ИЗНАСИЛОВАНА. И ПОСАЖЕНА В ТЮРЬМУ

МНЕ БЫЛО ДВАДЦАТЬ ЛЕТ. И Я НИКОМУ НЕ ПОЗВОЛЮ ГОВОРИТЬ, ЧТО ЭТО ЛУЧШИЙ ВОЗРАСТ. Эти мудрые слова принадлежат одному из славных представителей “большой” французской литературы Полю Низану, другу и соратнику Жана-Поля Сартра. Он был, разумеется, не первый, кто усомнился в беззаботности румяной юности. Великий романтик Стендаль тоже был достаточно критичен по отношению к счастливой поре отрочества: “Сколько мерзости, – с горечью писал именитый француз, – выпало на мою долю в период с семи до семнадцати лет…”. Эти цитаты не являются единственным свидетельством того, что молодость далеко не так безоблачна, как принято считать.

Наибольшее количество самоубийств, равно как и проблем с законом, приходится на возрастную группу от пятнадцати до двадцати пяти лет. Депрессии, приступы агрессивности, конфликтность – все это удел молодежи. Мучительное взросление, сопровождающее переход от мира детских сказок к объективной реальности, “данной нам в ощущениях”, является тяжелейшим испытанием для неопытного молодого рассудка.

Детская литература безжалостно готовит нас к тому, что справедливость в конце концов торжествует, благие намерения будут вознаграждены, а любовь шагает в паре с чемоданом денег. Были ли истинно добрыми людьми авторы трогательных сказок? Бог весть. Ханс Кристиан Андерсен, братья Гримм, Шарль Перро, все эти великие авторы, поднявшие народные истории на высочайший художественный уровень, лишь безжалостно усложнили грядущим поколениям жизнь.

Она, то есть жизнь, может, и прекрасна, уж точно, удивительна, но, увы, далеко не всегда справедлива, и к этому надо морально готовиться с пеленок. Чтение разного рода романтической литературы ни в коей мере не способствует выработке правильных жизненных ориентиров, а по сему должно быть щедро разбавлено адекватным воспитанием, иначе последствия могут оказаться самыми плачевными.

Моя милиция меня бережет

В Региональную Общественную организацию содействия соблюдению прав человека “Горячая линия” обратилась Антонина Алексеевна Евстафьева. Ее двадцатилетняя дочь Наташа Евстафьева была зверски изнасилована 28 февраля 1999 года в подъезде собственного дома. Маньяк методично избивал и душил свою жертву, прежде чем насладиться ее молодым телом. Намерения лишить ее жизни у него были самые серьезные, и от верной гибели девушку спас лишь случай в лице вошедшего в подъезд мужчины. Не спеша покидая место преступления, насильник успел прошипеть несчастной жертве, что еще вернется и добьет ее, поскольку место ее жительства было ему хорошо известно.

Мать девушки, по счастью оказавшаяся дома, тут же позвонила в ОВД “Строгино”, откуда через несколько минут после телефонного звонка прибыли сотрудники милиции Патрульно-постовой службы, а затем и дежуривший в этот день оперуполномоченный уголовного розыска Головин Петр Григорьевич.

Юная жертва изнасилования никогда прежде не сталкивались со служителями закона, и, соответственно, понятия не имела о том, как последующие события должны развиваться. Эту информацию опытный оперативник без труда прочел на избитом лице раздавленной случившимся девушки. Видимо, поэтому он и не вызвал на место происшествия следователя прокуратуры, не организовал сохранность нижнего белья девушки и не принял никаких мер по задержанию преступника по горячим следам. Никто даже не объяснил несчастной, что она должна написать заявление в милицию или прокуратуру о случившемся для возбуждения уголовного дела и привлечении насильника к уголовной ответственности.

Бедная девушка и в страшном сне не могла себе представить, что взрослый дядя-милиционер будет спокойно спать, зная что ее в любой момент может навестить насильник, которому нет никакого резона оставлять в живых свидетельницу и потерпевшую в одном лице.

