В Мумбаи 19 октября раздали призы, по совпадению, 19-ого по счету международного кинофестиваля. В течение семи дней на 20 экранах по всему городу показали примерно 220 кинокартин, большинство из которых уже было отмечено ранее призами в Роттердаме, Берлине, Каннах, Локарно и Венеции. Впрочем, значительную часть программы составили независимые индийские фильмы и, естественно, локальную кинопродукцию на языке маратхи (штата Махараштра, столицей которого и является Мумбаи, на нем говорят примерно 75 процентов 112-ти миллионного населения штата). Хотя, к своему стыду, должен признать, что эта часть успешно прошла мимо меня, а из индийских работ удалось увидеть лишь две. Словом, даже сорок просмотренных фильмов — явно недостаточная цифра для такого масштабного фестиваля. Но главного триумфатора индийской части программы мне посчастливилось увидеть. «Village Rockstars» (Деревенские рок-звезды) получили главный приз «Golden Gateway» (Золотые Врата). Эта маленькая, спонсированная самим режиссёром Римой Дас история о девочке из деревни в штате Ассам, где она с друзьями играет в воображаемой рок-группе и мечтает однажды купить настоящую гитару. Тут, конечно, усматривается некоторая иносказательная автобиографичность, но главные плюсы картины кроются в искренней детской наивности мировосприятия ее героев и соответственно способности автора его передать. Избегая слащовой спекуляции на детях или эксплуатации темы бедности, Рима Дас тонко и тактично развивает темы экономического и гендерного неравенства.
В программе можно было найти и три российских фильма – «Кроткая», «Нелюбовь», «Сталкер». Фильм Звягинцева стал одним из главных хитов фестиваля, наряду с «мамой!» Аронофски, для которых были организованны дополнительные показы, дабы утешить тех, кто, отстояв в часовых очередях, все равно не попадал на фильм в переполненные залы. Однако после просмотра «Нелюбовь» оставляла публику скорее озадаченной, чем восхищенной. Еще печальнее была ситуация со «Сталкером» – храп в зале переплетался с музыкой Артёмьева в качестве эдакого дополнительного саундтрека. Тарковский оказался тяжеловат. «Кроткая» же явно не привлекла к себе большого внимания, что вряд ли удивительно: гротескная, абсолютно безжалостная издевка Лозницы над реалиями современной России (хотя можно расширить и до пост-советского пространства вообще), пожалуй, хоть и в целом более чем справедливая, рассказанная через злоключения женщины, пытающейся выяснить почему ее посылку мужу в тюрьму отказываются принять, слишком специфичная для нерусскоязычной аудитории. Впрочем, над в основном жестко критикуемой сценой сна, где протагонист оказывается на инфернальном банкете и выслушивает невыносимо абсурдные тосты от прочих героев картины с начальником тюрьмы во главе, зал вполне себе смеялся, а после продолжительно аплодировал.
Отразился на фестивале и тренд на демаргинализацию ЛГБТ тематики в кинематографе, условно заданную триумфом «Лунного света» на прошедшем «Оскаре». «Зови меня своим именем», вероятно также значительный игрок в оскаровской гонке уже этого года, другой сандэнсовский фильм «Пляжные крысы», датская «Тельма» Йоакима Триера, южноафриканская драма «Рана», сатирическая «Вечеринка» Салли Поттер, а также отреставрированный культовый шедевр «Похоронная процессия роз» Тосио Мацумото, переосмысляющая «Царя Эдипа» в контексте будней токийских трансвеститов. И если «Тельма» и Пляжные крысы, хоть и очень по разному, но смотрятся работами синтетическими, целиком выстроенными из заимствований, цитат, отсылок и потому поверхностными и довольно скучными, то итальянец Гуаданьино, завершая свою условную трилогию «желания» («Я – это любовь», «Большой всплеск»), экранизирует одноименный роман Андре Асимана в той атмосфере солнечного, томительного , ленивого итальянского лета, хоть и отсылая к работам Ромера и Бертолуччи, но находя при этом свой язык повествования. В фильме, конечно, поражает несменяемая оптимистичность: столь романтизированную и стопроцентно позитивную гетеродраму, которую критики бы не распяли вообразить сложно. Впрочем, со своей задачей нормализации, легитимизации в масс-культе гомосексуальных отношений как необязательно неизбежно трагичных и болезненных, режиссер справляется прекрасно: картинка сочная, музыка приятная, все актеры красивые, а персонажи понимающие, сострадательные да еще и успешные – настоящая утопия. А вот настоящим открытием стоит считать африканскую «Рану», исследующую проблему обретения мускулинности и подлинного ее значения, дебютанта Джона Тренгоува, который даже получил тут один из второстепенных призов, но это не так важно. Фильм, показывающий примерно недельный период прохождения инициации подростков во взрослую, мужскую жизнь, для чего после ритуального обрезания они должны жить вдали от цивилизации в лесу под присмотром более опытных «опекунов». Конечно, в таком обособленном мужском коллективе немедленно возникает сексуальное напряжение, скрытый гомоэротизм, а довольно скоро выясняется, что двое из «опекунов», встречаясь на этом ритуале каждый год дружат намного ближе, чем может показаться о стороны и чем им самим хотелось бы признать, ведь один из них женат и вовсе женат, поэтому всем намного удобнее притворяться, что ничего особенного не происходит. Эту «идиллию» нарушает «инициированный» парень из Йоханнесбурга, которой несет с собой деструктивные идеи большого города и пытается убедить своего наставника, что стыдиться нечего, главное принять себя. Конечно, в этом треугольнике, где каждый уязвим, юный мальчик провоцирует движимый хоть и светлыми прогрессивными идеалами ситуацию, которая ни для кого не может закончится хорошо.
