Чехов устами Сони когда еще обещал: “Милосердие наполнит мир”; вот сидим, ждем, под аккомпанемент ритуальных фраз о том, как мир озверел, а чтобы попасть в список хороших людей, нужен отдельный абонемент.
Все друг другу (с какого перепугу?!) обещали не смотреть окаянное “Евровидение”, но все, конечно, его смотрели, начиная с Пригожина, который первый обещал, что смотреть не будет.
По поводу победы хворого португальца могу повторить слова того же Чехова, сказанные по другому поводу: “У меня есть сомнения, что это решение является этически точным”.
Альфа и омега любого ристалища – это все-таки то, как человек владеет ремеслом, а то, что короновал едва живого парня, у Достоевского называлось «скверное подражание добру».
Это хорошо, что механизм эмоционального сопереживания у людей не отключен в принципе, но тогда будьте последовательны и не обижайте Самойлову.
Я говорил это у Бори Корчевникова в программе “Прямой эфир” на Россия 1.
Еще раз выскажусь отчетливо-четко по поводу Ю. Самойловой.
Мой персональный механизм эмоционального сопереживания тоже в порядке, и мне очень жаль барышню, но я очень, очень, очень зол на людей, выбравших ее для участия, ибо эти люди с самого начала знали, не могли не знать, чем эта история разрешится.
Тут никакая эристика не надобна, обе стороны разыграли трагифарс, причем, если формально, Киев в своем праве, но, так или иначе, обе стороны унизили девчонку, выпендриваясь друг перед другом.
Я не настолько циничен, чтобы успокаивать Юлю С. цитатой из Бернарда Шоу (какая показательно-выразительная фамилия!) : «В жизни две трагедии. Одна – не получить то, что мы хотим. А вторая – получить это».
Все получили все, что хотели, – вселенский позор, а девочку раздавили и не заметили.
С того самого дня, когда началась возня, связанная с Самойловой, идея Евровидения начала казаться мне все более и более противоречивой.
Идею превратили в войнушку.
Это касается и студии «Прямого эфира».
Если послушать эти разговоры, если проникнуться, то драматическая строчка «Была без радости любовь – разлука будет без печали» – это все, что про Россию с Украиной можно теперь сказать.
Но я за вас не ответчик, мне претит слово “русофобия”, и моя любовь к Украине – радостная любовь.
Что потеряно в огне, то найдется в пепле, но мне не нужны ни пепел, ни огонь, мне нужен мир, где будут счастливы и Юля Самойлова, и беспомощный португалец, и даже мой товарищ Пригожин, и даже люди из СБУ, запретившие мне въезд.
А Украина заняла незавидное место просто потому, что слабо выступила.
Это на случай, если кому-то взбредет в башку обсуждать мою объективность.