить по дешевке, всю страну – за пять долларов, и у них есть выбор. Не та, так другая, не сегодня, так завтра. И девочки знают – не завтра, так послезавтра…