Персидский принц, наёмник со сверхспособностями, пришелец из будущего… Сложно представить, но всех этих персонажей объединяет один и тот же человек. Мало кто знает его в лицо, но его голос узнает каждый. Знакомьтесь: Пётр Иващенко – актёр дубляжа, озвучивший Райана Рейнольдса в «Дэдпуле», Бена Аффлека в «Исчезнувшей», принца в «Prince of Persia: The Sands of Time» и десятки других ролей. Голубев Даниил побеседовал с Петром в студии звукозаписи о его профессионализме и личной жизни.
— Расскажите, пожалуйста, о начале вашего жизненного пути. Где вы учились?
— Учился я в РГГУ на факультете информатики – ну если мы про высшее образование говорим, конечно. Так, до этого, естественно, учился в школе. Я пошёл учиться туда, куда хотел – до университета я программировал где-то уже семь лет, начав со старших классов. Самое смешное – это как приняли меня в РГГУ. Естественно, шёл я на бюджет – а профильным экзаменом туда была информатика с двумя вопросами: один практический, а другой теоретический. Я теоретический вопрос не знал, и когда подошёл к приёмной комиссии – сказал: «Так и так, на второй вопрос ответить не могу». Но зато задачку, которая была в первом вопросе, я написал, по-моему, на пяти языках программирования. В приёмной комиссии посовещались, и начальник сказал: «Ну, главное – практику – вы знаете, а теории мы вас здесь научим». Так я и попал в РГГУ.
— А что насчёт начала карьеры в сфере озвучания?
— Я тогда не принимал во внимание озвучку как какую-либо работу. Дело в том, что где-то на втором-третьем курсе пришлось начать подрабатывать, чтобы были какие-то серьёзные карманные деньги. Мне карманных денег со стипендией помню, хватало на блок сигарет в неделю – и это было всё, поэтому и искал работу. Сначала недолго трудился в компании, которая занималась продажей компьютеров – Silicon Graphics. Всё было первоначально связано исключительно с информатикой. А постоянную работу я нашёл случайно – в «пиратской» фирме «Фаргус», которая, оказывается, существовала недалеко от моего дома. В то время был рост компьютерных клубов – и я прохожу около полуподвала и вижу, как народ сидит и играет в компьютерные игры, в то время как я иду учиться. В какой-то момент я туда позвонил и спросил: «А что у вас тут?». Ответили: «Игры тестируют и ещё за это деньги получают». Я удивлённо: «Да ладно?». И тут у меня родился план, как заработать денег (смеётся)! Пришёл в «Фаргус» сначала, по сути, как бета-тестер, но это очень быстро закончилось, потому что у меня выявились дополнительные таланты: я программировал, неплохо писал по-русски тексты для выпускавшихся игр. Позже, когда в «пиратстве» появилась конкуренция, очень многое стало зависеть от того, кто первый выкинет тираж на рынок – и для экономии времени от профессиональной озвучки перешли к любительской. Так вот и я стал принимать понемногу участие в озвучке игр. В общем-то, тогда я это забросил – работал в «Акелле», программировал, писал тексты. А уже потом, когда всё начало разваливаться (ну и мне нравилось озвучивать), я подумал: «Почему бы не попробовать по-настоящему этим заняться?». С улицы пришёл на «Мосфильм», попал случайно во время записи к режиссёру дубляжа Всеволоду Кузнецову, который, спасибо ему большое, сказал: «Подожди до конца записи часа два-три, и я тебя попробую». Было неожиданно – потому что актёрского образования никакого у меня не было. Но дальше всё сложилось, как пасьянс – я попробовал, мне дали эпизодические роли озвучить, и понеслось. Это стало хобби, приносящим деньги.
— То есть, работой?
— Работой так и не стало, вот что самое главное. То есть, это всё равно приносит удовольствие. По мне, слово «работа» – это когда ты что-то делаешь, тебе это не нравится, тебе в конце платят, и ты такой: «Ну да, я заработал». А тут я получаю удовольствие вместе с деньгами.
— За всю вашу карьеру вы озвучили более пяти сотен фильмов…
— И это только официально!
— …И это делает вас одним из самых востребованных российских актёров дубляжа. Вы сами считаете себя популярным?
— Сразу могу сказать – я отнюдь не самый востребованный актёр дубляжа. Есть куда более востребованные ребята, они из старшего поколения – хотя и молодые есть, которые уже более востребованные, чем я. Дубляжом работа голосом не ограничивается, есть ещё закадр, компьютерные игры, реклама… Загрузка сейчас у меня полная – другое дело, что я уже старенький стал, дети появились (смеётся). Когда первая дочка появилась (ей сейчас четырнадцать), я больше работал, чем проводил время с ребёнком, а когда появилась вторая (ей сейчас и трёх лет нет), мне уже захотелось больше дома сидеть, чем на работу ездить. В общем, я востребован, но использую это на пятьдесят процентов, потому что надо и о себе, и о жизни думать. Всех денег не заработаешь.
