Бойкий версификатор Акунин, у многих с какого-то перепугу ставший проходить по епархии писателей, вдруг объединил восклицинаем «Какой же это был тоскливый ужас!» и советскую литературу и ассортимент советских продуктовых магазинов. Во-первых, советская литература состояла из очень разных авторов и лучшими из них зачитывалась вся страна. А лучших никогда не бывает много.
Кем сегодня зачитывается страна? Поговорим о тиражах журналов и книг?
А, во-вторых, стыдно признаться, но лично я, даже изо всех сил напрягая память, не помню собственного ощущения ужаса из-за дефицита некоторых продуктов.
Может, потому, что спокойно воспринимал максиму «Нужно есть, чтобы жить, но не жить, чтобы есть». А говоря о «тоскливом ужасе», нынешний «Музей советской оккупации (1921-1991 г. г.)» в Тбилиси — это ли не самое оно? А главным редактором «Иностранки» и переводчиком западной литературы Акунин, еще будучи Чхартишвили, был недурственным — что было, то было. А вот пасти народы он впрягся зря. Да он и сам это понял — не дурак.
