Понятно, что общественный договор власти с населением, существовавший до 2014 года – мы живем тихо, не бунтуем и не лезем в политику, а вы даете нам мир, сытость, кредит, Шарм-аль-Шейх и почтенную скуку, – закончился.
Война, бедность и общая непредсказуемость подходят если не с этой, так с той стороны. Жизнь прежней уже не будет.
И понятно, что этот договор можно было бы успешно перезаключить.
В том, например, роде, что мы все в одной лодке, в одном осажденном лагере, и как сам Команданте-Аятолла Путин спит в Кремле, накрывшись старой рваной шинелью, так и вы, дорогие мои, терпите трудности во имя победы.
Народ бы поворчал, но в целом принял бы эту идею.
Но не получится.
Потому что бабки-то рубить все равно хочется. Все равно хочется зарабатывать на дальнобойщиках, парковках, капремонте, врачах, школах, коммуналке, и даже налог на воздух очень хочется ввести, если честно, но как-то неудобно прям уж так сразу. Чуть позже, ага.
Ну а когда начальство хочет жрать, жрать и жрать – и провались пропадом эта ваша война, – то и народ это видит, и фронтовой солидарности как-то не выходит.
Разумеется, Путин в теории мог бы и окоротить своих бояр. Помочь им внезапно поменять яхту на мордовские варежки, скажем так.
Но Путин этого делать не будет.
Он ведь не Команданте и не Аятолла, он не революционный вождь воюющей нации, а Леонид Ильич-2, хранитель коллективных интересов начальства.
А от Леонидов Ильичей таких прорывов ждать нечего.
Значит, не будет нового общественного договора.
А будет беда.