— Получается, в профессиональном плане вы доросли до такого уровня, когда сами можете выбирать себе проекты?
— Да! В этом как раз и прелесть. Когда я начинал работать, спал где-то часов пять в день. Я просыпался с утра где-то часов в восемь, в девять я уезжал на студию – эта была первая смена длиной в шесть часов, за которую я успевал записывать два закадровых перевода для телефильмов. Затем переходил в другую студию – и ещё два фильма писал за те же шесть часов. Потом приходил домой, и там ещё один фильм писал, заканчивал около двух часов ночи, потом спать – и по кругу. Первое время приходилось так работать ради имени и ради денег – заработки тогда были меньше. Но если ты делаешь работу честно, то в итоге имя начинает работать на тебя. Главное – усердно биться и не опускать руки.
— Вы упомянули других актёров озвучания. Вы с ними пересекаетесь в обычной жизни?
— Пересекаемся, дружим… Работы-то на всех хватает всегда, конкуренция достаточно низкая, потому что нигде озвучивать не учат профессионально. В эту сферу попадают по-разному: кто-то сам случайно, кого-то за ручку приводят. При этом ни один профессиональный режиссёр дубляжа не любит новичков: когда приходит новый актёр, ты не знаешь, что от него ждать. Он может спотыкаться каждую фразу, он может что-нибудь не выговаривать, он может всю работу тормозить – и это с учётом того, что сейчас дубляж фильма в среднем делают за три дня. Ходить и пробоваться – сегодня, к сожалению, это невозможно. Поэтому большинство новеньких – это либо ребята с актёрским образованием, либо с опытом любительского озвучания.
— Как вы считаете, можно ли тогда приравнять по мастерству актёра, работающего голосом, к актёру, работающему на камеру внешностью?
— Нет, это разные виды актёрства. Такие же разные, как игра в театре и игра в кино. Если многих киноактёров выставить на театральную сцену, они ничего не смогут, затеряются в массе хороших театральных актёров. В кино всегда есть дубли – в театре их нет. То же самое с озвучкой. Как ни странно, я считаю, что дубляж проще компьютерных игр в плане реализации – для профессиональных актёров, естественно. Со мной всё наоборот – я с играми имел дело с детства, но для других это, я считаю, сложнее, потому что тебе дают сухой текст с описанием персонажа, и тебе самому надо придумать ему образ, характер и предысторию. Многие профессиональные актёры в такой ситуации теряются.
— То есть, для озвучания компьютерной игры требуется ещё и немало воображения?
— Обязательно. Нужно внутри себя продумать цельный образ человека или орка и стараться не выпадать из него. Например, встретится какая-нибудь «мляка», а у неё характер ещё должен быть «млячный» – вот сиди и придумывай. Я обычно придумываю дефект речи или какие-нибудь слова, чтобы заставить персонажа отличаться от других. Просто переводчик у игры обычно один, и переводит он в одном стиле с одинаковым словарным запасом у всех героев. Вот и приходится выделять их.
— Вы же тоже переводчик, верно?
— Скажем так – я могу переводить. Я переводил в своё время, знаю английский язык, знаю русский благодаря тому, что люблю читать и читаю с удовольствием – но я бы не сказал, что я переводчик. Мне лень этим заниматься, потому что хорошо сделанный перевод отнимает много времени. Озвучить фильм – условно два часа, перевести фильм – минимум два дня. Поэтому хорошие переводчики – на вес золота, их очень немного.
— Тогда вернёмся к сфере озвучания. Не раскроете ли пару профессиональных секретов в этой области?
— Да секретов никаких и нет… Фильмы попадают к определённому режиссёру дубляжа, а уже они чаще всего зовут на озвучку либо самостоятельно, либо с помощью своих ассистентов. Но это характерно для относительно некрупных фильмов, а для блокбастеров – чаще всего отбирают пробами. Три-четыре актёра записывают один и тот же фрагмент, и всё это отправляется на Запад в ожидании вердикта. Если всех всё устраивает, тебя зовут в студию, и если ты согласен на роль – начинаешь её записывать. А дальше – только в кинотеатрах.
— Вы иногда встречаетесь с теми, кого озвучиваете – с Джерардом Батлером, Джейком Джилленхолом, Райаном Рейнольдсом. Что чувствуете при встрече?
