Гладков Григорий Васильевич – советский и российский бард и композитор, Заслуженный деятель искусств России, автор большого количества песен для детей, рекордсмен Книги рекордов Гиннесса России по количеству выпущенных альбомов с детскими песнями. Пишет музыку к мультфильмам, кинофильмам и спектаклям. Наиболее известны произведения композитора из мультфильмов “Пластилиновая ворона” и “Падал прошлогодний снег”.
С легендарным Маэстро мы знакомы не один год. При этом, поговорить о личном всё как-то не получалось – всё больше о делах. Да и в принципе, Григорий крайне неохотно всегда рассказывает о своей семье, вполне справедливо полагая, что это не нужно афишировать. Но, тем не менее, эксклюзивное интервью стало замечательным поводом задать культовому композитору те вопросы, которые вряд ли задашь просто так, между делом.
– Гриш, как так получилось, что ты стал именно детским композитором и исполнителем?
– Если честно, я себя детским композитором не считаю, в полном смысле этого слова. И понятие «детский» надо уточнить. Детский композитор – это тот, кого дети выбирают. Ведь детская музыка – эта та музыка, которую выбирают дети, а дети подчас выбирают самую неожиданную музыку. А вот так называемое детское творчество, о котором мы сейчас говорим, будь то детский композитор, поэт, художник, писатель – это человек, который с помощью искусства пытается, наверное, оставить ребёнка в себе. То есть, это детский метод в творчестве взрослого. Также, как есть импрессионизм, абстракционизм, реализм, есть и детский метод – когда взрослый сочиняет, как ребёнок. И «детское» здесь условно. Хотя, конечно, это детям понятно, но мне кажется, что как раз о детях эти люди не думают, когда сочиняют. А главная цель написания таких произведений, если они не по заказу, конечно, то это вспомнить детство в себе, оставить в себе ребёнка. А в итоге получается так, что это и детям ещё интересно. Кстати говоря, знаменитый художник Пабло Пикассо, он же писал, как ребёнок, но никто его детским не считал. У него была такая «детская мазня». Поэтому честно скажу, ни о каких детях я вообще не думаю, когда что-то сочиняю. Когда мы делали мультфильм «Пластилиновая ворона», то тоже не думали о детях. Весь этот мультфильм Александра Татарского – с одной стороны детский, но с другой стороны, никакой он не детский.
– Наверное, то же самое можно сказать и про мультфильм «Падал прошлогодний снег», он же совсем не детский…
– Да, он совсем не детский, хотя всё сделано так, как если бы ребёнок делал. А всё это пошло у меня из детства, от мамы. Моя мама была заведующей детскими яслями. А в те времена детей в ясли отдавали, начиная с 3-х месяцев. Не работать нельзя было, ты тогда считался тунеядцем, а за это срок был. Я рос в атмосфере её профессии – это детские стихи, детские песни, подготовка к детским спектаклям, ёлки и так далее. И я очень рано стал маме помогать, потому что учился в музыкальной школе по классу «баян», и я играл вместо баяниста, который иногда запивал. Я играл произведения, которые знал по нотам, но когда попадались очень сложные произведения, я целые куски сочинял от себя, и с удивлением видел, что это проходит. Мне тогда было лет 10-12, и именно тогда я понял, что могу сочинять сам. Так что, всё идёт именно оттуда.
– А какие самые яркие воспоминания детства сохранились у тебя?
– Самые яркие, наверное, это каникулы, встречи с природой. Я сам городской, но очень любил в деревне бывать. Рыбалка, охота, сенокос, купание в речке, катание на лошади – вот самые яркие впечатления. У деревенских жителей много животных всегда: козы, овцы, утки, гуси, свиньи – это так было интересно! Я и телегу запрягал, и парное молоко пил, и в «ночное» ходил, ловил раков руками, научился нырять! Очень много удивительного я именно в деревне почерпнул. Там какая-то природная смекалка, мудрость, традиции деревенские. У меня друзей в деревне было много, там я на гармошке научился играть, и даже немного на балалайке. И потом, когда я уже взрослел и приезжал в город, то с удивлением заметил, что словом «деревня» в городе оскорбляют. Меня это страшно задевало. Мне кажется, что очень важно детям с природой общаться. Потому что природа – это гармония, а в городе такой гармонии нет.
