Один очень мною уважаемый ответсек (покоритель плато корона… а, нет, Путорана) принял участие в обсуждении вопроса — можно ли называть правительство кабмином. На стороне тех, кто считает, что слово это не русское (хуже, глядь, украинское! то есть как бээээ и нечеловеческое). И поэтому все журналисты, которые его употребляют (употреБЛЯют, Наташ!) — гастарбайтеры латентные.
Мне, если честно, вообще все равно. Я его и не употреБЛЯю особо. Но тут задело за живое. Живого во мне уже немного, так что особенно обидно.
Напомню, что еще сто лет назад, любой ответсек, произнеся слово «пионЕры» был бы разорван в клочья граммар-наци Российской империи, потому что правильно говорить «пионЭры». А вот, поди ж ты, русский народ употребил, переварил. И отметил надысь (это-то то слово тоже правильное, но уже умершее) очередную годовщину Дня именно что ПионЕрии.
Русский язык — живой организм. И поэтому жрет всякую экспортную гадость, переваривает и превращает во вполне родной… язык же. Такой вот круговорот. А простой пенсионерке с плато Путорана, или станицы Козорезовка — не все ли равно. Скажи ей: «Кабмин» — разве вздрогнет она? Разве перекрестится размашисто, сплевывая от сглаза по всем сторонам света? Разве ткнет тебя сломанным зонтиком?
Для народа работаем. С народом живем. И говорим с ним на простом народном языке — не вполне и русском, может. Так кто с нас спросит через сотню лет? Все будут говорить «кабмин» и даже не икать при этом.