— С Джилленхолом – ничего. Достаточно странный персонаж был для меня. С Батлером же – это как встреча с самим собой, только чуть постарше. Отличный мужик. А с Рейнольдсом интересная история вышла – он был в Москве на премьере «Дэдпула», и меня лично попросила студия Fox не говорить ему, что я его дублирую в этом фильме, чтобы избежать длинных разговоров. Поэтому просто перекинулись парой слов. Он вообще редкость среди актёров – не самовлюблённый, не зазвездившийся.
— А будете озвучивать его во втором «Дэдпуле», если позовут?
— Да! Если позовут – обязательно. Я ведь и сам принимал участие в работе над локализацией первого – отдал фильм замечательной переводчице, отстоял определённые спорные слова. На самом деле я считаю, что у нас хорошо получилось. Фильм ведь был «18+», и там мата было много – и приходилось его заменять другими выражениями. Я считаю закон, который не позволяет материться в кино, глупейшим. Совершенно его не одобряю. От него ведь никто не станет меньше ругаться матом – даже наоборот. В видеоиграх крепких выражений тоже пытаются избегать – весь мат заменяется на дурацкое «чёрт». Как в анекдоте: «Товарищ прапорщик, перестаньте, пожалуйста, мне капать оловом на голову». Ну и другие моменты – нельзя, например, употреблять слово «Бог» в единственном числе. Оскорбишь ещё кого-нибудь ненароком, по мнению цензоров – хотя в оригинале всё это есть.
— То есть, вы против цензуры?
— Абсолютно! Хотя нет. Я против дурацкой цензуры, как в данном случае – запрет на использование слов, которые есть в языке. Хочешь сделать что-то популярным – запрети это! Хочешь, чтобы страна ругалась матом – сделай его табуированным! Вся цензура в принципе плоха. Исключением может быть, пожалуй, только цензура в военное время или другие тяжёлые периоды.
— А что вы чувствуете, когда смотрите на персонажа, говорящего вашим голосом?
— Честно говоря, сейчас – уже ничего. Чувствую себя неловко, когда вижу, что плохо сделал, но такое редко бывает. Я сам себе хороший цензор, и если где-то недокрутил – то всё. А если нормально сделано, я совершенно спокойно смотрю и не обращаю даже внимания на голоса, потому что если начну – начнётся хаос. Я ведь знаю всех, кто озвучивал – поэтому полностью абстрагируюсь и получаю удовольствие от фильма как от произведения искусства. Конечно, когда я первую роль записал и она вошла в фильм, да, я тогда пошёл в кинотеатр, собрал друзей, и когда на две минуты появился персонаж – врач в дурдоме, я такой: «Вот-вот-вот! Вот я красавец, вот я молодчина!».
— У ваших знакомых сейчас такая же реакция, как и у вас? Привыкли?
— К счастью, меня по большей части люди, с которыми я работаю, не узнают.
— Вы хотите сказать, что в повседневной жизни вы – невидимка?
— Невидимка, и мне это нравится, и то, что не узнают, говорит о качестве моей работы. Потому что одно дело – когда я с человеком разговариваю, и другое – когда на озвучке должен быть другим человеком. Если, конечно, я актёр неплохой – а я надеюсь, что какие-то зачатки есть. Поэтому, по мне, чем меньше узнают – тем лучше.
— У вас же ведь есть и актёрский опыт – вы снимались в небольшом интернет-сериале «Полицейские будни». Каково было оказаться по ту сторону камеры?
— Я никогда особо это не любил – светить лицом. У меня был период ещё до всяких озвучек, когда я вёл игровую рубрику программы «Страна советов» на ТВ-3 и потом ещё парочку передач. Это был очень странный опыт. Я передвигался тогда ещё в студенческие годы на метро, и вполне могло случиться такое – поднимаешься ты по эскалатору, а сзади тебе бьют рукой по спине: «Это же ты!». Один-два раза я горделиво: «Да, это я», – а когда это происходит сплошь и рядом, становится не очень приятно. Поэтому работа за кадром – это кайф. С одной стороны, ты работаешь, зная, что звучишь из каждого утюга, а с другой – личная жизнь в безопасности.
— Пётр Иващенко – известен всем и неизвестен никому.
— Да, по сути – так. И это здорово.
— Не хотели когда-нибудь, чтобы за вами поклонницы бегали?
— Во-первых, я лицом не вышел, чтобы за мной бегали (улыбается), а во-вторых, мне и так прекрасно живётся. Я очень семейный человек, меня из дома не выгонишь. Дом для меня – самое родное, моя крепость.
— Можете ли припомнить, какая конкретно работа запомнилась вам больше всего?