– Какие-то детские мечты можешь вспомнить?
– Когда я учился в музыкальной школе, то параллельно, мы все гоняли в футбол. И я мечтал стать известным футболистом. Играть в сборных, известных командах. Мы в футбол играли сутками. А когда стал постарше и научился на гитаре играть, то тогда мечта была уже в какой-нибудь группе играть. Выступать, сочинять свои песни. Вот с футболистом не удалось, а видимо со второй мечтой у меня больше успехов. Ещё я мечтал, чтобы в доме было много животных. И, наверное, поэтому, став взрослым, я много собак и кошек подобрал. Периодически, у меня то одна, то две собаки живут.
– На даче, наверное?
– Нет, в квартире. Но летом, конечно, на даче в основном.
– А любимые игры были?
– Тогда игрушек было гораздо меньше, но, конечно же, увлекался машинками. Ещё был кран с ковшом, я его обожал. Велосипед двухколёсный. Играли мы тогда в городки и в лапту, сейчас это совершенно ушло. И спортивные игры – хоккей и футбол. Но это всё в деревне, в основном, хотя в «городки» и в городе играли. Помню, что когда мы играли в индейцев, я сделал себе томагавк. Отец меня ещё приучил к шахматам.
– А можешь вспомнить самую первую прочитанную книгу?
– Да, это была книга «Сказки дядюшки Римуса». Я её взял в детской библиотеке и взахлёб прочитал.
– А про что любил читать?
– Про индейцев, про животных, про путешествия. Уже позже полюбил фантастику, особенно Артура Кларка. Журналы у нас тогда неплохие издавались, например «Наука и техника». И отец ещё открыл для меня Паустовского, который потрясающе писал о природе.
– Ты можешь вспомнить моменты, когда ты испытывал гордость за себя в детстве?
– Я помню, мы как-то баловались в классе – хлопали партами. И в этот момент вошла учительница, Елена Андреевна, и спрашивает «Кто баловался?». И никто не стал признаваться. А я, сам не знаю почему, признался. Мне было очень стыдно, и я думал, что она меня будет ругать. Но к моему удивлению, она меня похвалила. Этим она мне преподала хороший урок, что надо признаваться, когда что-то сделал. Вот этот случай отложился в моей памяти.
– А вообще, какой след оставила в твоих воспоминаниях школа?
– Младшие классы – очень хороший след, а старшие – нет. Потому что всем верховодили так называемые двоечники. И эти оторвы «правили балом». Они смеялись над теми, кто хорошо учился, поскольку надо было находиться в их клане. Своеобразная дедовщина в миниатюре. И, конечно, многие могли бы учиться гораздо лучше, в том числе и я, если бы не эти упыри. Я иногда в школах выступаю и про это рассказываю. Я говорю, что, возможно и в вашем классе есть такая ситуация, поэтому я советую не обращать на этих людей внимания и стараться их подавить. Не оправдываться перед ними, высмеивайте их и давите. Им либо лень учиться нормально, либо они не могут, что и компенсируется их издёвкой над вами. Причём, это были не только ребята, но и девчонки. Именно такие девчонки были самыми «модными» и задавали тон в этой дурацкой моде. Они же первые и курить начинали. Неизвестно, где они сейчас, но жизнь тогда многим испортили. Лично я из-за них хуже учился, чем мог. Те, кто учился нормально, над кем они смеялись, стали нормальными людьми. Институты закончили, чего-то добились в жизни. Я с некоторыми одноклассниками до сих пор общаюсь. Поэтому, главный приоритет – это, конечно же, учёба. И не последнюю роль во всём этом, на мой взгляд, играет авторитет учителя. В последнее время я стараюсь почаще бывать в классе мой дочери. А в школе, где она учится, нет ни одного педагога-мужчины. И вот, я прихожу, и очень жёстко с ними разговариваю, с ребятами особенно, чтобы они чувствовали мужское начало. Когда я узнал, что у них в обиходе появились матерные слова, я пришёл на родительское собрание и «накрутил» их родителей. Приходится показывать мужскую волю, если не хватает учителей-мужчин. Я и ребятам сказал, и родителям, что если кто-то будет другим мешать учиться, то пусть он сразу проваливает из этой школы. Мы знаем, кто несёт негатив, и не хотим, чтобы наши дети попадали под это дурное влияние. И со мной в конфликт вступать не стоит. Помня своё детство, я бы советовал именно отцам почаще бывать в школе.