Понять в этой жизни можно всех. В том числе и работников милиции, которым за скромное жалованье приходится не только рисковать жизнью, но и разгребать житейскую грязь. Для них изнасилование не более чем рядовое преступление, которое крайне трудно раскрыть. Связи между насильником и жертвой нет, зацепиться не за что. “Петр Григорьевич объяснил нам, что имя и фамилия преступника неизвестны, поэтому дело возбуждать не имеет смысла, – устало рассказывает мама девушки. – Заметив, что насильник душил мою дочь профессионально, он сделал какие-то записи, долго объяснял, как ей плохо придется в случае, если она будет настаивать на возбуждении уголовного дела по факту ее изнасилования, что ее просто затаскает милиция на проведение разных мероприятий, и перед тем, как уехать, оставил свой телефон, сказав: “Если вы его увидите, позвоните”.

Проблемы “Красной Шапочки”

По сей день существует мнение, что жертвы изнасилования сами виноваты в случившемся, как и Красная Шапочка повинна в том, что ее съел Волк. Эту невинную сказочную героиню даже официально судили за то, что она специально спровоцировала беднягу Волка на дурной поступок, сознательно нарушив материнский наказ и рассказав серому во всех подробностях, куда и зачем она идет.

В Пакистане и по сей день действует закон, по которому жертва изнасилования является ответчицей перед законом и сурово наказывается за то, что сбила с пути истинного правоверного мусульманина. То есть в странах с дремучими нравами женщина до сего дня считается источником греха хотя бы потому, что она женщина. (См. текст справа).

Видимо, навестивший Наташу милиционер вполне разделял эту точку зрения, раз убитая горем девушка даже не вызвала у него сочувствия, а ее миловидность убила в нем всякое желание добросовестно исполнить свои, пусть скудно оплачиваемые, но все же служебные обязанности.

Во всяком случае, Евгений Арсеньевич Черноусов, адвокат пострадавшей, достаточно категоричен: “Сотрудники ОВД “Строгино” УВД СЗАО Москвы в нарушении статей 3 и 109 УПК РФ, а также ведомственной Инструкции о порядке приема, регистрации, учета и разрешения в органах внутренних дел заявлений, сообщений и другой информации о преступлениях и происшествиях (утверждена приказом МВД СССР № 415 от 11 ноября 1990 года) укрыли от учета указанное преступление, тем самым своими незаконными действиями создали условия и возможность опасному преступнику маньяку-насильнику совершать новые преступления в отношении жителей муниципального округа Строгино и других районов Москвы”. За этим сухим канцелярским языком ходатайства скрыта человеческая трагедия, которая пока еще находится в стадии завязки. Кульминация и развязка впереди.

Уже гораздо позже, чтобы как-то себя защитить, Наташа написала и отправила в Хорошевскую прокуратуру заявление с просьбой возбудить уголовное дело по факту ее изнасилования, а также подробно изложила обстоятельства случившегося в своем объяснении. Однако о том, что Хорошевской прокуратурой Москвы по факту изнасилования Наташи Евстафьевой возбуждено уголовное дело в соответствии со статьей 109 УПК РФ ни самой потерпевшей, ни ее защитнику до настоящего времени сообщено не было, хотя с момента подачи заявления прошло уже два месяца.

Предыстория

Наташа была тихим ребенком, бесконфликтным и беспроблемным. Училась хорошо и очень много времени проводила за книгой, что по нынешним временам, надо признать, раритет. Чтение было ее единственной радостью, поскольку стойкий комплекс неполноценности лишил эту застенчивую, замкнутую девушку радостей молодежных тусовок. Три года назад, как и подобает всякому молодому организму, Наташа влюбилась в симпатичного молодого человека, который, как казалось поначалу, был всем хорош. Правда, он не посмотрелся родителям девушки, которые всегда тряслись над своим грустным и меланхоличным чадом, но на чувства Наташи это никак не повлияло.

Спустя некоторое время выяснилось, что избранник юной девы употребляет наркотики, чего сама юная дева ни принять, ни одобрить не могла. Ее настойчивые протесты закончились печально: романтический возлюбленный в паре с приятелем связали девушку и вкатили ей лошадиную дозу героина. Слава Богу, здоровое, крепкое тело выдержало химическую атаку, но психика девушки была серьезно подорвана. Впрочем, Наташа по-прежнему была уверена, что любовь всесильна и она сможет спасти от пагубного пристрастия своего любимого.

