25 декабря в Большом театре состоится премьера новой редакции “Жизели” А.Адана. Премьера, вокруг которой уже давно ходит невероятное количество самых разноречивых слухов, домыслов и прогнозов. Дабы некоторые вопросы прояснить, редакция обратилась к художественному руководителю – директору ГАБТа Владимиру ВАСИЛЬЕВУ, являющемуся автором новой редакции этого старинного балета.
– Владимир Викторович, скажите, пожалуйста, чем же все-таки нынешняя “Жизель” будет отличаться от предыдущих версий?
– Каждое новое возобновление “Жизели” в любом театре любой страны, как правило, всегда чем-то отличается от предшествующей постановки. На моей памяти в Большом было две редакции этого балета: одна (наиболее удачная) принадлежала Леониду Михайловичу Лавровскому и просуществовала на сцене нашего театра более сорока с лишним лет, другая – Юрия Николаевича Григоровича, и просуществовала ровно десятилетие. В моей новой редакции я постарался использовать то лучшее, что было найдено и сохранено всеми хореографами, прикасавшимися к “Жизели” на протяжении ее полуторавекового бытия на русской балетной сцене. Поэтому в афише и программке будущего спектакля перечислены фамилии нескольких хореографов: Ж.Коралли, Ж.Перро, М.Петипа, А.Горского, Л.Лавровского и В.Васильева. Я стараюсь восстановить и вернуть в нынешний спектакль отдельные существенные штрихи и нюансы, выпавшие из последней редакции, осуществленной Григоровичем.
Изменения коснутся декораций (художник Сергей Бархин) и костюмов, которые впервые в нашем театре за всю историю его существования выполняет мастер высокой моды. Я говорю о Живанши. Правда, раньше Пьер Карден тоже делал костюмы для Майи Плисецкой, но это был чисто индивидуальный заказ, а тут костюмы всех участников балета создает знаменитый французский кутюрье: они выполнены в старых традициях “Жизели”, но в них, конечно, присутствуют неуловимые (как раз и делающие моду современной) черты нашего времени.
– А что поставлено вами самостоятельно в процессе возобновления “Жизели”?
– Поставлен pas d’аction из первого акта, который исполняется на музыку “вставного” па-де-де (кстати, в каждой новой редакции “Жизели” это па-де-де то исчезало, то вновь появлялось): теперь на знакомую всем музыку пойдет своеобразный па-де-катр подруг Жизели с четырьмя кавалерами. Ведь изначально в спектакле существовали друзья и подруги главной героини, поэтому я и возвращаю в балет то, что еще в прошлом веке было задумано либреттистом. Заново поставлен мною и крестьянский танец – в него сейчас включена небольшая вариация Лесничего. Изменены также некоторые мизансцены, ну, а главное отличие от предыдущих редакций заключается в том, что партия Лесничего стала более танцевальной, благодаря чему, как мне кажется, значительно усилен драматический конфликт спектакля. (Кстати, может быть, мы переименуем Лесничего из Ганса в Иллариона, поскольку во всем мире, кроме России, он зовется Илларионом.) Линия взаимоотношений Жизели и Альберта, весь хореографический “текст”, принадлежащий этим героям, конечно, остался неприкосновенным. И, безусловно, одна из самых важных задач для меня как постановщика – возвращение аромата романтической атмосферы спектакля и той его особой теплоты I акта, которая, к сожалению, в последнее время казалась утраченной…
– Кто же будет танцевать премьеру “Жизели”?
– В первом составе выступят известные звезды Большого театра Нина Ананиашвили и Сергей Филин. А во втором составе будет танцевать молодежь: уже получивший признание зрителей ведущий солист Николай Цискаридзе и выпускница Московской академии хореографии, 18-летняя Светлана Лунькина, которая готовит партию Жизели с Екатериной Максимовой.
– Почему вы остановили свой выбор именно на Светлане Лунькиной (не станцевавшей в Большом еще ни одной сольной партии) при наличии в труппе нескольких весьма опытных балерин?
– Тут, конечно, сыграла роль не только ее покоряющая молодость. Дело в том, что после довольно долгого перерыва в наш театр наконец-то пришла девочка, которая, как мне кажется, по всем параметрам соответствует образу Жизели. Она красива, легка, грациозна, искренна, женственна, и к тому же ее техника крепнет прямо на глазах. После первого же прогона спектакля на сцене Большого театра мы с Екатериной Максимовой остались ею довольны: Светлана не испугалась пространства огромной сцены, не растерялась, а, напротив, внутренне собралась и станцевала намного лучше, чем в репетиционном зале. Вообще, когда делаешь новую редакцию какого-то старого балета, гораздо легче начинать работать не с теми опытными солистами, которые уже танцевали этот спектакль много раз (их всегда безумно трудно переубедить), а с совсем молодыми, когда первая большая роль для них становится открытием, а потому и они сами часто становятся открытием для зрителей. Вот почему я сначала, например, хотел пригласить на партию Жизели Светлану Захарову из Мариинского театра, но когда нынешней весной на выпускном концерте Московской академии хореографии увидел ученицу М.Леоновой Светлану Лунькину, исполнявшую тогда па-де-де из “Спящей красавицы”, мне как-то сразу стало ясно, что она-то и станцует Жизель. И я верю в то, что Лунькина сделает это хорошо…
– А Екатерина Максимова приглашена вами в Большой театр только для работы со Светланой Лунькиной?
– Да, я хотел, чтобы мою редакцию “Жизели” с новой девочкой репетировала именно Екатерина Сергеевна. Для меня тут необычайно важна преемственность: ведь Максимова в юности, как известно, получила партию Жизели из рук самой Галины Улановой. Уйдя со сцены, Максимова теперь передает роль Светлане Лунькиной. А когда та закончит танцевать (если, конечно, благополучно доживет до пенсии), может быть, она тоже потом передаст партию Жизели какой-то другой молодой балерине… Вот эта связь исполнительских традиций и поколений в старинном классическом балете для меня лично определяет очень многое. А на самых первых репетициях, кстати, порядок движений партии Жизели Светлане Лунькиной показывала Нина Ананиашвили – вот вам еще один пример так необходимой сегодня преемственности.
Беседу вела Екатерина БЕЛОВА.
Фото Елены ФЕТИСОВОЙ.
На снимке: Е.Максимова репетирует с С.Лунькиной.
