И опять о Дорониной

И опять о Дорониной, вернее о МХАТе.

Некто на «Эхе» под псевдонимом Саша Соколов ( а чего испугался-то? ) очень ёрничал, что «совки», ватники и патриоты такие тупые, что своих в хвост и в гриву честят. То есть, Боякова и Прилепина.

Вот они — истые либерасты, так никогда не поступают — для них это вынесение сора из избы. По принципу — сукин сын, да. Но свой сукин сын.

Наверно, в этом и есть коренное отличие нас от них. У нас мародеров не покрывают и не оправдывают, а к стенке ставят. Чтобы ряды чище стали. И сплоченнее.

А Бояков и Прилепин с Пускепалисом — это мародеры. Конкретные. Чистой воды.

Даже если не брать этическую сторону — унизить и сместить пожилую актрису Доронину, заменив на «молодые силы» — картина крайне неприглядная. Доронина держала оборону — русского классического театра. Именно того, где чеховские герои не бегали нагишом по сцене и не мочились на лица друг друга. Как в достаточно вульгарно-пошлом спектакле «Парикмахерша» — пике таланта режиссера Боякова.

Доронина держала оборону от «новой драмы».

Что такое « новая драма» в версии «новых трендовых режиссеров»? В двух словах — это примерно так.

Похороны. Мать выплакивает свое горе у гроба. И вдруг у нее начинается понос. Или месячные ( это зависит от фантазии автора). Любимый штрих новодрамовцев. И на фоне новых переживаний горе меркнет.

Или пылкий Ромео, объясняясь в любви, вдруг спонтанно выпускает газы. Это символизирует низость человеческой природы, которой не позволено «жить лицемерно». Дескать, свинье — свинская участь. Не умеет она на звезды смотреть.

Новая драма — это стилистика Боякова. Все эти «Последние герои» и «Парикмахерши» — это обыгрывание человеческой мерзости в любом виде. Он уже пригласил корифеев новой драмы, чтобы ставить «яркие» пьесы на сцене разграбленного островка нормального театра.

Меня не особо удивляют патриотические слова Прилепина и Боякова — мародеры в армиях тоже на это способны. Мимикрируют.

Меня удивляет православная составляющая у них — для чего?

Для полнейшей дискредитации РПЦ?

Как объяснить, что некая уважаемая православная поэтесса, матушка — супруга не менее уважаемого пресс-секретаря самого Патриарха на той же сцене выходит с чтением своих «православных стихов»?

Та, которая метала комменты о бездарности Дорониной и ее постыдной старости?

Сцена -то под ногами не горит? Антураж из матерщины и акта мочеиспускания на лицо героини в пьесе — не тянет?

Или мы будем скоро наблюдать новую креативную пьесу, где православный священник — по замыслу режиссера — станет осенять всех членом вместо креста?

А креативные «новые» православные матушки и батюшки будут аплодировать?