Встреча с бывшим главным режиссером программы “Взгляд”, как и ожидалось, не обошлась без режиссерской находки. Интервьюируемый пожелал беседовать в мрачном, удручающем своей кирпичной голостью, подвальном помещении Останкина. Bидимо, для того чтобы настроить автора на не менее мрачный кулуарный диалог.
– Как складываются ваши отношения с руководством?
– Никак. Руководители поколения Егора Яковлева слишком оторваны от реального производственного процесса. И довольно абстрактно представляют себе, что такое телевидение. Так что все теперь зависит от нас и таких, как мы. Сегодня это Добродеев из “Новостей”, Любимов, Малашенко – если говорить о политическом вещании, и некоторые другие из поколения тридцатилетних инициативных людей.
– Кого из бригады ВИДа вы считаете самым “трудным” в работе?
– Пожалуй, самый “трудный” – Саша Любимов. Очень самоуверенный и не всегда объективный. Поэтому общаться с ним довольно трудно.
– Как в таком случае решаются спорные вопросы?
– Только не по схеме руководитель – подчиненный. В нашей лидирующей тройке – Демидов, Любимов и я – все улаживается голосованием. И тот, кто остается в меньшинстве, знает, что вариант, выбранный двумя другими, наиболее правильный. Это – степень взаимного доверия. Иначе мы не можем строить свои отношения, потому что у абсолютно разных людей почти не бывает совпадения взглядов.
– Основные трудности вашей компании?
– Они в основном производственные, а не творческие. Другими словами, мы пытаемся делать высокоскоростные спортивные автомобили в мастерской, где нет ни полного набора инструментов, ни классных механиков. Но если нам удастся создать то, о чем мы мечтаем…
– А о чем вы мечтаете ?
– О большом, набитом хорошей аппаратурой собственном телевизионном доме. Где бы работали люди, которых мы сами себе подобрали.
– Вы строгий руководитель?
– Я придерживаюсь американской модели взаимоотношений и стремлюсь, чтобы в нашей компании все было основано на семейной любви. Хотя, конечно, это не исключает приказов, контроля и ситуаций, когда кто-то из руководителей может подойти и сказать: “Зачем нам работать вместе, если это не приносит радости ни мне, ни тебе?”
– С кем конкретно так было?
– Трудно вспомнить. Это бывает, когда возможности человека не соответствуют его функциям в компании. В таком случае могут быть неприятности.
– Судьбу “несчастных” решаете вы?
– Ни я, ни кто-то другой. Только дело. Ведь телевидение – прежде всего ви-де-ни-е, и халтурщик выдает себя сразу.
К сожалению, при том развале, который сейчас происходит на телевидении, очень трудно начинать делать что-либо новое. К нам относятся как к чужакам. Мол, замучили вы уже всех своей “головой”…
– Кстати, откуда взялась эта эмблема?
– Идея того, что нашим символом должно быть что-то восточное, принадлежит Саше Любимову. Мы единодушно с ней согласились. Я отправился в Музей искусств стран Востока подобрать что-нибудь интересное. Внимание сразу привлекло изображение человека с жабой на голове, из древней могилы китайского генерала. Как потом выяснилось, это был самый загадочный экспонат в коллекции, и вызывал наибольшее количество споров. И после того как я снял его на пленку, понял: в нем действительно бездна тайн. Мы попали в десятку. Тем более, на Востоке жаба – символ мудрости и удачи.
Беседовала Наталья КИЛЕССО.
