Александр НИКОНОВ
Вождь всех белорусов Лукашенко тайно страдал из-за своего неказистого мужского достоинства. Как-то одна экстрасенсша, которая обмеряла его биополе рулеткой, заодно обмерила и мужское достоинство президента… Колхозницы бывало подшучивали над ним:
– У тебя, Сашок, даже не признак, а призрак – нечто эфемерное и трудно ощущаемое. Ночной эфир струит зефир.
Поэтому Лукашенко пошел по общественной стезе. Поначалу стезя завела его на скотный двор, где он поднабрался ума и узнал жизнь до самых ее мельчайших тонкостей, – то есть до квантовой механики и строения атомного ядра. После свинарника Лукашенко мог командовать даже учеными (в одном из своих Указов он прямо и недвусмысленно растолковал сущность ядерно-магнитного резонанса в деле укрепления славянской государственности). Трудовой опыт оказался весьма кстати, потому что дальше кривая стезя завела Лукашенку в самое высокое кресло всех времен и народов – на белорусский трон.
Быть президентом оказалось приятно. Он беспрестанно раздавал команды и целовался взасос с лидерами арабского мира, которые признали его за своего. Он совсем бы забыл о несчастье своей жизни, если бы сволочные иностранные корреспонденты НТВ и прочих телекомпаний постоянно не напоминали ему об этом. Вот и теперь, включив ящик, Лукашенко узрел помятое лицо Киселева. С трудом подбирая слова, Евгений рассказывал последнюю правду о событиях минувшей недели.
– Вся мировая. Э-э… Общественность. Спрашивает. Э-э… Отчего Лукашенко. Э-э… Никогда инкогнито не ходит. Э-э… В баню? – Киселев сделал значительное и несколько даже удивленное лицо, будто бы сам не знал ответа на этот вопрос. – Не оттого ли. Э-э… Что-о… Э-э-э… Ему нечем. Похвастаться. Перед своими избирателями. Электорат Лукашенко. Э-э… Составляют женщины. В возрасте от 45 до 72 лет. Как показывают наши опросы. Таких оказалось 82% от всего населения Белоруссии. Между тем известно. Что. Э-э… Такие женщины. Переживают. Э-э… Физиологически сложный. Чтобы не сказать трагичный. Период своей жизни. Об этом нам рассказывает. Э-э… В своем репортаже. Кара-Мурза.
На экране возникло нечто неславянское (это Лукашенко понял сразу), действительно отдаленно напоминающее какую-то кара-мурзу, и начало быстро говорить сложносочиненные и сложноподчиненные предложения, забитые деепричастными оборотами. Запутавшись в сложных словесных конструкциях, Лукашенко как-то упустил суть произнесенного. В памяти остались лишь сетования на то, что пожилым женщинам нечем питаться, кроме бульбы, выращенной на своем огороде.
– Нет, ну какие подонки! – возмутился Лукашенко. – Какая необъективная информация идет!
Он схватил коровий колокольчик (память о работе на земле) и начал отчаянно дребезжать. Вбежал пресс-секретарь.
– Так, запиши на завтра. Я скажу речь о том, что инкогнито буду посещать общественные бани и туалеты, чтобы знать нужды народа.
– А вдруг вас узнают? – не понял пресс-секретарь.
– Я буду в маске.
– В бане? В маске? В какой маске?
– Не в тех, конечно, в которых спецназ ходит. В тех в бане жарко, они же шерстяные. Маска президента должна быть легкая, но прочная, с гербом государства и президентским штандартом.
– По типу детских? Значит, картон либо оргалит. Поросенок? Зайчик? Свинка? Что предпочитаете? – Пресс-секретарь навострил карандаш.
– Ты точно ненормальный! В бане тебе Новый год что ли?! Ну как работать с такими людьми!.. Маска должна быть маленькая, черная, как в кино про мистера Икса. Так, теперь вызови мне начальника госбезопасности, хочу выяснить, поймали уже кого-нибудь из этих щелкоперов.
Через десять минут перед Лукашенко стоял вызванный шеф госбезопасности.
– Разрешите, значить, доложить. За истекшие сутки было задержано и осУждено к различным срокам заключения 18.849 демонстрантов. Разбито 8 видеокамер, поломано 45 авторучек и порвано 37 репортерских блокнотов.
– Неплохие результаты, – кивнул Лукашенко. – Хорошо было бы еще, конечно, для острастки четвертовать или колесовать на главной площади пару журналюг. Положить на колесо, ломами перебить руки и ноги в суставах и оставить так умирать. Или подвесить, развести под ним костер и медленно вытапливать жир. Или еще можно содрать с живого кожу, посыпать солью, выколоть глаза и еще…
Начальник госбезопасности молча слушал. Он знал, что в такие моменты перебивать вождя нельзя. Человек должен отвести душу. Не прошло и пяти минут, как Лукашенко наконец отмяк, подобрел лицом, разрумянился, словно принял банно-прачечную процедуру и 100 грамм картофельной водки.
– Ладно, что там на международном фронте?
– В мире неспокойно.
– А как здоровье моего брата названного, Бориса свет Николаевича?
– По разным источникам разное. По сведениям оппозиции, Ельцин опять при смерти. А НТВ показало его бойким и румяным. Кому верить, не знаю.
Лукашенко задумался.
– А в какой программе показали Бориса Николаевича?
– В программе “Куклы”.
– И хорошо выглядел?
– Просто отлично.
– Ну что ж, пошлите ему телеграмму, поздравьте с выздоровлением. А у Клинтона все его переломанные ноги срослись?
– По нашим данным, практически да.
– Ну все равно, пошлите ему в подарок новые костыли с надписью на белорусском языке: “От народа Белоруссии на вечную память”. Мол, мы зла не держим. А в приватной беседе попросите, чтобы умерил прыть своего ЦРУ. Они мне тут уже и так всю экономику разрушили. Я-то знаю, откуда ноги растут у этих всех щелкоперов да шпионов! Из жопы!!! Хватит!!! Натерпелись!!!
Чтобы пресечь новый взрыв вождя, начальник госбезопасности быстро вставил:
– А, кстати, хотите стать президентом всех славян?
– Повесить!!! В тюрьму! На дыбу! В карцер!… Ну конечно хочу, чего ты спрашиваешь… Я бы тогда и в России экономику поднял.
– По совсем секретным данным Пугачева хочет баллотироваться на пост президента России.
– Ну и что? – Не понял Лукашенко. – Вполне достойная женщина. Я тоже из низов, а ничего – руковожу.
– Так, может, вам с ней скооперироваться? Я думаю, вы споетесь. Она тоже прессу не любит. Вы будете контролировать Беларусь, она Россию, а межгосударственный Союз России и Белоруссии возглавите вы, как мужчина. Не бабе же…
– Нигде в рассуждениях изъяна не вижу. Действуй, наводи мосты, – кивнул Лукашенко и вдруг вспомнил про свое “мужчинство”. – Только бы эти черти, щелкоперы не поднасрали, а то опять поднимут хай про мои человеческие качества. Я бы их на площадь согнал всех, разом облил бензином да одной спичкой… А еще бывает хорошо привязать за ноги к двум березам и отпустить…