Однако со временем стало очевидно, что молодой человек свою подругу ни в грош не ставит и терпеливо внушает ей мысль, что она полное ничтожество, непривлекательна как женщина и никому, кроме него, даже родителям, до нее нет никакого дела.

Наташа тем временем окончила книжный техникум, но появившиеся в процессе учебы новые знакомые не отвлекли ее от роковой привязанности. Родители пошли на крайнюю меру: насильно отправили девушку в деревню. Несколько месяцев, проведенные на свежем воздухе, немного приободрили измученное постоянными морально-нравственными издевательствами создание, но не прошло и пары недель после возвращения домой, как Наташа снова стала встречаться со своим любимым. “Я больше никому не нужна…”, – тихо отвечала она на упреки матери.

Будь родители девушки подкованными по части психологии, они бы давно обратили внимание на постоянную многолетнюю депрессию своей дочери, ее стойкое чувство малоценности и отвели бы дочь к психиатру. Но папа-шофер и мама (домохозяйка-инвалид) понятия не имели о том, что существую люди, снедаемые невыносимым чувством вины и мучимые собственным несоответствием своему же внутреннему идеалу. Эти жертвы обстоятельств подсознательно требуют себе кары в виде разнообразных несчастий, которые, как из рога изобилия, валятся им на голову одно за другим. Родители девушки не знали, что наука уже давно заинтересовалась психологическим портретом потенциальной жертвы и подробно описала категорию людей, относящихся к “группе риска”.

Вовремя оказанная профессиональная помощь могла бы спасти девушку, но жизнь распорядилась иначе.

От тюрьмы да от сумы…

Неделю, последовавшую за роковым изнасилованием, Наташа провела как в бреду. “Девочка не могла спать, – рассказывает Наташина мама. – Мы всячески пытались ей помочь, но, конечно, никто не мог предположить, что способом забыться и уйти от реальности ей покажутся наркотики”. Родители давали ей снотворное, а товарищи в этот тяжелый момент предложили дозу героина. Наташа после недолгих колебаний уступила, не ведая, что произойдет дальше. А дальше случилась милицейская облава на наркотусовку Строгино, где живет Наташа. Круг друзей ее возлюбленного имел к этой операции непосредственное отношение, да и сама она была под наблюдением.

Появившиеся в дверях милиционеры ознаменовали собой новую эру в жизни тихой девушки. В квартире Евстафьевых был проведен обыск, перед началом которого еще не очнувшаяся толком от сильной дозы снотворного Наташа добровольно, в присутствии понятых, отдала сотрудникам милиции миллиграммы героина. Однако добрые и отзывчивые милиционеры составили протокол таким образом, как будто они сами в результате обыска нашли наркотическое средство.

Уже позже, по ходатайству защиты, в ходе следствия были допрошены участники обыска в квартире Наташи: сотрудники милиции, проводившие обыск, понятые, мать девушки. Все эти люди подтвердили, что она добровольно выдала перед началом обыска находившийся в квартире наркотик, а в соответствии с примечаниями к статье 228 УК РФ “лицо может быть освобождено от уголовной ответственности за совершение любого преступления, предусмотренного частями 1 – 4 этой статьи (а в их числе и такого, которое законом отнесено к категории особо тяжкого)”. Однако при этом “лицо не только должно добровольно сдать наркотическое средство или психотропное вещество, но активно способствовать раскрытию или пресечению преступлений, связанных с незаконным оборотом наркотических средств или психотропных веществ”. Милиционеры об этом, разумеется, знали, а выпускница книготоргового техникума, разумеется, нет.

Несчастной девушке не был предоставлен адвокат. От адвокатов одни хлопоты. Следователь Максимова, чувствуя свою полную безнаказанность, записала в протокол допроса обстоятельства совершения преступления, которые не соответствовали действительности. Если бы у Наташи на тот момент уже был защитник, то она по его просьбе рассказала бы обо всех известных ей лицах, связанных с наркотиками, и о том, что за неделю до ее задержания она была изнасилована и является потерпевшей, а не преступницей.

