Было дело — описал недавно еду, которую научился готовить в старших классах школы и в студенческую пору. Особо ничем не замороченную, но пара комментаторов отметила наличие в воспоминаниях икры и рассказа о нескольких сортах колбасы и сыра, а также ростбифе в продуктовом магазине. Уточняем. Дело было не просто в Москве, а на Кутузовском проспекте, где жил автор в детстве и юности. Никаких особых изысков. Один стояк квартир в подъезде — МИДовцы, другой — военные из бывших крупных чинов (дедушка как раз был в этой категории), третий — жившие в коммуналках рабочие завода Хруничева и служащие, которые вразбивку следили за обитателями первых двух категорий. За нами была закреплена и стучала в органы тётя Зина с одиннадцатого этажа.
Мама её терпеть не могла и когда она заходила, то за луком, то за солью, как бы случайно оказавшись именно у нашей двери, всегда старалась спровадить побыстрее. Впрочем, там и без нас было за кем следить. Под нами жил бывший начальник строительства Беломоро-Балтийского канала Пётр Давидович Батунер (вечно мы их заливали, когда трубы начинали протекать), а на том же этаже, что и он, только напротив лифта, пока его при Брежневе частично не реабилитировали и он не съехал, Дмитрий Трофимович Шепилов — экс-министр иностранных дел, который «не к тем примкнул». Так что местность вокруг была самая, что ни на есть, номенклатурная. В середине Кутузовского проспекта и Брежнев с Андроповым жили. Брат как раз рядом с ними в школе доучивался в старших классах.
Соответственно, в Москве в магазинах было продуктов куда больше, чем во всей остальной стране, а на Кутузовском ассортимент был побогаче, чем во многих районах Москвы. Откуда и воспоминания об икре, ростбифе, колбасах и сырах в открытой продаже. Впрочем, на рубеже 60-70-х икра с прилавков исчезла, в середине 70-х пропал ростбиф (но несколько лет — после того, как его впервые выпустили, он там был, в качестве эксперимента, что ли?), к 80-м ассортимент колбасы и сыра стал скуден, а к 90-м начались перебои и совсем с обычными продуктами. Скажем, с куриными яйцами. Что до хлеба, в 1983 году, когда автор женился, давали его только по два батона в одни руки, так что на свадьбу пришлось брать, предъявляя выданное в ЗАГСе удостоверение.
По нему, кстати, можно было купить две пары обуви, два костюма и обручальные кольца. Такое время было — дефицит на дефиците. Впрочем, с продуктами это было особенно заметно — костюмы-то не каждый день покупали… Но, повторим, речь о Москве в определённый, довольно короткий период её истории. Хотя папа рассказывал, что в 50-х в Выксе, где он работал на заводе, стояли на прилавках пирамиды крабовых консервов и их никто не брал, как и роскошные маслины, бочонок которых стоял в углу магазина. Не привыкли в муромских лесах жители тогда ни к крабам, ни к маслинам. Они с другом, дядей Лёвой, как южане (оба из Днепропетровска) их щёлкали, как семечки, и покупали регулярно. Так продавщицы у них интересовались, как из этих мелких чёрных солёных слив компот варить, чтобы соль ушла…
Возвращаясь к нашей теме, в конце 70-х икра уже была только в новогодних продуктовых заказах — красная, по маленькой баночке на руководящий состав. Ну, папе, как главному конструктору отдела и председателю ВОИР, то есть изобретателю номер один всего ГИПРОМЕЗА, как правило такая баночка доставалась. Так что в детстве попробовать икру довелось. Там ещё бывала банка лосося, килограмм гречки, индийский чай со слоном, индийский же растворимый кофе в жестяной банке и иногда хорошие шоколадные конфеты. Но это уже если после дирекции, парткома и профкома оставались. И, кстати, руководство отдела могло выиграть по жребию подписку. Особенно ценились «Юность», «Иностранная литература», «Вокруг света», «Наука и жизнь» и «Юный натуралист». Время такое было — читали много…
