Был мужик, у него было три сына: два умных, третий дурак.
Вот хорошо, зачал мужик горох сеять, и повадился к нему
на горох незнамо кто. Видит отец, что все побито, повалено, потоптано,
и стал говорить своим детям:
- Дети мои любезные! Надобно караулить, кто такой горох у нас топчет?
Сейчас большой брат пошел караулить. Приходит полуночное время, ударил его сон – горох потоптан, а он ничего не видал.
Опосля досталось караулить середнему брату – и середний ничего не видал.
- Сем-ка я пойду, – говорит дурак, – уж я не прогляжу!
- Хорошо ты поешь! Каково станется? – отвечают ему
братья. И таки пошел дурак караулить, взял с собой воз лык да фунт
табаку. Как стал его сон ударять, он стал табак больше нюхать.
Приезжает на горох Никанор-богатырь, пускает своего коня,
а сам лег богатырским сном спать-лег и заснул. Сейчас это дурак взял и
зачал его сонного лыками путлять. Упутлял его лыками и пришел к отцу.
- Ну, – говорит, – поймал я вора! Отец приходит, смотрит:
- Как же ты, дурак, мог этакую силу повалить? Вот донесли царю, что пойман этакий богатырь. Царь сейчас посылает:
- Кем он пойман?
Докладают ему, что пойман таким-то дураком. Тут сейчас царь приказывает:
- Приведите мне дурака! Привели; царь спрашивает:
- Как же это, дурак, как бы его сюда перевезть? Он ему говорит:
- А вот как надобно править: надобно – двенадцать
лошадей, да шестьдесят человек народу, да чугунные дроги – тогда можно
положить Никанора-богатыря на дроги и привезть сюда.
Привезли богатыря к царю.
- Как же, дурак, – спрашивает царь, – куда же его посадить и чем закрепить, чтоб не ушел? Дурак говорит:
- На двадцать аршин вели земли выкопать, той землей завали чугунные стены да накати накатники; крепко будет!
Завалили чугунные стены, накатили накатники, посадили
туда Никанора-богатыря и поставили над ним полк солдат караульных.
Дурак зацепил крюком, перервал лыки и развязал богатыря. Царь дурака
наградил, домой отпустил.
Раз как-то гуляли царские дети по саду и пущали золотые
стрелы, и попала стрела меньшого брата, Ивана-царевича, в окошечко
Никанора-богатыря.
- Ах, Никанор-богатырь, отдай мою стрелку.
- Помоги мне, – говорит Никанор-богатырь, – прикажи хоть
одну накатинку скатить – так отдам твою стрелку; пожалуй, еще три свои
подарю!
Иван-царевич понатужился и сам снял одну накатину; Никанор-богатырь отдал ему золотую стрелку и говорит:
- Ну, Иван-царевич, будешь ты лакеем, пастухом и поваром, и опять будешь Иваном-царевичем.
Сейчас разломал Никанор-богатырь свою темницу, вылез оттуда и весь полк побил. Царь пришел, увидал и ужаснулся:
- Кем богатырь выпущен?
Тут валялись избитые, израненные: у того солдата рука оторвана, у того .нога изломана; говорят они царю:
- Так и так, Иван-царевич выпустил. Осердился царь,
послал собирать с разных земель королей и принцев. Собрались короли и
принцы; угостил их царь и стал с ними думать-гадать.
- Что мне, – говорит с сыном, Иваном-царевичем, делать? Ведь царских детей ни казнят, ни вешают.
Присоветовали ему: дать царевичу одного слугу, и пускай идет, куда сам знает!
Пошел Иван-царевич от своего отца; шел ни много, ни мало,
и захотелось ему пить. Приходит к колодезю, глянул – далече вода, не
достанешь, напиться нечем. Говорит он слуге своему:
- Ах, Ванька, как же быть?
- Ну, Иван-царевич, – говорит Ванька, – держи меня за ноги, я напьюся, а там и тебя напою; а то не достанешь – далече вода.
