И передвижения тоже.
Однако сначала немного об Ингушетии. С одной стороны – маленькая небогатая северокавказская республика, с другой – умудрилась без видимого напряжения гостеприимно разместить у себя огромную массу беженцев из Северной Осетии и Чечни, не считая лавину бойцов федеральных войск разного калибра. Опять же вроде нет войны на этой территории, но тревога не оставляет тебя ни на границе республики с соседями, ни в главном городе Ингушетии – Назрани. Этот населенный пункт тоже весьма своеобразен: тут можно купить практически все – оружие всех марок и видов, деликатесы, оригинальные вещи от Версаче, Кардена и Картье…
Вот только нет нигде ни одной торговой точки, где продавали бы разливное пиво.
Между тем мы с моим чеченским другом Мусой проделали в этот день немалый путь от Грозного в Назрань. Погода ярилась солнцем не меньше, чем дежурные на блок-постах. В общем, было жарко и когда мы доехали до дома, то одним из самых жгучих желаний было выпить по паре кружек хорошего пива. Именно: не облизывать горлышко бутылки, не переливать вожделенный напиток из стекла в стекло или пластик, а припасть губами к подрагивающей, словно девичья грудь, нежной пене и утонуть лицом в янтарном наслаждении.
Вечер близился к закату, а попытки обнаружить искомое чудо умирали с очередным получасом. Мы – парни упорные, настырные даже, а потому продолжали задуманное. По ходу успели поужинать вкупе с фронтовыми 100 граммами. И вот в машине, утешаясь под песню Эроса Рамаццотти на пару с Тиной Тернер, после последнего “нет” от ингушской девушки Фортуны, которая почему-то не любит разливное пиво, родилась шальная мысль: почему бы не продолжить розыскные мероприятия на сопредельной территории – в Нальчике или во Владикавказе.
До столицы Северной Осетии гораздо ближе и федеральных постов меньше. Сказано – сделано. Вместе с надвигающимися сумерками мы с Мусой и водителем за рулем двинулись в путь.
На выезде из Ингушетии выяснилось, что всех документов, удостоверяющих личность, у нас на руках только – шоферские права Романа: остальные вещи остались дома. Но не возвращаться же, поскольку, согласно приметам, удачи в дороге не будет. Уговорили опешивших от такого напора милиционеров-ингушей пропустить нас хотя бы до осетинского поста.
Там бойцы изумились еще больше, когда – Бог с ними, с документами! – узнали, что въезжающие в ночной город путники следуют из Грозного во Владикавказ… за кружкой пива. Постовые еще долго смотрели вслед нашей машине, некоторые качали головой, а иные крутили пальцем у виска.
Запыленный “жигуль” заметался по улицам столицы Северной Осетии. “Вечер определенно не задался”, – мелькнуло в объятой пивной страстью голове, и несколько идиоматических русских выражений непроизвольно сорвались с пересохших губ. Одна питейная точка оказалась закрыта по техническим причинам, в другой почему-то был банкет, третье заведение на наших глазах прощалось с трудовым днем в лице директора-женщины. Мы попробовали было уговорить даму вставить ключ обратно в замочную скважину ввиду исключительных обстоятельств – все-таки не из соседнего микрорайона прискакали за пивом.
– Ребята, вам все шуточки, а у меня уже сил нет, – ответствовала усталая осетинка, направляясь к служебному авто. – Приезжайте завтра из своей “Чечни” и хоть обпейтесь.
Это она так пошутила, искренне полагая, что наш рассказ о долгом путешествии – треп чистой воды.
Между тем силы искателей приключений тоже порядком истощились. Мы взяли продолжительную паузу с тем, чтоб решить, что же делать дальше.
Невольные свидетели последнего разговора, недавно покинувшие пивной бар осетины с одинаковым именем Аслан, выразили нам сочувствие и готовность помочь в поисках пенной влаги.
Сначала они тоже не поверили в реальность подоплеки нашего вояжа из соседней республики. Но в баре городской гостиницы, после нескольких обязательных тостов, включая бокал за мир и дружбу, нам удалось убедить кавказцев в том, что именно поиски кружки с пивом привели гостей из Чечни в Осетию.
Участники полночного застолья досадовали вместе: мы – что так и не нашли желаемое, хозяева – что гости не вполне удовлетворены гостеприимством Владикавказа. Но Кавказ – дело не менее тонкое, чем Восток. В итоге один из наших местных проводников, отлучась под благовидным предлогом, вскоре предстал перед шумной компанией с тремя большими бокалами.
Пенные шапки кокетливо возвышались над сосудами, как белые папахи горных вершин. С высоты переполненных бокалов струилась солнечного цвета влага, которая мне напомнила о Чегемском водопаде и о буйном Тереке сезона таяния снегов. Запотевшие округлости бокалов в этот момент представляли собой такую прелесть, что могли смело соперничать с покрытой пупырышками удовольствия женской кожей…
Попросив извинения за нахальство и жадность, мы взахлеб принялись заливать жидким янтарем жар долгого и страстного вожделения.
Наш спаситель уходил и возвращался с полными бокалами не один раз в эту ночь. Поздние посетители ресторана вместе с уважительными девушками за стойкой бара, закрытие которого было отложено на несколько часов, присоединились к нашему большому столу, составленному уже из трех размером поменьше.
Надо ли говорить, что пересыпанный обильными речами нежданный праздник интернационального единения не ограничился одним только пивом. Аслан ближе к утру признался, что, видя наше скрываемое уныние по поводу бесплодных поисков пива, попросил девчонок тайком откупоривать пол-литровые бутылки местного пивка и разливать в бокалы попеннее. Фокус удался. Во-первых, потому что свежее пиво на осетинской горной воде отличается отменным вкусом, кстати, как и качественная владикавказская или бесланская водка. Во-вторых, разве имеет значение, какая марка пива налита в кружку, если ты жадно обнимаешь ее прохладу, скажем, в пустыне Сахаре: азарт охоты раскалил нас до предельной температуры.
Все подробности того, как и кто утешал нас в гостинице до самого утра, мы, естественно, не стали рассказывать милиционерам и военным на блок-постах по дороге в Назрань из Владикавказа. Хотя на каждом пункте проверки нам пришлось долго и нудно объяснять правоохранителям, почему мы без документов и как без них умудрились ночью очутиться в Северной Осетии.
Один чрезвычайно дотошный офицер учинил куда более тщательный, чем в пивной рекламе, допрос под девизом “Ты где был?”: он никак не мог поверить, что повесть о кружке пива – не сказка, не легенда, а самая настоящая быль.
И знаете, что его убедило? Нет, не журналистские аргументы. Не последние новости из чеченских сел Аргуна и Бамута. И даже не ссылки на первых лиц республик Северного Кавказа, чьи телефоны мы с Мусой знаем давно.
Мы предложили постовому… кружку с прохладным пивом, что захватили из Владикавказа. То есть бокал нам подарили в гостинице на память, а содержимое мы купили по пути в Назрань. Где после нашего рассказа знакомый вайнах пообещал, что хоть одно заведение с разливным пивом, но появится в республике Ингушетия.
А то ведь неудобно перед журналистами “Нового Взгляда”, которые так любят пиво.
С.СЕРАЖДИ.