— Всегда вспоминаю одно и то же – работу вместе с режиссёром дубляжа Ярославой Турылёвой, которая может взрослому актёру озвучания в студии прокричать «вы профнепригодны!» и тем самым довести его до слёз. С ней мы трудились над сериалом «Война и мир», и она меня засунула на роль Пьера Безухова, а это мой природный антипод – мягкий нежный нелепый медвежонок. У меня-то характер не такой – и вот это была роль, которую тяжело было исполнить. Два дня писали, и мне казалось, что всё плохо – но под чутким руководством всё получилось.
— Дать вам немного времени – и сможете перевоплотиться в кого угодно?
— Наверное, не в кого угодно, но если дать побольше времени – перевоплощение, естественно, будет лучше. Если бы можно было писать звук по советской системе – месяцами, мы бы все были гениями. В театре ты играешь одного и того же героя несколько десятков раз, а в дубляже ты каждый раз играешь нового персонажа – тебе приходится быть то убийцей, то любовником, то принцем… В этом и состоит крутость профессии.
— Некоторые говорят, что дубляж себя изжил и только оригинал достоин просмотра…
— Да, и они – ограниченные люди, чаще всего живущие в мегаполисах. Считают, что нельзя слушать фильм с этими ужасными русскими голосами, что только с субтитрами надо смотреть. Я им отвечаю: «Перед тобой в кинотеатре большой экран – ты попросту не успеваешь водить головой, чтобы и за субтитрами следить, и за картинкой». Они: «Люди теряют из звуковой части практически всё!». Это – трёп. Кино обращено не к ним, которые в совершенстве английский знают, а к простому человеку. Пришёл абстрактный Вася с завода, целый день пахал, и ему хочется ненадолго уйти в космос – для этого и есть кино. Ещё ему что-то читать с экрана? Он отдыхать пришёл! Придираться можно бесконечно к этому, но всё-таки для восприятия простого человека лучше всего именно дубляж.
— А как сами кино в основном смотрите? Субтитры, дубляж, закадр?
— Субтитры мне не нужны – за исключением, может быть, глубоко австралийского или шотландского кино, где особые акценты. А вообще, абсолютно спокойно воспринимаю английский на слух, поэтому для меня разницы нет – если я один, то могу смотреть в оригинале; если я с друзьями или девушкой, то прекрасно смотрю в дубляже и совершенно не переживаю по этому поводу. Ну и плюс к этому – за каждым дублированным словом я вижу первоначальное.
— То есть, видите в фильме больше, чем обычный зритель?
— Да, я понимаю, почему так получилось, что это не вина ни актёров дубляжа, ни переводчиков, а тех, кто принимает дурацкие законы. Тем не менее, воспринимаю кино полноценно.
— Вы работаете в сфере озвучивания уже более пятнадцати лет. Что-нибудь изменилось по сравнению с началом карьеры?
— За последние годы улучшились озвучки компьютерных игр, потому что всё стало официальным, все серьёзно относятся к этому. А вот озвучка фильмов – стала хромать, потому что появились маленькие компании, пытающиеся заработать большие деньги. К примеру, есть дубляжи, которые делаются за 80-90 тысяч рублей, когда нормальный дубляж стоит не менее полумиллиона. За такую сумму хорошо сделать невозможно – когда включаешь, думаешь: «Зачем они такое сделали? Лучше уж было бы в закадре выпустить!». Из-за таких товарищей много мусора появляется. Я однажды по незнанию принял участие в таком, а когда осознал, больше никогда не связывался с этим.
— Ну и тогда последний вопрос. Какими качествами, по вашему мнению, должен обладать актёр дубляжа сегодня?
— Мобильность – раз. Дальше – он должен быть талантлив. Любой актёр должен быть талантлив, не обязательно актёр дубляжа. Желательно иметь хотя бы малую толику таланта, а если его много, так это вообще прекрасно. И ещё – когда я был молодой, я много проблем имел из-за того, что на всё имел свой взгляд. Нужно уметь доверяться режиссёру. От тебя что-то требуют – не вступай в бесконечные конфронтации и споры, а делай, как говорят, даже если ты не согласен. Сделай – потом скажешь. А самая главная особенность у актёров дубляжа – необходимость иметь несколько кругов внимания. Уметь немножко быть Юлием Цезарем – это просто необходимо. Потому что актёр дубляжа должен видеть картинку для попадания в губы, должен видеть текст и успевать его говорить, должен видеть таймкод в тексте и на экране. Всё должно синхронизироваться в голове – в этом и состоит основная сложность.
— Пётр Иващенко – актёр озвучания, переводчик, Юлий Цезарь.
— И ещё – невероятно скромный человек.
