В последние дни во многих изданиях появились публикации, посвященные Национальному резервному банку (НРБ) и его президенту Александру Лебедеву. Причиной столь пристального внимания к одной из самых таинственных банковских организаций России стали два иска, которые поданы от имени Мосбизнесбанка (но без ведома последнего) в Великобритании и Швейцарии против бывшего гражданина России Игоря Федорова. Его НРБ обвиняет ни много ни мало как в присвоении 7,2 млн. долларов. Федоров же обвиняет в присвоении тех же средств… руководство Национального резервного банка.
Возможно, следствие, которое ведет по данному делу Генеральная прокуратура России, определит, кто же действительный похититель. Но вся эта история имела неожиданные последствия: она привлекла внимание к Национальному резервному банку и заставила средства массовой информации познакомить общественность со многими ранее неизвестными сторонами его деятельности, к которым самому банку вряд ли хотелось бы привлекать внимание. В частности, в прессу просочились и подробности биографии президента банка, и некоторые детали деловых операций, которые НРБ проводил в минувшие годы.
Александр Лебедев до сей поры был одним из самых “засекреченных” российских банкиров. О его прошлом общественности до недавнего времени было мало что известно, и кампания по пропаганде его деловых качеств, прошедшая в прессе в феврале – апреле нынешнего года (как говорят, по инициативе самого ее героя), мало чего прибавила в знании о нем. Но сегодня, после серии критических публикаций, прошедших практически в тех же изданиях, которые недавно хвалили Александра Лебедева, иные журналисты называют его в лучшем случае не иначе, как экс-майором КГБ, и намекают на темное прошлое…
Однако здесь, видимо, потребуется уточнение: Лебедев был сотрудником самого элитарного подразделения Комитета – службы внешней разведки и долгое время работал под крышей советского посольства в Великобритании. В сферу его деятельности входили, среди прочего, и контакты с английскими банкирами. Эти связи, а также знакомство с методами работы серьезных британских банков и помогли превращению экс-разведчика в преуспевающего российского банкира, президента одного из влиятельных и преуспевающих банков.
О Национальном резервном было давно известно, что он – банк “Газпрома”. Точнее – главный газпромовский банк (и это при том, что раньше с “Газпромом” больше ассоциировался “Империал” – банк далеко не из последних, через который Лебедев, собственно, и пришел в российский банковский мир). В то же время было известно, что главные свои доходы НРБ получает не на обслуживании газпромовских проводок и платежей. И вообще обслуживание потребностей производства, в частности газовой отрасли, среди приоритетов банка не на первом плане. Что же на первом? Работа с долговыми обязательствами, на которую делается упор в публикациях ”за” Лебедева и его банк.
Действительно, наверное, у президента НРБ есть нюх на ценные бумаги и способность выжимать из операций с ними доход. Однако по мировым меркам эти операции к слишком цивилизованным не отнесешь.
Вот, к примеру, одна из них – с облигациями государственного облигационного займа правительства Украины. В январе 1996 г. банк предложил администрации г. Братска схему получения этих облигаций в счет бюджетного финансирования города. Логика операции понятна: денег из бюджета не допросишься, а облигации можно получить и затем реализовать, обратив в “живые” деньги, столь нужные городу. Однако хитрость состояла в том, что крупнейшим в России держателем этих украинских облигаций является… сам НРБ. Облигациями Украина расплачивалась, как известно, с “Газпромом”. Эти облигации были внесены “Газпромом” в Минфин России в счет налогового освобождения. С помощью же Братска НРБ получал возможность получить эти ценные бумаги из Минфина, не покупая их (покупка стоила бы банку слишком дорого). А так – Братск получал ценные бумаги, но мог обратить их в деньги, только продав НРБ по согласованной, как подчеркивалось в договоре, цене. На деле же эта цена означала чудовищный демпинг: банк потребовал от города громадную скидку от номинала, выступив по отношению к нему как хищный и беспощадный дисконтер… В итоге Братск получил на деле гораздо меньшую сумму, чем причиталась ему от Минфина, а разница осела в сейфах банка…
Там же, где банк занимается проблемами производства, он тоже руководствуется прежде всего своими финансовыми интересами. Пример тому – история с так и не развернутым производством наиболее перспективного и экологически чистого удобрения циапома, который специалисты уже успели наречь удобрением XXI века. Основой его является скрепляющий элемент атомных и водородных бомб циалит.
Циапом способен не только произвести революцию в отечественном аграрном секторе, но и стать очень прибыльным продуктом российского экспорта. “Ноу-хау” принадлежит академику Новосибирского отделения РАН Эдуарду Курашеву, а основные (они же мировые) запасы сырья находятся в России, в Кемеровской области.