Однако следователю и оперативным работниками ОВД “Строгино” все эти откровения грозили ненужными проблемами. Им надо было только зарегистрировать очередное дело с наркотиками, а историю с изнасилованием удобнее всего было замять навсегда. Поэтому вместо того, чтобы участвовать в следственных действиях по опознанию предполагаемого преступника совместно с оперативными сотрудниками милиции, девушка с подачи следователя Максимовой (о факте изнасилования Евстафьевой в ОВД “Строгино” знало большинство сотрудников милиции) отправилась прямиком в СИЗО №6 Москвы, где и находится по сей день.

Вопросы & ответы

А тем временем предполагаемый насильник, по словам следователя Хорошевской межрайонной прокуратуры Киселева А.А., был уже установлен и при задержании, якобы, признался в совершении изнасилования и других аналогичных преступлениях. Однако адвокат, взявшийся за Наташину защиту, уже после того, как она была заключена под стражу и многократно допрошена с нарушениями процессуального кодекса, так и не смог взять в толк, как же это мог следователь Киселев, не проведя никаких следственных действий, утверждать, что именно этот психопат совершил преступление?

Кстати, маньяк-насильник, подозреваемый в совершении еще нескольких подобных преступлений, до сих пор не арестован. Как объяснил Киселев, родители молодого человека, якобы, поместили его в какую-то психиатрическую больницу. Ни следователь, ни сотрудники уголовного розыска на сегодняшний день с преступником не работают.

Возникает законный вопрос к руководству ГУВД Москвы: почему оперативные сотрудники ОВД “Строгино” СЗАО Москвы вначале укрыли от учета особо тяжкое преступление, а впоследствии, при обнаружении подозреваемого в совершении этого преступления, не дали ориентировки в другие ОВД Москвы и не проинформировали ГУВД Москвы о случившемся с целью проверки этого преступника на причастность к совершению аналогичных преступлений на территории Москвы? Почему сотрудники милиции не выполняли свои прямые обязанности?

А потому, что надо было усиленно работать, чего милиционеры ОВД “Строгино” делать, видимо, не хотели. Намного легче было задержать с пакетиком наркотиков изнасилованную жертву и отправить ее в тюрьму, так как в этом случае нет надобности что-либо раскрывать.

Только Наташина старшая сестра смекнула, что все здесь не так просто. Обзвонив всех знакомых, нашла адвоката Евгения Арсеньевича Черноусова, который искренне ужаснулся, когда ему поведали эту вполне невероятную, с точки зрения здравого смысла, историю. Любящий отец дочери-студентки, ровесницы Наташи, сразу согласился защищать непутевую жительницу небезопасного района Строгино.

Наташина сестра пыталась убедить следователя не избирать меры пресечения до прибытия адвоката, однако следователь Максимова ей ответила, что разберется сама, без адвоката, тем самым грубейшим образом нарушив статью 47 УПК РСФСР. Избирая в отношении Наташи меру пресечения – содержание под стражей – следователь Максимова сослалась на то, что обвиняемая может скрыться от следствия и суда. Что, интересно знать, вызвало такие опасения? Основание для заключения под стражу должно в принципе вытекать из обстоятельств уголовного дела, поведения обвиняемой, ее образа жизни и других характеризующих ее данных, а не из общих абстрактных соображений типа того, что всякий обвиняемый теоретически может скрыться.

“На практике под стражу заключают при отсутствии у обвиняемого постоянного места жительства, семьи, прочных родственных связей, наличии стойких установок на совершение противоправных действий, в том числе преступлений, наличие у следователя и оперативников милиции сведений, в том числе и оперативных, о том, что обвиняемый намерен скрыться от следствия и суда”, – пояснил Евгений Арсеньевич. Тем не менее, при аресте девушки никто не принял во внимание, что она имеет постоянное место жительства, московскую прописку, что ранее не судима, положительно характеризуется по месту жительства, проживает в одной квартире с родителями и даже то, что она является жертвой изнасилования. “Анализ представленных материалов возбужденного в отношении Наташи Евстафьевой уголовного дела, а также результаты бесед, проведенных с ней, – продолжает адвокат, – позволяют заключить, что следствие на первоначальном этапе велось с нарушением требований статьи 20 УПК РСФСР – предвзято и необъективно”.

