ЛЮБОВЬ НЕ ПО КОНТРАКТУ

О фильме Евгения Матвеева “Любить по-русски-2″

Художника надо судить по законам, им самим над собой поставленным. Это сказал Пушкин. А что сказал Пушкин – закон. По крайней мере, для искусства. Но, странное дело, когда заходит речь о конкретном произведении (в данном случае я говорю только о кино), мы на художников, совершенно не похожих, начинаем примерять вдруг то фрак Антониони, то ватник Шукшина. Оценивая, обязательно сравниваем.

Евгения Матвеева такой подход шибко сердит. Когда его спрашивают, какое кино он делает (подразумевая выбор из уже имеющегося: кино авторское, интеллектуальное, поэтическое, прямое, параллельное, перпендикулярное и т.п.), он в запальчивости отвечает: “Я делаю кино прямолинейное! Чтобы между мной и зрителем не ставить толмача, а все, что я хочу сказать, шло бы напрямую от сердца к сердцу”.

Вообще-то говоря, это свойство любого настоящего искусства. Почему же Матвееву приходится этот тезис отстаивать особо? Я думаю, что недоразумение тут проистекает из того, что не учитывается совсем не пустячный факт существования произведений искусства для конкретных категорий зрителей. И тогда начинают выступать те, кто просто забрел не по адресу.

Категория матвеевского зрителя, как он ее себе представляет (“Я работаю не на Дом кино!”), не шуточная – народ! И хотя понятие “народ” – вещь очень уж неконкретная (всякий имеет право сказать словами поэта: “Без меня народ не полный!”), чаще всего подразумевают под этим другое неконкретное понятие – “простой человек”. А так как среди поклонников матвеевских фильмов не только плотник, но и академик, и герой – поди разберись, кто из них “простой”, кто “непростой”. Тут надо подходить, очевидно, по аналогии: когда говорим “народные песни”, каждый ведь имеет четкое представление, что это такое… Кино Матвеева в таком случае – “народные фильмы” (да простится мне это несуразное новообразование).

Свой предыдущий фильм сценарист Валентин Черных и постановщик Евгений Матвеев назвали “Любить по-русски” (и озадачили многих – чем, собственно, отличается “русская любовь” от всякой другой? Матвеев слабо отбивался: любить по-русски – уж во всяком случае любить не по контракту! Был бы я японцем – любил бы по-японски). Название последнего фильма “Любить по-русски-2″ (первоначальное заглавие – “Женская защита”) – лишь свидетельство того, что он – прямое продолжение предыдущего. И знак узнаваемости. А для Матвеева и его товарищей со студии “Слово” (“Мосфильм”) это особенно важно. Тому есть своя причина.

Фильм “Любить по-русски-2″ создавался в рамках так называемого “Народного кино”. Происхождение этой акции таково: когда был закончен первый фильм “Любить по-русски”, на встречах с творческой группой зрители, горячо принявшие его, стали требовать продолжения. Ответ творцов был типичным для нашего времени – разведенные в сторону руки и сакраментальные слова: “Нет денег”. И тогда произошло неожиданное. Зрители по своей инициативе стали собирать деньги в зале. А когда фильм показали по телевидению и Матвеев рассказал об этом случае телезрителям – деньги в конвертах пошли на студию со всей страны. По пять, десять, двадцать тысяч рублей.

Это были наивные и простодушные жесты. Кино – дело дорогое (каждый фильм стоит миллиарды рублей), и пятаками на него не соберешь. Однако студию это навело на мысль (идея принадлежит продюсеру Виктору Глухову) пойти за средствами в массы. Обратиться за помощью непосредственно к самому народу, для которого и делается кино. Одним из организационных воплощений этой идеи явился выпуск билетов-календарей. Они за плату распространялись на сеансах фильма “Любить по-русски” и давали право бесплатно прийти потом на его продолжение. Деньги у зрителя брались как бы взаймы. Кстати, Виктор Глухов получил за эту акцию патент как за авторское изобретение. Это была попытка создания новой продуктивной системы, способной реанимировать почти угасшее фильмопроизводство. В данную широковещательную кампанию были вовлечены пресса, телевидение, радио. Продюсеры, режиссер, актеры разъезжали с агитацией по регионам. Популярным стал конкурс частушек “Любить по-русски”, который проводил пятый канал телевидения, а выступление основных героев фильма в “Поле чудес” сделало их известными миллионам.

