Время Чингиcхана

Тектонические сдвиги в глобальной массовой культуре можно считать наиболее достоверными индикаторами реальных (а не воображаемых политологами разных мастей) геополитических процессов.

Мне уже доводилось писать о том, что в 1990-е годы центр мировой культуры отчетливо переместился из Калифорнии в Азию, и эта волна докатилась и до нас – естественных соседей Востока. Никита Михалков добился тогда мирового признания одного из своих лучших фильмов «Урга – территория любви», действие которого происходило в Монголии, а наполовину кореец Виктор Цой стал на долгие годы кумиром наших молодых (а ныне и не очень молодых) соотечественников и соотечественниц.

Распад Советского Союза породил новые государства в когда-то Средней, а ныне Центральной Азии. Именно они – в свою очередь – вновь запустили на орбиту глобализации образ Чингиcхана.

Конечно, призрак великого завоевателя появлялся на экранах и ранее. Достаточно вспомнить «Потомка Чингисхана» Всеволода Пудовкина – одну из высших точек развития искусства немого кино. Герой Валерия Инкижинова, объявленный англичанами в соответствии с древней грамотой потомком Чингисхана, поднимал свой народ на борьбу с завоевателями в полном соответствии с канонами якобы грядущей мировой пролетарской революции.

Спустя почти тридцать лет, в середине 1960-х, на противоположном конце эстетического спектра Чингиcхана в одноименной костюмной эпопее сыграл гламурный Омар Шариф.

Нынешнее нашествие кочевников на мировые экраны было анонсировано казахским «Кочевником». Крупномасштабная дорогостоящая постановка призвана оповестить мир о формировании и грядущем величии казахской нации. Лента рождалась в муках международной копродукции с голливудским участием. Сценарий азербайджанца Рустама Ибрагимбекова по очереди переносили на экран три режиссера: обломок «Пражской весны» чех Иван Пассер, затем представитель «казахской волны» Талгат Теменов и, наконец, наш соотечественник космополит и патриот Сергей Бодров-старший. И хотя картина способствовала известности Казахстана в мире в значительно меньшей степени, чем пресловутый и одиозный «Борат» Ларри Чарльза и Саши Барона Коэна с его намеренно полуграмотным подзаголовком «Культурное учение Америки во имя процветания славной нации Казахстана», процесс был запущен. Он несет в себе значительно более могучую и многоплановую энергию, нежели предшествовавшие опыты коммерческого освоения экзотики нашествия азиатов.

В лучшей заключительной части «Саги Древних Булгар» Булата Мансурова – «Саге о любви дочери Чингисхана» – стареющего и размышляющего воина блестяще играет классик казахского кино Асанали Ашимов. Это неожиданное решение сразу задает философские параметры взаимодействия Востока и Запада на евразийском пространстве.

Более традиционная биография Чингиcхана была недавно вновь воплощена на экране в Японии. В то же время появилась и анимационная версия.

Выходящий на наши экраны «Монгол» Сергея Бодрова-старшего посвящен юности вождя, которого играет японец Таданобу Асано. В плане рекламной кампании картины – выяснение на основе анализа ДНК, сколько среди нас чингизидов. На очереди фильм о Чингиcхане, который уже снимают в другой обители чингизидов – Якутии…

Что бы это значило? Неужели призрак Золотой Орды перенес-таки центр глобальной массовой культуры если не в Новосибирск, то в нашу родную Евразию? Не пора ли говорить о культурном учении Казахстана и России во имя процветания славной нации Голливуда?

Кирилл РАЗЛОГОВ.

Полная версия статьи опубликована в журнале “Компания”  №34 (477) за 2007 г. (главный редактор Евгений Ю.Додолев).


Кирилл Разлогов


Оставьте комментарий

Также в этом номере:

DVD-обзор
Украсть поясок
Жди меня…
Автор сценария – жизнь
Клипсы
Новый альбом «новой Земфиры»


««« »»»