Сейчас это Ванька начал пить, напился, а там стал царевича держать. Иван-царевич напился:
- Ну, Ванька, вытаскивай меня! Он ему отвечает:
- Нет же! Будь ты Ванька, а я буду Иван-царевич.
- Что ты, дурак, пустое болтаешь!
- Сам болтаешь! Коли не хочешь, утоплю в колодезе!
- Нет же! Лучше не топи; будь ты Иван-царевич, а я буду
Ванька. На том и поладили; приходят в большой град столичный, прямо в
палаты царские; названый царевич идет впереди, кресты кладет не
по-писаному, поклоны ведет не по-ученому, а настоящий царевич позади
выступает, кресты кладет по-писаному, поклоны ведет по-ученому. Царь
принимает их с охотою.
- Живите у меня, – говорит.
Сейчас Ванька-названник начал наговаривать:
- Ах, какой лакей у меня! Как хорошо скотину стережет!
Если лошадей погонит, то у всякой лошади сделаются хвост золотой,
грива ‘•золотая, по бокам часты звезды; а коров погонит, у всякой
коровы сделаются рога золотые, хвост золотой, по бокам часты звезды.
Дал ему царь лошадей стеречь. Погнал Иван-царевич табун в чистое поле; все лошади от него разбежалися. Он сел и заплакал горько.
- Эх, Никанор-богатырь, что ты сделал надо мной! Как мне теперь быть?
Откуда не взялся – является перед ним Никанор-богатырь.
- Что, – говорит, – тебе надобно, Иван-царевич? Тот рассказал ему про свое горе.
- Ничего! Поедем-ка с тобой, соберем всех лошадей да
погоним к моей меньшой сестре. Меньшая сестра все поделает, что тебе
царь приказал.
Пригнали табун к меньшой сестре; она и впрямь все
поделала, накормила-напоила гостей и домой проводила. Гонит
Иван-царевич лошадей к царскому дворцу; у всякой лошади грива золота,
хвост золотой, по бокам звезды. Названник Ванька под окном сидит.
- Ах, каналья, сделал-таки, сделал! Хитер, – говорит, – мудер! Ну, теперича приказывает ему царь коров гнать:
- Чтоб было то же сделано, а если не сделаешь – я тебя на воротах расстреляю!
Иван-царевич горько заплакал и погнал коров; целый день стерег.
- Ах, друг Никанор, явись передо мной!
Никанор-богатырь является; погнали к его середней сестре;
она всем коровам поделала рожки золотые, хвосты золотые, по бокам -
звезды;
накормила гостей, напоила и домой проводила.
Гонит Иван-царевич коров, а Ванька-названник под окном сидит.
- Ах, – говорит, – хотел погубить, да нет: и это сделал! Царь увидал:
- Вот так пастух! Вишь, каких лошадей да коров поставил – любо-дорого посмотреть! Говорит ему Ванька:
- Он мне и кушанье хорошо готовит! Царь сейчас отправил
его в поварскую; пошел Иван-царевич к поварам под начало, а сам горько
плачет.
- Господи! Я ничего не умею; это все на меня напраслину наговаривают.
Вот задумал царь отдать свою дочь за названника; а тут и
пишет к нему трехглавый змей: “Если ты не отдашь своей дочери за меня,
то я всю твою силу порублю и тебя самого в полон возьму”.
Говорит царь своему нареченному зятю:
– Что же мне делать? Ванька отвечает:
- Батенька, выставим силу; может быть, и наша возьмет! Выставили силу, стали воевать. А Иван-царевич просится у поваров:
- Пустите меня, дяденьки, посмотреть сражение; я сроду не видал. Те говорят:
- Ступай, посмотри!
Сейчас приходит он на чистое поле и говорит:
- Друг Никанор, явись передо мной. Никанор-богатырь перед ним является.
