Страховая компания ОАО “Ингосстрах” до недавнего времени не заявляла о себе широкой общественности. Дела свои она делала, как принято в ее бизнесе, без шума и буйной рекламы. Казалось, миновали ее и крупные скандалы. Но вот недавно группа депутатов Государственной Думы потребовала незамедлительного проведения объективной экспертизы плана приватизации этой кампании, соответствующее решение правительства о проведении которой уже принято. По мнению подписавших обращение к Виктору Черномырдину, такая экспертиза, возможно, сделает зримыми серьезнейшие нарушения и в процедуре приватизации, и в оценке активов “Ингосстраха”.
Не исключено, что ситуация с “Ингосстрахом” будет развиваться подобно недавней истории с “Росгосстрахом” – Российской государственной страховой компанией. В мае 1997 г. Счетная палата Российской Федерации провела проверку плана ее приватизации и оценки ее активов, выявив целый ряд нарушений. Наиболее серьезные среди них – акционирование и приватизация проведены незаконно, вопреки действующим нормативным актам федерального законодательства; была существенно занижена продажная стоимость акций, что привело к недополучению доходов в бюджет; группа руководящих работников “Росгосстраха” приобрела на льготных условиях чересчур крупный пакет акций, одновременно предельно уменьшив свою ответственность за недопущение банкротства компании. А главное – выявлено, что государство не получало от компании дивидендов за весь период ее деятельности, начиная с 1992 года…
Аудиторы Счетной палаты предложили, учитывая специфику страхового бизнеса, не проводить приватизацию страховых организаций по общей процедуре, без предварительной экспертизы планов приватизации и оценки активов страховых компаний”.
Что, возможно, позволит обнаружить проверка “Ингосстраха”? Во-первых, дополнительные источники пополнения доходной части бюджета.
Во-вторых, значительный объем компетентной информации для наведения порядка в сфере страхового бизнеса и приватизации страховых организаций.
Далее, можно будет получить объективную оценку способности “Ингосстраха” выполнять свои обязательства перед клиентами (среди которых гиганты промышленности, энергетики и транспорта России) перед лицом возможной перспективы крупных выплат, связанных с катастрофой танкера “Находка”. Если эксперты придут к выводу, что авария его произошла по причине немореходности судна или по вине его эксплуататоров, “Ингосстраху” придется выплатить 500 млн. долларов. В этих условиях требуется объективная и непредвзятая оценка состояния активов компании и ее способности выполнять свои обязательства перед клиентами в случае подобного развития событий.
Наконец в “Ингосстрахе” уже были зафиксированы случаи финансовых нарушений. Так, в 1994 г. Государственная налоговая служба РФ установила сознательное занижение компанией дохода в размере 9 млрд. рублей. А в 1995 г., по информации источников из МинЧС, “Ингосстрах” не был принят в число учредителей Чрезвычайной страховой компании (ЧСК) при МЧС России.
В 1996 г. состояние активов “Ингосстраха” проверяла известная международная аудиторская контора “Arthur Andersеn”. Целью проверки было выявление возможности неправомерного размещения средств руководством “Ингосстраха”. Как оказалось, с 1992 по 1996 гг. активы компании, размещенные во многих банках в России и за рубежом, уменьшились почти в 4 раза. Имея в 1992 г. 120 млн. долларов, “Ингосстрах” за четыре года работы умудрился понести убытки на сумму, как минимум, 90 млн. долларов. Английская пресса, обнародовавшая эти данные, расценила резкое сокращение активов как “преддверие финансового краха”.
Все эти пятна на облике компании заставляют усомниться в том, так ли грамотно и хорошо подготовлена ее приватизация. И такой ли честной она была. Авторы обращения к Виктору Черномырдину обоснованно, на наш взгляд, ставят вопрос о приостановке всяких шагов по приватизации компании до тех пор, пока не будут даны ответы на ключевые в данном случае вопросы: по каким нормативным актам проводилась приватизация “Ингосстраха” и в какой степени они соответствуют федеральному законодательству? Насколько цена акций “Ингосстраха” соответствовала их реальной стоимости? И наконец какой доход получил бюджет в результате приватизации ОАО “Ингосстрах”? (Или, что, похоже, более вероятно, сколько недополучил бюджет от занижения цены акций?)
Ответ на эти и подобные им вопросы, возможно, заставит еще раз вернуться к итогам приватизации “Ингосстраха” и внести в них жестокие, но необходимые коррективы.
Александр ЛЕБЕДЕВ.