Вообще, присутствие африканских картин было ощутимо. И речь не только об уже сравнительно известном Алене Гомисе с его премированной «Фелисите», чувственном, наполненным музыкой и почти импрессионистким высказывании о возможности счастья; и не уже вышеупомянутая «Рана», а новая картина «Плохой черный» из Вакаливуда (шутливое название деревни Вакалига, что в Уганде) где за копеечный бюджет Исак Нарвана снимает африканские блокбастеры – с вертолетами, взрывами и крутыми коммандос, словом, как положено. Объяснять это специфическое зрелище не имеет смысла, проще посмотреть доступный на Youtube дебютный фильм «Кто убил капитана Алекса?». Продюсер Алан Хофманис объявил также, что скоро состоится релиз и третьего фильма – хоррора «Быть съеденным живьем в Уганде». Такое, конечно, пропускать нельзя. Из более серьезного стоит отметить местами неровный, но любопытный дебют Рунгано Ньони «Я не ведьма», редкий фильм из Замбии, где трагикомично раскрывается проблема невежества, предрассудков и мизогинии через историю (строго говоря, вымышленную) специального лагеря для ведьм, где женщины подозреваемые в колдовстве содержатся под надзором, «обезвреженные» магическими лентами, которыми они привязаны. При этом они помогают государству: выступают экспонатами для туристов, вызывая дожди, чтобы прекратить засуху и спасти урожай, хотя чаще их используют как бесплатную рабочую силу на полях. Появление же загадочной молчаливой восьмилетней девочки в этом лагере постепенно приводит всю систему к краху. Местами проседающий фильм, тем не менее выдает в режиссёре смелого экспериментатора не желающей идти по истоптанной дороге poverty porn (порнографии бедности) и выбирающей альтернативный, почти сюрреалистический стиль.
Невозможно было и проигнорировать в программе корейского режиссера Хон Сан-су с тремя фильмами: «Ночью у моря одна», «Камера Клэр», «На следующий день». В принципе, для полноты можно 4-ым было включать «Ты сам и твое», чтобы полностью отразить рабочий процесс автора за последние 12 месяцев. В условиях такой высокой производительности и специфики эстетики автора сравнивать эти фильма очень сложно, ибо в каждом он будто продолжает выстраивать свою неповторимую, уникальную вселенную. «Неповторимая» тут это, безусловно, каламбур, но тем не менее. Если же все-таки выделять одну из 3 работ, то это будет, пожалуй, «Ночью у моря одна», впервые показанная на Берлинале. Вновь обращаясь к излюбленным темам одиночества, неустроенности, неудачной любви и ностальгии и взяв на главную роль в очередной раз великолепную Ким Мин-хи, Хон Сан-су показывает жизнь актрисы Юн-хи после болезненного расставания с режиссером, ее путешествие в Германию и обратно в Корею в привычной для себя ироничной манере почти бессюжетной истории, пронизанной настроением лиричной меланхолии.
Из картин, которые заслуживают внимания, но почти наверняка его не получат – киргизский «Кентавр» Актан Арыма Кубата, энвайронменталистский месседж которого гораздо сильнее голливудской «мамы!». Другой фильм – грузинская картина«Страшная мать» Аны Урушадзе, хоть выиграл приз в Локарно за лучший дебют, но от этого перспективы фильма оказаться на российских экранах не выше, что очень зря. История пятидесятилетней писательницы, переживающий экзистенциальный кризис и внезапно бунтующей против привычного, якобы комфортного ,но на самом деле глубоко патриархального уклада, что выливается в написание романа, где она описывает свой быт и близких в самом жутком виде, а себя описывает как мифического монстра вампира. У семьи, понятное дело, ее работа понимания не находит, а роман постепенно смешивается с реальностью, а автор все более начианает напонимать описываемого ей монстра. Третий такой фильм – снятый иранским режиссером Алирезом Хатами в Чили «Стихи забвения»: поэтичная рефлексия в стиле магического реализм о вневременном смотрителе кладбища на самом дел оборачивается рассуждением о скрытой природе государственного насилия и парадоксов памяти.
Одним из главных личных разочарований стала «мама!» Аронофски, которая похоже на не очень умелую двух часовую проповедь даже больше, чем не слишком удачный «Ной». Кажется, что режиссеру при всей любви к экологии и Ветхому Завету стоит попробовать вернуться к историям не космического масштаба, а чего поменьше, личностней – это у него выходит явно лучше. Вторым же досадным событием стало, что заявленный показ картины Лукресии Мартель «Зама» в течение фестиваля переносили раз 6-7, но в итоге по техническим причинам он так и не состоялся. Однако за исключением этого недоразумения уровень организации был исключительно высок и с задачей репрезентации главнейших тенденций мировых фестивалей прошедшего года Мумбайский смотр вполне справился.
