Наш корреспондент делится своими впечатлениями о фильме “Огни городских окраин” (Laitakaupungin valot, Финляндия – Германия – Франция, 2006). Режиссер Аки Каурисмяки, в ролях – Янне Хютияйнен, Марья Ярвенхельми, Илкка Койвула, Марья Хейсканен.
Уже по одному названию зритель, знакомый с творчеством певца люмпен-пролетариата Аки Каурисмяки, легко сможет представить себе, какого рода события могут происходить на экране.
Задворки города Хельсинки – не самое пригодное место для “нормальной” жизни. Пусть здешние обитатели, “горячие финские парни”, и не прочь при случае порассуждать о русской классике (“У Максима Горького было тяжелое детство, да и Толстой, хоть и граф, тоже оказался не понят”), обратись к ним с вопросом – они мигом превратят тебя в отбивную. Бесконечно унылые лабиринты быта, в которых и разматывается столь же невеселый клубок жизни Койстинена (Хютияйнен), охранника ювелирного магазина. Беличье колесо – работа, придурки-сослуживцы, банальный хот-дог в гриль-палатке, а вечером – неизменный, окутанный столь редким для современного кино дымом сигарет без фильтра, бар. Здесь даже знакомство с девушкой оказывается точным расчетом каких-то бездушных мерзавцев. По мановению руки северной красавицы в кофе Койстинена оказывается доза снотворного, банда очищает витрины магазина, а подставленный ими охранник, еще не веря в случившееся, на год отправляется за решетку. Отбыв срок, Койстинен устраивается посудомойщиком, ютится в ночлежке, скатывается все дальше вниз. Доведенный до отчаяния, он хватается за финский (а какой у них, в Финляндии, еще может быть?) нож, но расквитаться с обидчиками не удается. Мир жесток, как жестоки и багрово-красные тона фильма, цвет крови одинокого сердца, цвет, блокирующий тепловой луч надежды. И все-таки она, как единичный случай, может бродить где-то рядом.
Алчным до свежих впечатлений любителям “новизны” в искусстве “Огни городских окраин” не понравятся однозначно. Они будут правы в одном: в принципе, все, что содержится в этой ленте, так или иначе отражалось в других работах мастера. Те же, кто понимает, что ничего нового в эстетической сфере уже не может возникнуть в принципе, более того – это просто не нужно, испытают радость очередной встречи со старым другом. Верность, с которой Аки Каурисмяки придерживается избранной им темы, граничит со стоицизмом и заслуживает самого пристального внимания, заботы и пропаганды. Когда-то существовало расхожее выражение “идейно-художественные особенности”. Оно как нельзя лучше годится, чтоб разложить на спектры творческие пристрастия младшего из братьев. (Мика Каурисмяки, старший из постоянных дегустаторов финской водки “Коскенкорва”, в последние годы как-то сошел с кинематографического колеса обозрения.) Идейность в том, что Аки на сегодняшний день – единственный европейский режиссер, анализирующий мир с классовых, едва ли не марксистских позиций. Художественность – в том, что для этого он создал совершенно особый, ультраминималистический стиль и собственный ритм повествования, в точности отвечающий снежному темпераменту своих соотечественников. Если город – то бараки, заводы, доки и забегаловки, как будто бы чудо-человечество и не выдумало дурацкое понятие “гламур”. (Удивительно, что таким же методом Каурисмяки “сфотографировал” не только Хельсинки, но и Лондон в “Я нанял киллера” и Париж в “Жизни богемы”, оставив достаточно точные образы этих мифических “злачных мест”.) Если герой – то крайне немногословный, никому неизвестный и ненужный, такой не станет бить себя в грудь и ораторствовать перед публикой. Если отношения между мужчиной и женщиной, то на уровне взгляда, затянувшейся паузы, едва заметного жеста за столиком кафе. Если диалог, то почти бессловесный. Крохотный эпизод из “Огней городских окраин”: “– Был в кино с девушкой. – Ну и как фильм? – Хороший. Много действия”. В этой простой реплике выражена вся брезгливая неприязнь режиссера к Голливуду, где и город, и главный герой, и диалог (об отношениях мужчины и женщины неудобно и говорить!) выглядят совершенно не так.
Оно и понятно. Человеку, воспитанному на Брессоне, Трюффо и Жаке Беккере, проведшему все юные годы в просмотровых залах синематек, нелегко наблюдать кукольные шашни марионеток нынешнего мейнстрима. “В старом Голливуде лодки были сделаны из дерева, а люди из стали. Сегодня – наоборот”, – примерно так сформулировал однажды свою мысль Каурисмяки.
Что ж, герои его фильмов, при всей их патологической неспособности хоть как-то наладить свою жизнь, сконструированы из прочного, огнеупорного материала. Об этом говорят финальные слова охранника Койстинена: “Здесь я не умру”. Именно так Аки Каурисмяки предпочел завершить свою очередную трилогию о современном упадке своей страны (туда входят также картины “Вдаль уплывают облака” и “Человек без прошлого”), финалом которой и служат “Огни городских окраин”. Канонический, образцово-показательный фильм уникального финского киномаргинала.
Борис БЕЛОКУРОВ.