- Что угодно тебе, Иван-царевич, то и буду делать. Он спрашивает:
- Как же нам разогнать все это сражение, побить неприятелей? Сослужи-ка мне эту службу.
- Это службишка, а не служба!
Поехал Никанор-богатырь и разогнал силу неприятельскую, всех побил, порубал.
- Ну, теперь надо свадьбу играть! – говорит царь.
Вдруг пишет шестиглавый змей: “Если ты не отдашь своей дочери за меня, то всю силу твою порублю и тебя самого в полон возьму!”
- Ах, как же нам быть? – спрашивает царь. Говорит Ванька:
- Нечего делать – надо силу выставлять; может быть, нам бог помогнёт!
Выставили против силы змеиной свою армию. Стал Иван-царевич проситься у поваров:
- Дяденьки, отпустите меня посмотреть.
- Ступай, да скорей назад приходи. Он пошел на чистое поле:
- Ах, друг Никанор, явись передо мной! Никанор-богатырь является:
- Что тебе угодно, все для тебя буду делать.
- Как бы нам порубить эту силу? Отвечает Никанор-богатырь:
- Поеду и потружусь для тебя!
Пустился на рать-силу змеиную и побил ее всю дочиста.
- Ну, – говорит царь, – теперь нам можно и свадьбу играть: никакой помехи не будет!
Взялись за свадьбу, а тут двенадцатиглавый змей пишет:
“Если не отдашь за меня своей дочери, то всю твою силу побью, тебя
самого в полон возьму, а царство твое головней выжгу!” Надобно опять
выставлять армию. “Если станет змей побивать, – думает царь, – в ту же
минуту отдам ему дочь добром, чтоб только царства не тронул”.
Иван-царевич просится у поваров:
Дяденьки, отпустите меня посмотреть.
- Ступай, да скорей назад приходи!
Вот приходит он на чистое поле, свистнул-гаркнул своим громким голосом:
- Друг Никанор, явись передо мной! Никанор-богатырь является:
- Ну, брат Иван-царевич, вот когда служба-то нам пришла!
Садись’ и ты на коня, и поедем: я впереди – на двенадцатиглавого змея,
а ты позади – на всех его богатырей.
А у того змея было двенадцать подручных богатырей. Сел
Иван-царевич на коня и вслед за Никанором-богатырем поехал на
неприятеля; стали биться, рубиться, изводить силу змеиную.
На том бою ранили Ивана-царевича в руку; он повернул коня
и прямо наехал на царскую карету. Царевна сняла с себя шаль,
разорвала пополам и половинкой завязала ему руку. Иван-царевич опять
ударил на змея и побил все его войско; после приехал в свое место, лег
спать и заснул крепким, богатырским сном.
Во дворце свадьба готовится; хватились его повара:
- Куда, – говорят, – делся наш молодой повар?
Побежали искать и нашли сонного; стали будить – никак не
разбудят, стали толкать – никак не растолкают. Один повар взял
колотушку:
- Сейчас пришибу его, пускай пропадает! Ударил его раз, другой; Иван-царевич проснулся.
- Ах, братцы, я проспал! – И просит: – Дяденьки, не сказывайте, что я так долго спал. Те говорят:
- Пойдем, дурак, скорее, чтобы нас за тебя не ругали!
Привели его в поварскую и заставили кастрюли чистить. Иван-царевич
засучил рукава и принялся за работу. Увидала царевна у него половинку
своей шали:
- Покажи-ка, Ванька! Где ты этот платок взял? Тут он и признался:
- Не тот, – говорит, – названник – царевич, а я! – и рассказал ей все, как было.
Сейчас взяла царевна его за руку, повела к отцу:
- Вот мой нареченный жених, а не тот лакей! Царь стал у него спрашивать:
- Как у вас дело было?
- Так и так, – говорит.
Царь перевенчал свою дочь за Ивана-царевича, а названника расказнил.
И я там был, мед-вино пил, по усам текло, во рту не было; подали белужины – остался не ужинавши.
