Алексея ИВАЩЕНКО и Георгия ВАСИЛЬЕВА знает любой поклонник бардовской песни. Это даже не утверждение, а аксиома. Просто для кого-то они Иващенко и Васильев (для тех, кто относится к ним поспокойнее), для рьяных поклонников – Алексей Игоревич и Георгий Леонардович (так они величают друг друга на концертах). И для всех – дуэт “Иваси”, известный своими песнями про Глафиру (как же не знать: “Приходи ко мне, Глафира…”) и коричневые брюки, “Варяг” и шипучее вино…
– Писать вместе сначала было тяжело, – рассказывает Васильев, – потому что каждый очень ревностно относится к своему лирическому герою. Но с годами, во-первых, мы сами стали более терпимыми, во-вторых, – наши лирические герои более похожими. Мы научились ладить. Последние годы стихи и музыку мы уже гораздо чаще писали вдвоем. И когда к самым лирическим, интимным песням прикладывает руку партнер – советует, что где прибавить-убавить, – песня от этого только улучшается.
– А серьезных споров по этому поводу у вас никогда не возникало?
– Конечно, возникали. Но если кто-то из нас категорически против, песня не исполняется. Потому что даже если одному удается на короткое время убедить другого в том, что ее надо спеть, она сама по себе постепенно уходит. Нужно-то, чтобы каждый из нас любил эту песню. А если она кому-то не нравится, ничего хорошего из ее исполнения не получится.
– Помимо песен, которые знают все – тех же “Дворника Степанова” или “Бережкариков”, вы исполняете фрагменты из спектаклей и даже песни-анекдоты.
– Собственно, мы из театра и вышли. На географическом факультете МГУ работал музыкальный театр – там мы с Алексеем и встретились. Начали писать песни для постановок, а потом, постепенно, научились сочинять в жанре авторской песни. Кстати, нам удалось вернуться к тому, с чего начинали, и сейчас мы работаем над музыкальным спектаклем.
О нем Иващенко с Васильевым почти не рассказывают. Только говорят, что это будет мюзикл, равного которому Москва еще не видела. Зная их, в этом можно почти не сомневаться.
Поклонники их песни знают наизусть. А подученные родителями дети на концертах присылают записки с просьбой исполнить “Пора по пиву” (замечательная, кстати, песня!). Но все же, пусть незаметно, но из репертуара “Ивасей” уходят некоторые песни. Они есть и никуда не денутся, конечно, но все же их они поют все реже и реже…
– Те песни, смысл которых сегодняшнему зрителю непонятен, мы перестаем петь. Правда, бывают случаи, когда на смену первому приходит второй смысл и она снова возникает в репертуаре. Но эти метаморфозы в основном случаются с песнями социальными, как раньше говорили, сатирическими, и практически не касаются лирики. Она зависит не от времени, а от возраста, в котором была написана. Те песни, которые сейчас нам кажутся незрелыми в художественном отношении, очень здорово воспринимаются людьми 18 – 19 лет. И когда на концертах присылают записки с вопросом, почему не поем ту или иную песню, трудно бывает объяснить, что причина – в возрасте. Наш возраст не совпадает с возрастом людей, ее написавших.
Но бывают и исключения. Есть, например, песня “Мой милый”, которой уже скоро двадцать лет, “Шипучее вино” – ему уже лет пятнадцать. Мы продолжаем петь их: в них есть житейская мудрость, которая в юности была поймана и отражена в каких-то простых словах. В то время это, видимо, произошло случайно, а сейчас мы уже сами понимаем эти песни лучше.
– Кстати, а ваши дети песен не сочиняют?
– Моя дочка занимается в музыкальной школе, – отвечает Иващенко. – Вот она сочиняла что-то к уроку сольфеджио.
– А у меня все сочиняют, все пятеро, – рассказывает Васильев. – Младший, которому три месяца, правда, пока только мысленно. Старшая дочь, Глаша (и хотя ее зовут Аглаей, песня “Приходи ко мне, Глафира” написана для нее и про нее. – А.П.) пишет стихи, а ее знакомые музыканты сочиняют на них песни. А вот четырехлетний Сеня рихмует (он так и говорит: “рихма”). В два года он уже любимую песню переделал: “Вот идет по свету человек-чудак, сам себе тихонько улыбаясь. В голове его какой-нибудь вкусняк…”.
– В книге “Глафира и K” у вас фигурирует совершенно замечательный образ Писателя Записок. (Да-да, ведь не случайно в разговоре все время упоминались таинственные записки на концертах. Так вот – это его, Писателя Записок, рук дело. Чтобы никого не обижать, Иващенко и Васильев создали такой собирательный образ. В одной главе Писатель – кокетливая дама, в другой – врач-терапевт, а в третьей – еще кто-нибудь. – А.П.) А как же выглядят ваши лирические герои?
– Мой – поменьше ростом, подлиннее носом, более энергичный, приспособленный к жизни, – говорит Георгий Леонардович. – У Алексея Игоревича, соответственно, повыше, полысее и более мечтательный.
Тут в кабинет как раз вернулся Иващенко (он уходил отключать компьютер) и на вопрос, как, собственно, эти самые герои общаются, сообщил: “Они незнакомы. Каждый живет в своем мире”.
Сразу завязался спор: “Ну надо же, я тут столько всего наговорил, а вы приходите и заявляете, что наши лирические герои не знакомы!” Перепалка шуточная, двухминутная, но в это время передо мной – Георгий Леонардович и Алексей Игоревич – такие, какими их обычно видят на сцене. Веселые, смешливые, невероятно артистичные.
В ближайшие полтора – два года “Ивасей” мы не увидим. Как раз из-за того спектакля, который упоминал Васильев.
– Честно скажу: нам сейчас не до песен, – поделился он. – Мы пообещали друг другу, что пока не закончим мюзикл, ничего другого писать не будем.
– Я могу сказать, про что будет моя следующая песня, – говорит Иващенко, – а то я ее все откладываю, откладываю… О том, что время идет, мир изменяется и воспринимается по-другому, не так, как раньше.
– А я, хорошо зная Алексея Игоревича, могу сказать, что если эта песня и появится, то не первой, – добавляет Георгий Леонардович.
***
А я, как зрительница и давняя поклонница дуэта, могу заверить, что первой скорее всего появится песня, написанная ими вместе.
Во время нашего разговора меня не покидало ощущение, что чего-то не хватает. А потом поняла: романтики. Нет, она есть, была всегда. И в том, что учились Алексей Игоревич с Георгием Леонардовичем на геофаке, и в том, что пишут именно бардовские песни. Только романтика стала другой.
В этом нет ничего удивительного. “Иваси” безнадежно, неостановимо взрослеют. Но их песни остаются в том, неизменном, влюбленном возрасте. А потому ни годы и никакие другие обстоятельства не смогут убедить меня в том, что Иващенко с Васильевым когда-нибудь превратятся в двух зануд, пишущих сухо и грустно. Просто песни их станут немножко серьезнее.
Анна ПОПОВА.
Фото Юрия ЛУКИНА.