Забегая вперед, скажу, что система вполне себя оправдала. На первых сеансах “Любить по-русски-2″ в кинотеатре “Художественный” я сам видел немалое число людей, предъявляющих на входе эти билеты-календари. А Матвеев, обращаясь к ним, говорил: “Спасибо, дорогие, что вы нам поверили, дали в долг”…

Конечно, и этих средств на постановку никогда бы не хватило. Помогали многие государственные и общественные организации. Так, вертолеты для съемок бесплатно предоставили ВВС, обеспечение автотранспортом и горючим взял на себя АвтоВАЗ и т.д. Но решающим стало тесное сотрудничество с Белоруссией, чему в не малой степени способствовал президент Александр Лукашенко – большой поклонник творчества Евгения Матвеева. Пока политики спорят, как нам объединяться, кинематографисты еще год назад показали замечательный пример интеграции.

Чем же так вдохновила зрителя матвеевская постановка, что такого невиданного он там узрел? В поисках объяснения я бы пошел от обратного. Утомленный американскими мордобоями на экране и собственной экранной чернухой он, наш российский зритель, истосковался по чему-нибудь такому, исконному, где Русью бы пахло. И правда жизни здесь не главное. Смотрели же, как завороженные, в разоренной и голодной стране зрители послевоенных лет “Кубанских казаков”, где счастливо, беззаботно и сыто живут их сограждане. Никто, разумеется, этому не верил, зато как приятно было на все посмотреть! Душа жаждала.

Я не ищу прямых параллелей. Но подход Матвеева к искусству чем-то сродни. Скажем, такой поборник правдоподобия на экране, как Алексей Герман, скорее бы ухо себе отрезал, чем позволил своему герою запеть в тюремной камере под несуществующий оркестр. Матвеева это не смущает (“Я воплощаю на экране мечту, сказку”). Другое кино…

Кино Матвеева – некая былина на современную тему. Правдивая, как жизнь, но, как любит говорить он сам, “приподнятая над землей”. Обладая сам горячим темпераментом, режиссер апеллирует непосредственно к чувствам зрителей, стараясь вызвать с его стороны ответную реакцию.

Герои его – самые что ни на есть коренные россияне, из глубинки, от земли. Их подсмотрел на своей родине, в Псковской области, кинодраматург Валентин Черных. Кажется, это единственное место в России, где сохранилась хуторская система. Поэтому и герои фильмов Матвеева и Черныха живут на хуторах, что, согласитесь, несколько необычно для нынешней действительности. Они получили в свое пользование земельные наделы, стали хозяевами. И намерены на этой земле всерьез развернуться. Люди они разные, у каждого своя судьба, непохожая на другие: бывший секретарь обкома Мухин (его играет сам Евгений Матвеев), бывший военный летчик Курлыгин (Никита Джигурда), беженка, кажется, из Таджикистана, вдова Татьяна с детьми (Лариса Удовиченко) и еще две замечательные женщины – Катерина (Галина Польских) и Полина (Ольга Егорова). Они в итоге составили пары (Мухин – Катерина, Курлыгин – Татьяна), а Полина взамен сбежавшего мужа даже отхватила себе молодого симпатичного батюшку-священника (Федор Сухов), хотя увивался за ней не менее распрекрасный майор. (Забавен эпизод женского гадания по воску в бане. Пытаясь разглядеть, что за жених ей нарисовался, Полина спрашивает в волнении: “А что, что там на нем – мундир или ряса?”).

И все было бы, наверное, хорошо у этих замечательных людей, если бы не стал зариться на их землю нехороший человек Гаврилов, в прошлом крупный чиновник, которого Мухин когда-то выпер из партии. Ныне он отъявленный мафиози, желающий распоряжаться этой землей. Ему, видите ли, вздумалось построить на берегу озера хитрый “охотничий домик” для утех избранных, а новоявленные фермеры и нынешние владельцы этой земли ему мешают. Убежденный в том, что ему все дозволено, что все и всех можно купить, он по началу как бы и не берет в расчет истинных хозяев. А когда убеждается, что те уступать не собираются, открывает против них настоящую войну.

– Да уступите вы им, – говорит хуторянам председатель соседнего колхоза, – они парни очень крутые.

– Ничего, мы тоже не всмятку, – отвечает ему бывший боевой летчик Курлыгин.

– А если проиграете?

– Тогда уйдем в партизаны…

Что они не шутят, зритель вскоре убеждается. Они крутизне тех противопоставляют свою крутизну. Отстаивают свои дома с оружием в руках. Один из них находит в своем сарае даже пушечку, припрятанную прежним хозяином с времен минувшей войны. Пушечка хоть и старая, но вполне исправная. И она в нужное время выстрелит. И остановит колонну техники, сопровождаемую продажными милиционерами, которую Гаврилов ведет на самочинный захват территории.

