Название фильма «День святого Валентина» говорит само за себя. Картина демонстрирует исключительно один день и не самый простой для влюбленных. Все начинается радужно, перерастает в драму, и к финалу почти все герои благополучно меняют свою вторую половину на лучшую. Так они думают.
Забавная, наверное, работа у того, кто придумывает идеи фильмов. Кто в кино главный по идеям? Речь не про текст, а про саму идею, как же в течение часа показать борьбу за счастье и то, что в итоге получится. Конечно, итогов бывает только два – получилось/не получилось. Если задумано, что любовь главная тема, то «получилось» – это белое платье, церковь, конец фильма. Не получилось – ускакал, уехал, умер, конец фильма. С боевиком еще проще – герой всех поубивал или убил себя сам, конец фильма. С монстрами все просто, одинаково, без вариантов, конец фильма. Но главное, что сама борьба за счастье рассматривается именно как такая однобокая задача, которую так же однобоко решают.
Флорист и его улизнувшая мечта. Кадр из фильма "День святого Валентина"
Зачем цветочнику-флористу Риду (Эштон Катчер) понадобилось «да» от его девушки Морли (Джессика Альба)? Ему так что ли плохо было? Хороший дом, хорошая девушка, отличная собака породы бордер-колли.
Этот идиот будит девку рано утром и вопрошает: «ДА или НЕТ?!!!». Другими словами: «Ты с нами или против нас?». Она сказала «ДА!» – это вообще… верх идиотизма. Между «ДА» и «НЕТ» есть миллион вариантов, о которых почему-то никто ничего не сказал. Результат не заставил себя ждать – ни девки, ни собаки. Собака-пастух бросила хозяина и побежала присматривать за Морли. На самом деле, девушка-то совершенно нормальная была! Просто она не «ЗА» и не «ПРОТИВ». Из такого ограниченного набора трудно выбирать. Преимущество «ПРОТИВ» очевидно, так как оно по крайней мере понятно. А вот что включили в «ЗА», это вопрос… Может, например, нужно вести хозяйственную деятельность и бухучет на трех гектарах, посвященных цветоводству, а между делом приносить потомство каждую вторую весну? Пожалуй, кольцо с брильянтом в таком контексте – не очень сильный аргумент.
Или вот Джулия (Дженнифер Гарнер), подружка врача (Патрик Демпси). Ну, он, конечно, не прав был, что ввел в заблуждение наивную чукотскую девушку относительно своего семейного положения. Однако, это не повод лететь на самолете в другой город через всю страну и качать там права, в несколько извращенной форме. Можно было бы просто оставить о враче приятные воспоминания и продолжать спокойно дружбу-любовь с цветочником. Нет. Не получилось, так как это совершенно безыдейно.
Даже маленькому ребенку (Брюс Робинсон), хоть и имя у него Эдисон (как фамилия у известного изобретателя Томаса), ученику той самой Джулии, мозг отравили валентино-идеями. Бедняга чуть ли не в памперсном возрасте мучается текстами для валентинок и вопросом «Кому ж их послать?» Выбор богат – то ли не очень привлекающая его одноклассница индианка, то ли, опять же, учительница. Раньше в этих умственных упражнениях ему помогала мама Кейт (Джулия Робертс), одинокий старый солдат-капитан, которая весь фильм летела в самолете, целых 15 часов и не знала слов любви, и только перед посадкой их вспомнила. Мама долго летела, и пришлось Эдисону самому мозг напрячь. Случилось переполнение оперативной памяти ребенка. Выбор адресата, видимо, был случайным, и момент счастья наступил, когда мальчику наконец-то удалось избавиться от добровольно-обязательного подарка.
Основная проблема счастья в его обязательности. Счастлив – значит должен. Должен пойти в цветочный магазин по таким-то датам, и кроме цветов закупить там каких-нибудь глупостей (не зря ж их китайцы производят тоннами каждый год), оно должно быть розовое и обязательно с блестками (иначе не поверят или обидятся), в обмен на розовое получить такое же голубое, например, с такими же блестками, ну и далее… Текст лучше заучить заранее, а то не дай Бог ошибешься, и тебя заподозрят в измене Родине. Счастлив – значит пойди и поклянись, что ты будешь так же счастлив всю оставшуюся жизнь. Вот так и скажи: «Торжественно клянусь в том, что в ближайшие 100 лет не изменится состояние моего ума, желудка и прочего организма. Моя любимая книга, мой любимый цвет и размер не изменятся. Обещаю так же оставить без изменений возраст, медицинскую карту и текст первого объяснения в любви прилагается (см. Приложение №1)» На надгробии будет уместно поместить такую надпись: «…И жили они долго и совершенно счастливо, и умерли наконец оба от скуки, и вам того же желают. Аминь».
Разве можно что-нибудь присвоить и застолбить за собой в вечное пользование? Счастье не может быть свойством жизни. Это свойство момента. Жизни отличаются только количеством, качеством и продолжительностью таких моментов. У Пелевина есть прекрасная фраза: «Когда играет флейтист, нельзя прерывать его. Музыка после этого точно закончится, а вот скажет ли флейтист что-нибудь интересное – не известно.»
