По следам «важнейшего» для отечественной культуры события: тусовки её, этой самой культуры, деятелей, срочно отъехавших по тем или иным причинам за рубеж и решившим там, у тёплого моря, поговорить о судьбах их страны. Или бывшей страны, поскольку вернутся не все и часть их об этом совершенно откровенно рассказывает пристающим к ним с этим не совсем в данном случае этичным вопросом, журналистам. Почему неэтичным? А потому что, на хрена людей заставлять выставлять себя в худшем виде, чем они есть? Или даже не в худшем, но в обычном, который и у большинства-то обывателей не самый презентабельный, а у певцов, музыкантов, писателей и артистов, как правило, и вовсе чёрт-те что и сбоку бантик. Так что послушаешь, что он в интервью несёт, и ни смотреть, ни слушать, ни читать его больше не хочется. Хотя в том, что он в минуты душевной гармонии делал, можно найти много хорошего, умного и светлого. По крайней мере, в прошлом — у кого из них какое было.
Когда тот же Андрей Вадимович Макаревич, спрошенный об этом журналистом, раздражённо говорит, что вернётся в страну «после того, как она станет нормальной», у автора к нему никаких претензий не возникает. По его, автора, мнению, она как раз нормальной становится, хотя далеко ещё и не стала, и именно этим возвращением к норме все свалившиеся на неё извне санкции, ограничения и прочие рестрикции и вызваны. Как, впрочем, и военная операция на Украине, от которой начальство как могло уворачивалось и ни в 2014, ни в 2015 годах смогло заставить себя её не начать, хотя именно тогда это делать было и нужно, о чём многие ему, начальству нашему, говорили. Но для Андрея Вадимовича даже «Крымская весна» была вещью чертовски плохой, о чём он честно всем окружающим и говорил. Ну, бывает такое. Узнает мальчик, что мама его любимая оказывается не девственница, и начинает его корёжить. И она плохая, и все вокруг ужасны, и сам себя он чувствует не таким, как раньше…
В обычной жизни надо бы сходить к психологу или, если случай тяжёлый (а с Андреем Вадимовичем и всеми остальными участниками помянутой средиземноморской тусы — это именно так) — к хорошему психиатору. Несколько сеансов со специалистом, и может пройти. А может, кстати говоря, и не пройти. Творческие люди — ранимые, самооценка у них всегда завышена и комплексов относительно себя и окружающих выше крыши. Опять-таки, от реальной жизни они, по крайней мере нынешние, сильно оторваны: существуют в мире своих фантазий, где то голубые летающие единороги с ромашки на ромашку перепархивают, то розовые… Гомера, Вийона, Чосера, Шекспира, Пушкина или Киплинга происходящее бы не изумило и не особо ранило. Нормальные были мужики, воспринимавшие жизнь такой, какая она есть. Нынешние сильно инфантильнее: им хочется, чтобы она была такой, какой они её себе представляют в своих, детских до самой старости по своему уровню, мечтаниях. А так не бывает.
Строго говоря — это их личная проблема. Стоны и споры насчёт того, что потеряет или, напротив, не потеряет российская или русская культура (формулировка тут может быть какая угодно — на любителя) без них всех, оптом и в розницу, или без каждого из них в отдельности, чертовски забавны. Одна историческая эпоха закончилась, начинается другая. Сменяются моды и нравы, архитектурные и литературные стили, политические режимы и предпочтения в еде и одежде. Стабильности, соответствующей тому состоянию общества и страны, которая так мила людям среднего и пожилого возраста, в котором пребывает большинство наших высококультурных страдальцев, нет, не было и не будет. Оно их не радует? Понять можно. Но не более, чем. Исторические процессы идут сами по себе, не обращая внимание на то, кого именно колёса тряской телеги истории месят в грязь, а какая из бабочек-однодневок по случаю уцелеет, удачно пристроившись на облучке. Кто через 100 лет будет помнить Урганта и Галкина, Кортнева и Макаревича? Узкие специалисты по шоу нашего времени? Коллекционеры пластинок? Расслабились бы, мужики, что ли…
