Легко заметить, что феминизм — это просто-напросто гендерный национализм.
Читаешь сердитый манифест очередной ведьм…, то есть, простите, осознанной авторки, — и сквозь строй рациональных вроде бы аргументов пробивается элементарная основа всего того, что говорится: мужчины плохие-плохие-плохие, женщины хорошие-хорошие-хорошие.
И если мысленно выключить содержание и слушать такого рода выступления как музыку — обнаруживается ровно та же самая мелодия, что и в дискуссиях про Карабах, Абхазию, Косово или Крым.
«Это они во всем виноваты».
Но есть один момент.
Дело в том, что каждая нация вообще-то может спокойно обойтись без другой. Ну, не любая. И нельзя сказать, что она обойдется без какой угодно другой, но без тех именно соседей, с которыми имеет место спор вокруг пограничных земель и пограничных же людей, — чаще всего может.
А ко всему остальному миру эта нация претензий обычно и не имеет. Что Азербайджану, Армении, России или Сербии делить с Уругваем, Вьетнамом или Фиджи?
Но когда ровно та же самая склочная непримиримость обращается вместо соседнего народа за забором — на второй пол, — это тупик.
Идея, что мы просто вычеркнем плохое мужское и заживем — это идея разрушительная, больная, и как такие идеи воплощаются на практике, хорошо видно на примере всяких однополых сообществ вроде женской зоны.
Больше того — смело выскажусь — даже такое вроде бы благочестивое место как женский монастырь, а все-таки бывает и там какая-то садистическая задавленность и тяжелая атмосфера.
Мужские однополые сообщества чуть-чуть лучше — просто потому, что мужчины намного хуже владеют тем, что в современном мире называется пассивной агрессией, реже интригуют и манипулируют, и если уж ссорятся, то прямо и просто, и если не хотят видеть друг друга, то разбредаются как медведи, но не источают яд сквозь как будто бы дружбу и близость, — но и в мужском однополом обществе тоже радости мало.
Отдельно неприятно еще и то, что двадцатый век — после бесконечной истории условно традиционного мира, где мужчины и женщины были сложно и строго разделены, — уже создал новую норму дружбы, любви и «единства в различиях», когда мы разные, равные и вместе, — но тут вмешалась мрачная пропаганда тоталитарного «сестринства» и начала ломать все либеральные достижения прошлой эпохи.
Девочки, не верьте пропаганде.
Мужчины и женщины одинаково в чем-то очень хороши, а в чем-то плохи, и каждое выступление на тему «все зло от…» — это выступление патологическое, и не будет от него никакого добра.
Ну а для темных чувств у нас есть соседние государства.
