Про мою – спасибо Шукшину за точное словцо! – пройдошливость всем все и уже очень давно известно, но я еще раз объяснюсь на сей счет, однако пока важнее молвить про Дмитрия Борисова: я только что со съемок сами знаете в силу каких причин сильно мифологизированной программы “Пусть говорят”.
Речевые фигуры высшего пилотажа – это не про Борисова, я не имею чести знать его коротко, может статься, он цицеронистей меня, но определенно он каким-то расчудесным образом сверхоперативно и архимобильно освоился в ипостаси ведущего (привет “Мадам Вонг” – Наталье Тимаковой), он дружелюбен, тонок и точен, когда “подает мячи”.
Про футболистов (не наших, конечно) пишут: “обладатель феноменального зрения”; на съемках, курируя процесс, Борисов держал в поле зрения и меня, и удалую даму в зале, зычно обвинявшую Максакову в проституции (об этих и иных светлых проявлениях плюрализма сказ начнется через несколько мгновений).
Борисов не отходит от генеральной линии: один я, Мистер “Кататоник Года”, раза три пытался сбить его с панталыка, он справлялся с моей велеречивостью и снова четко формулировал вопрос.
И раз и навсегда отвечу на вопрос, очень часто адресуемый мне ехиднами, не понимающими, что такое коллегиальность.
Мне ВЫГОДНО, чтобы меня окружали сильные ведущие, и чем сильнее они, и чем их больше, тем дисциплинированнее, следственно, сильнее я.
Посему я буду поддерживать Борисова, как поддерживал Малахова и Корчевникова, а уж как они относятся ко мне, – вопрос 447-ой, я хорек настолько самодостаточный.
ЧАСТЬ ВТОРАЯ. МАКСАКОВА.
Я бы тут написал: “несчастная”, но на “несчастную” в том самом смысле Максакова похожа ровно так же, как Станислав Черчесов похож на Хью Лори, а Верка Сердючка на Кейт Уинслейт, я напишу: “многострадальная”.
Так вот многострадальная Максакова уже мечтает, чтобы целая страна прочла ей есенинское “со снопом волос твоих овсяных отоснилась ты мне навсегда» – и отстала от нее.
Это, в общем, параноидальная история, не находите?
Женщину, два раз без памяти влюблявшуюся в специфических парней (про одного из них скажу так, переиначив шутку из любимого сериала: я был женат, служил в армии и однажды схлестнулся с Вороненковым – и не могу определенно сказать, что из этого хуже), женщину, попавшую в бесчеловечный переплет и пытающуюся наладить свою жизнь, едва собрав себя по кусочкам, – эту женщину склоняют всей страной, половина которой считают ее “предателем” и “проституткой”, а другая половина – “заблудшей овцой”, которую нужно образумить.
Против “проститутки” я сардонически высказался в студии, сказав, что “проститутки выступают в “Песне Года”, но шутку оценили только Бледанс и кто-то из зала.
Спусковой механизм ненависти срабатывает за полсекунды, но говорить здесь надо не о предательстве и торговле собой, а о том, что вот к таким, как на ток-шоу, шипящим людям, никто в здравом уме не вернется никогда.
Даже если она запуталась, даже если она заблуждается, даже если она жертва диспозиции “на войне как на войне” (в известном смысле так и есть), разбираться с этим ей, а не депутатам, бабам с иерихонской трубой и Отарику.
Но Отарик, прошу пардону, хотя бы понимает слова Черчилля, которые никак не дойдут до остальных: “Мы всегда стремимся в будущее или ищем что-то в прошлом, но так мало времени проводим в настоящем”.
Максакова, при всей своей очевидной затейливости, довольно настрадалась, может, дадим ей возможность жить, ЖИТЬ в настоящем, чтобы в будущем она обрела счастье, такое право есть даже у той женщины в зале, что орала про проституцию (думаю, правда, что Максакова счастье понимает иначе).
Это называется “отпустить душу на покаяние”, что для силовиков и психов переводится как “оставьте ее в покое”.
ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ. ФСБ И “ВОР В ЗАКОНЕ”.
Это трагикомическая часть, которая затевалась как античная трагедия. Во всякую эпоху и при всяких обстоятельствах бал правят псевдоюмористы, умеющие извлечь изо всего отрицательную сущность, как заклинатель – змею из мешка.
Но если Вороненкова заказал “вор в законе”, бывший муж Максаковой, который почему-то этого не сделал за восемь лет, а теперь сделал, но сделал потому, что велела ФСБ…
Я смотрю, вещества, расширяющие сознание, до сих пор в моде, лизергиновая кислота форева!
ЧАСТЬ ЧЕТВЕРТАЯ. СОВЕРШЕННО ИСКЛЮЧИТЕЛЬНАЯ БЛАГОГЛУПОСТЬ.
Просто сравните ответы.
М. Максакова на вопрос, скучает ли она по детям, ответила: “Я скучаю по Денису”.
Брэд Питт на такой же вопрос ответил: “День без детей – это пытка, два дня – я думаю о самоубийстве, я – пустое место без детей”.
Маша, я всегда буду оборонять вас, но больше так не отвечайте, пожалуйста.