Этим кончается первый фильм “Любить по-русски”. Эпизод вызывает бурю аплодисментов в зале. Людям нравится решительность героев, вставших бандитам поперек дороги. Зритель давно ждет таких героев – людей активного действия. Такую же реакцию зала вызывает эпизод во втором фильме, когда завезенные Гавриловым на берег озера пиломатериалы в буквальном смысле улетают по воздуху. Это друзья хуторян, военные летчики и десантники, уволокли всю древесину на своих мощных вертолетах.

– 100 тонн материалов исчезло – и никаких следов, – недоумевает Гаврилов. – Нечистая сила…

Впрочем, сами творцы потом как бы пугаются этой решительности. Фильм второй начинается с того, как хуторяне лихорадочно прячут концы в воду (топят пушечку в болоте). А потом перед прокурором и следователем все время придуриваются: не было, мол, никакой пушки. Никто не пострадал, улик нет – нет и преступления.

Тут авторы начинают себе явно подыгрывать уже в интересах задуманного последующего действа. Дело в том, что за пальбу из пушки герои попадают в тюрьму, жены за них борются, Мухин из застенков сотрясает устои публицистическими статьями в оппозиционной газете и в конце концов даже избирается губернатором. Сами понимаете, человек противоправный для этого не годится. И авторы стали убавлять героям прыти. А мне, как зрителю, жаль: своей безоглядной смелостью и решительностью они нам и импонировали.

Впрочем, бывшего летчика Курлыгина и авторам не обломать. Матвеев взял на эту роль эстрадного барда Никиту Джигурду. Человека с бешеным темпераментом, плещущими через край страстями, рычащего голосом Высоцкого, но необычайно колоритного и, кажется, с большим будущим (недавно он ярко сыграл большую роль гулевого атамана в фильме “Ермак”). Матвеев, конечно, рисковал, беря на ответственную роль неопытного актера. Когда я смотрел фильм, меня вдруг осенило: да Джигурда – это же Матвеев в молодости! (Не по мере таланта – по темпераменту.). Может, себя, прежнего, режиссеру и не хватает в картине? Эту догадку, при случае, я ему и высказал.

– Точно! – согласился Евгений Семенович. – Джигурда нужен мне как “взрыватель”. В нем есть сумасшедшинка, которую я в людях люблю. Он же мустанг необъезженный! У него во всем жуткий перебор, хотя я этого и не очень боюсь. Только к концу второго фильма мне удалось накинуть на него хоть какую-то узду… (Это не мешает Джигурде относиться к Матвееву с обожанием и звать его “дядей Женей”.).

Матвеев – режиссер в высшей степени актерский (что понятно – он сам прекрасный актер). “Подбор исполнителей, – говорит он, – должен быть, как при женитьбе, – только по любви”.

Центральную женскую роль он доверил Галине Польских.

– Я чувствовал, что роль Катерины может играть только Польских. Ее человеческие качества до такой степени импонируют мне, что я другую актрису на эту роль не могу себе представить. Польских – виолончель в моем оркестре…

Впрочем, и о Ларисе Удовиченко его слова не менее возвышенны:

– Прекрасная актриса! Если Польских – виолончель, то Удовиченко – это флейта…

Немало добрых слов он находит и для других членов творческой группы, своих продюсеров. Что касается самого Евгения Матвеева и его новой работы – мы уже достаточно сказали…

Ярослав ЯРОПОЛОВ.

На снимках: кадры из фильма – мужчины с пушечкой (Н.Джигурда, Е.Матвеев), женщины гадают (О.Егорова, Л.Удовиченко).


 Издательский Дом «Новый Взгляд»


Оставьте комментарий

Также в этом номере:

УРОЖАЙНЫЙ МЕСЯЦ
ПЕВИЦА НАРОДНАЯ И ЛЮБОВЬ ВСЕНАРОДНАЯ
ДУРАКОВ УБЛАЖАТЬ ЛЕГЧЕ
Валентина Толкунова
“МАШИНА ВРЕМЕНИ” В ОТПУСКЕ
Ксению Стриж обидели дважды
Цветы для Филиппа: вагон и маленькая тележка
ЗРИТЕЛИ КРИЧАТ “БИС”
DAFT PUNK “HOMEWORK”


««« »»»