У нас все заканчивается фарсом.
Как Высоцкий — телевизионной «Своей колеей».
МИР ЛОВИЛ ЕГО И НЕ ПОЙМАЛ
Мы — люди крайностей в бескрайней стране.
Если любим — до обожествления объекта.
Если ненавидим — затопчем под радостное улюлюканье собратьев по ненависти.
Нам только дай повод. Или знак. Желательно — сверху.
Иногда знак подается с самой что ни на есть верхотуры, когда Всевышний призывает на Суд того, кого мы допрежь судили по своим убогим понятиям или на основании точки зрения, именуемой официальной.
Мы невероятно пластичны в равном умении клеймить позором и до смерти душить в объятиях.
У нас — либо диссидентствующий рыцарь без страха и упрека, либо — жалкий отщепенец, клеветник и наймит.
Часто — в одном лице. В соответствии со спущенной разнарядкой.
Высоцкий — огромное социальное явление.
Не борец с режимом, не «гений чистой красоты», не глашатай и провозвестник демократических перемен.
Он — талант, не вписавшийся в жесткие идеологические схемы своего времени.
Не хотел или не мог вписаться?
Хотел, очень хотел!
Вполне выездной обладатель одного из первых в Москве «мерседесов» и муж знаменитой французской красавицы, он страстно мечтал быть опубликованным в советских журналах, мечтал издать в СССР книжку своих стихов и стать членом Союза писателей!
При оглушительной популярности, зачем ему было нужно это жалкое официальное подтверждение профессионального литературного статуса?
В ресторан ЦДЛ его не пускали без предъявления членского билета?
Или он жаждал путевок Литфонда в какой-то занюханный Дом творчества?
Да его лицо было вездеходным пропуском в любой начальственный кабинет, не говоря уж о местах писательского общепита или заповедных угодьях массового производства нетленок!
Тогда зачем?
А все просто. И пусть истеричные апологеты и многоумные толкователи его творчества обрушат на меня град каменьев и праведный гнев, но: Владимир Семенович Высоцкий был человеком советским!
Это не хула и не похвала, это — констатация и ключик к его стихам и поведенческим стереотипам.
И все его поэтическое творчество — очень советское.
Высоцкий — зеркало, беспощадное зеркало своего времени.
И, конечно, Артист по своей природе.
Кстати, Артист с большой буквы вовсе не синоним гениального артиста
Но этот божий дар позволял ему быть органичным в бесконечном карнавале масок, которые он с удовольствием примерял на себя, превращаясь в стихах то в дебильноватого забулдыгу с прокуренной кухни, то в безоглядного и угрюмого бойца штрафного батальона, то в романтичного бородатого покорителя горных вершин.
А страна узнавала в нем себя и время.
И радовалась этому узнаванию, иногда обижаясь на неумолимость зеркала.
Смешны и нелепы споры о том, каким был бы Высоцкий сегодня, какие бы стихи он сегодня писал.
Да никакие! А если бы писал — кто бы их читал сегодня? Кто сегодня вообще читает стихи?
А ведь любому артисту необходимы публика и аплодисменты
Уход гениев предопределен свыше. Они всегда уходят вовремя.
К ним неприменимо сослагательное наклонение.
Был ли Высоцкий гениален как артист и поэт — судить не мне.
Но ушел он вовремя.
Ненавижу телевизионные концерты «памяти» Высоцкого!
Нестерпимо видеть, как пустоглазая попсарня разевает свои рыбьи рты под фонограммы с примодненным саундом! Это циничнее и пошлее любого «Дома— 2»!
Нестерпимо видеть мертвую маску — плод титаничеких усилий гримеров, — с глазами Безрукова!
Кажется, что увидев эту вакханалию, Высоцкий грустно примерил бы к себе эпитафию великого философа Григория Сковороды:
«Мир ловил меня и не поймал».
И сразу умер бы еще раз.