Говорить о человеке над свеже выкопанной могилой дело неблагодарное. Особенно если отношение к ушедшему неоднозначное. Умер Глеб Павловский. О его кончине сообщил иноагент Марат Гельман.
При живом уме и творческом подходе к понятию «совесть» можно довольно легко нивелировать другое понятие — «предательство». Такое изощрённое умение быть на пиках дискурса, неплохо зарабатывать и с нескрываемым уважением относиться к себе можно было в поной мере наблюдать на примере Павловского.
Именно живой ум и склонность к компромиссам с собой сопровождали Глеба Олеговича на протяжение всего его жизненного пути. Со студенческой юности Павловского тянуло в политику, ну или в то, что тогда так называлось. Он участвовал в «антигосударственных» затеях и создавал диссидентские структуры, а когда органы брали его за жабры, легко шёл на сотрудничество с ними, сдавал контакты и даже получил в КГБ агентурный псевдоним «Седой».
Пожалуй, Павловского можно даже назвать чемпионом по барьерному бегу «оппозиция-власть-оппозиция». С началом развала СССР у него образовалась завидная поляна для разного рода политических демаршей.
В среде старых большевиков (зачёркнуто) диссидентов отношение к Павловскому было соответствующим. Мягко скажем, не любили его. Особенно когда он деятельно проявил себя, сотрудничая с властью, в том числе в президентских компаниях Путина. Именно «Фонду эффективной политики» возглавляемому Павловским приписываю разработку президентской компании 2000 года, за что, наверное, Дмитрий Медведев в 2008-м наградил Глеба Олеговича медалью ордена «За заслуги перед Отечеством» второй степени.
Формально мы не были знакомы, кивали друг другу на политических сборищах в начале 2000-х. Скорее всего меня он запомнил по неординарной внешности, я же его в те времена постоянно наблюдал в телевизоре — Глеб Олегович оттуда не вылезал, пролагая провластную повестку.
А перед инаугурацией Дмитрия Медведева в апреле 2008-го его знаменитую передачу «Реальная политика» на НТВ прикрыли. Ну Павловский и вернулся в диссидентство.
В связи с этим вспомнился рассказ одного руководителя крупной медийной структуры о Павловском, который слышал своим ушами. Руководитель этот имел обыкновение обедать по пятницам с тогдашним властителем смыслов на Старой площади Сурковым. «Прихожу однажды и спрашиваю Владислава Юрьевича — а что это Глеб в приёмной сидит мрачнее тучи? Тот и отвечает — финансирование ФЭП закрыли, вот и мрачный».
Власть финансирование прикрыла, но анти-власть открыла и Павловский снова повеселел — заделался рьяным борцом с «путинской автократией».
Старых большевиков (зачёркнуто) диссидентов почти не осталось, а новые легко прощают перебежчиков. Вот и Марат Гельман поделился своей скорбью — совсем не исключено, что скоро увидим новую икону либерализма, рядом с портретом Бориса Немцова, с гибели которого на мосту сегодня как раз шесть лет. А что, символично.