Осенью прошлого года один из пайщиков НРБ ВО “Машинэкспорт” заявил о намерении построить два завода по производству циапома (один в Краснодарском крае и под Санкт-Петербургом, в г. Ломоносове). Строительно-монтажные работы должны были завершиться через год-полтора, и каждое из предприятий могло начать производить по 500 тыс. тонн удобрения в год. Это позволило бы России покрывать большую часть мирового спроса на циапом. Финансирование же проекта должно было осуществляться испано-германской финансовой группой и рядом российских банков, прежде всего НРБ.
Однако одновременно при участии НРБ была создана ФПГ “Интерхимпром”, которая заявила о намерении взять под контроль производство нового удобрения. Роль инвестора была отдана группе компаний Solvalub со штаб-квартирой в Лондоне. В итоге НРБ оказался в уникальной ситуации – он имеет возможность контролировать и влиять на шаги обеих конкурирующих сторон: ВО “Машинэкспорт” и ФПГ “Интерхимпром”. Ясно, что одну из сторон НРБ станет придерживать для извлечения максимальной выгоды из другой…
В чью пользу НРБ решит, кому “жить”, а кому “подождать”, угадать не сложно. Слишком неравны силы ВО “Машинэкспорт” и “Интерхимпрома”. Шансы “Интерхимпрома” на “жизнь” выглядят, конечно, более предпочтительными (особенно если слухи о присоединении к ФПГ “Газпрома” окажутся правдивыми).
В итоге страна, по всей видимости, еще долго не увидит уникального, экологически чистого удобрения, которое могло бы полностью вытеснить “минеральных конкурентов”.
Согласитесь, поведение это напоминает многое из нашего печального, а не из международного передового опыта. Тем не менее за рубежом репутация у Национального резервного банка была до недавнего времени довольно прочной (видимо, сказывалась близость к “Газпрому”), а известность – гораздо более высокой и позитивной, чем в России (в последнем, наверное, важную роль сыграли личные контакты Лебедева с британскими коллегами). Пример тому – история с участием (точнее, неучастием) НРБ в правительственной программе выпуска еврооблигаций. Это был серьезный проект, для осуществления которого был создан международный консорциум. Во главе его стояли авторитетные финансовые институты – американская корпорация J.P.Morgan и британская SBC Warburg. Презентация займа прошла успешно, и в итоге объем его эмиссии был определен в размере 1 млрд. долларов.
На первых порах с российской стороны в консорциуме участвовали Международная финансовая компания (МФК) и Национальный резервный банк. Однако позднее он был российской стороной из списка исключен, а место его заняли “Альфа-банк” (который возглавляет один из давних противников Лебедева Петр Авен) и Уникомбанк. Впрочем, вряд ли им удалось бы самостоятельно провести такую замену. Специалистами высказывается мнение, что главную роль в “устранении” НРБ сыграл Андрей Вавилов, в ту пору первый заместитель министра финансов России. Говорят, что и Лебедев не остался в долгу – в частности, ходят слухи, что устранение Вавилова из Минфина произошло не без участия НРБ и его лобби. (Ходили даже слухи, что после взрыва служебной автомашины Вавилова Лебедев по неведомым причинам усилил свою охрану.) Правда, теперь Вавилов и Лебедев имеют шанс быть избранными в правление РАО “Газпром” – примирит ли их это?!.
Говорят, что причиной “устранения” НРБ из проекта выпуска еврооблигаций были сомнения в его готовности эффективно осуществить их эмиссию. В частности, в банковских кругах высказывались соображения о том, что банк постарается попридержать облигации, чтобы получить дополнительный доход от роста их котировок. Возможно, именно эти сомнения в деловой обязательности и стали главной причиной до сих пор многим непонятного исключения банка из числа участников консорциума. (Закрытость наших властных решений поэтому то ли незаслуженно бросает тень на репутацию НРБ, то ли помогает ему сохранить лицо.)
Значительный шум вокруг НРБ наделала и попытка расколоть российское банковское сообщество по национальному признаку. В банковских кругах именно Лебедеву приписывается идея разделения банков на русские и еврейские группировки (последние предполагалось рассматривать в качестве заведомых компрадоров, наживающихся на расхищении национального бюджета и связанных с зарубежными банковскими и финансовыми кругами). Попытка развернуть мощную кампанию в СМИ вокруг этой идеи так и не прошла. Но нетрудно убедиться, насколько все, в чем обвиняются ее авторами еврейские банки, характерно и для чисто русского НРБ. Другое, наверное, вряд ли возможно: ведь банк – плоть от плоти нашей банковской системы и живет по ее нравам, правилам и традициям
И все же Александр Лебедев и его банк, конечно же, не те исчадия ада, какими изображаются в иных критических публикациях. И обвинения в хищении 7,2 млн. долларов, выдвинутые и им, и против него, – факт еще не доказанный. Но безусловно одно: НРБ и его президент далеко не луч света в российском банковском сообществе, и на ту роль примера и образца для подражания, в которой пытался представить себя, не годится.
Игорь ЕВДОКИМОВ.