Эта предвзятость и необъективность следователя рискуют дорого обойтись Наташе, будущее которой отныне неразрывно связано с тюрьмой. А она сама лишь безучастно констатирует: “То, что произошло со мной на лестничной площадке в тот злополучный вечер, перевернуло всю мою жизнь. Мое существование превратилось в ад. Приятели предложили мне купить наркотики. И я купила. Я не думала тогда о том, что это незаконно. Мне просто хотелось отвлечься от этого кошмара. Я не думала употреблять их всю оставшуюся жизнь. Это была минутная слабость, за которую мне грозит срок от 7 до 15 лет”.

Итог

А ведь еще Иван Ильин писал: “Всякий закон есть отвлеченное правило. Никакой закон не может уловить и предусмотреть всю полноту и все разнообразие жизни. Поэтому он по необходимости условно уравнивает людей… Справедливость не обеспечивается общими правилами; она требует еще справедливых людей. Она требует не только удовлетворительных законов, но еще живого человеческого искания и творчества. Если в стране нет живого и справедливого правосознания, то ей не помогут никакие и даже самые совершенные законы. Тут нужны не “правила”, а верное настроение души – необходима воля к справедливости. А если ее нет, то самые лучшие законы, начертанные мудрецом или гением, будут только прикрывать язвы творимых несправедливостей”.

Интересно знать, какое представление о справедливости имеет оперативник Головин, следователь Максимова и следователь Киселев? Оставить изнасилованную девушку без помощи, поддержки и надежды на отмщение, по их мнению, видимо, вполне справедливо, равно как и засадить ее в тюрьму на долгие годы за наркотик, предложенный несчастной теми, доблестные отдельные сотрудники милиции предпочитают не трогать.

“У сильного всегда бессильный виноват…”. Великий баснописец как в воду глядел. Так было всегда, но сегодняшний день – и вовсе раздолье для “сильных”. “Сильные” умеют держать стресс, договариваться с людьми и совестью, их задача – выжить любой ценой, обеспечив потомство “сникерсами” и хорошим образованием. Они умеют проскользнуть сквозь дыры в сетях нашего правосудия. Те самые дыры, в которых на всю оставшуюся жизнь застревают слабые, потому что у слабых нет денег, нет смекалки, они бесхитростны, доверчивы и не ведают, что творят. “Сильному” наркоторговцу, положительному гражданину (сам “не употребляет”, не дай Бог!), ничего не стоит договориться с каким-нибудь продажным следователем, который, зажав человеческую жизнь в потной ладошке, во имя собственных детей принесет в жертву чью-нибудь непутевую жизнь.

Наташе не протянуть в тюрьме пятнадцать лет. Она не умеет бороться. Ее удел сгинуть в процессе естественного отбора, с молчаливого благословения попавшихся ей на пути нечистоплотных, но вполне жизнеспособных милицейских работников. “Процесс пошел...”, – говаривал Михаил Сергеевич Горбачев. “Процесс” пошел, увы, по Кафке. Когда начинает работать правовая машина, за рулем которой уютно расположились безнравственные люди, под ее колесами рискует погибнуть не одна бессмертная душа любившей читать худенькой и бледной девушки. Их там будут сотни и тысячи молодых и неразумных заблудших овец, детей бестолковых родителей, которым вместо руки помощи судьба протянет смертный приговор.

В Региональную Общественную организацию содействия соблюдению прав человека “Горячая линия” обратилась Евстафьева Антонина Алексеевна. Она сообщила, что органы милиции умышленно избрали в отношении ее дочери меру пресечения – содержание под стражей, так как таким образом решили изолировать ее, чтобы не раскрывать совершенное 28 февраля 1999 года особо тяжкое преступление – изнасилование ее дочери на лестничной площадке дома, где они проживают.

М.ЛЕСКО.


 Издательский Дом «Новый Взгляд»


Оставьте комментарий

Также в этом номере:

КОМПРОМАТ “ГАЗПРОМУ” НЕ ПОМЕХА
ТВ 6 ПРЕДСТАВЛЯЕТ: MAXIDROM-99
Отставка Примакова: каковы ее причины и последствия?
КОЕ-ЧТО ИЗ ЖИЗНИ “КИНОТАВРА”
МИГРЕНЬ – ПОВОД ДЛЯ СОЧУВСТВИЯ


««« »»»