Григорий Гладков и Василий Козлов (2007)
– Кстати, а о чём вообще должны помнить отцы, у которых растёт дочка?
– В еврейской книге Торе написано, что отец должен научить дочь плавать. Ну, наверное, нужно, чтобы она видела в отце благородство и в будущем искала мужчину, похожего на отца. Это самый большой комплимент. Если девушка говорит: «Я не выхожу замуж, потому что не могу найти парня, который по своим моральным качествам будет походить на отца», это значит, что он правильно её воспитал. И, конечно же, дочь должна знать, что отец – это защитник.
– Есть что-то, за что ты особенно благодарен своим родителям?
– За то, что детство счастливое подарили мне. Многое, конечно, было в советской системе негативного, она была очень несправедлива, но при Хрущёве, когда он занялся социальной жизнью, когда появились «хрущёвки», пионерские лагеря, бесплатные поликлиники – это было замечательное время. Появилось большое количество различных кружков и секций. И я благодарен своим родителям за то, что они меня везде таскали. Я перепробовал всё: и лобзиком выпиливал, и рисовал, и лёгкой атлетикой занимался, позже в ансамбле играл. Отцу спасибо за то, что в музыкальную школу отвёл. Он же привил у меня любовь к книгам. Главное – воспитывать детей в любви и не ругать их. Жизнь сама потом их отругает. Пусть у них хоть в детстве будет побольше любви, потому что потом на них обрушится очень много испытаний. А детские воспоминания будут своеобразной защитой. Я вот хочу сказать, что в детских домах сейчас дети живут очень неплохо. Даже получше, чем во многих семьях. Я там часто бываю, выступаю и вижу. А вот любви этой нет. Поэтому родители для чего нужны? Чтобы хвалить и любить без конца.
– А это не приведёт к тому, что ребёнок совсем избалуется?
- Да и ради Бога. Жизнь потом отшлифует.
– У тебя в характере от ребёнка что-то сохранилось?
– Я думаю, что несерьёзность и чувство юмора. Наверное, что-то сохранилось, раз уж я пишу огромное количество детских песен, колыбельных, сказок. Более, чем в 70-ти театрах по всей стране, в основном кукольных, идут спектакли с моей музыкой. Вот как в детстве, мы насвистывали, наигрывали, вот до сих пор это и продолжается (смеётся). И даже пользуется большим успехом.
– Нужны ли родителю знания педагогики, детской психологии, чтобы в процессе воспитания избежать серьёзных ошибок?
– Да, обязательно! Педагогика – это такая же наука, как водить машину, строить дом и так далее. Семья, которая собирается стать родителями, обязательно должна к этому подготовиться, прочитать соответствующую литературу. Вот по телевидению были прекрасные передачи с психологом, и я с удивлением узнал, что все мы неправильно поступаем по отношению к учителю, который ругает ребёнка. Оказывается, что нужно встать на сторону ребёнка, а не на сторону учителя. Вплоть до того, чтобы забрать ребёнка из школы. Вот там рассказали про такой случай. Мама говорит, что растит сына одна и у них полное доверие. И вдруг мама узнаёт, что сын тайно пропускает уроки. Мама спрашивает психолога: «Где же я прокололась?». Оказывается, когда сын приходил домой и жаловался, что его ругает учитель, мама говорила, сыну, что учитель прав. И получается, что у мальчика никакой защиты нет. И в школе ругают, и дома его не поддерживают – деваться некуда. Вот здесь мама и прокололась. А надо было идти в школу, разговаривать с учителем, выяснять ситуацию, и если требуется, то и ругаться. Ребёнок должен видеть, что у него есть защитник. Вот это и есть – педагогика. А ещё, надо требовать от детей только то, что сам можешь выполнить. Например, на концертах я детям говорю – не курите. Потому что я сам не курю. Дети не терпят вранья и очень тонко его чувствуют.
– Расскажи о своей нынешней семье.
– Я очень люблю и горжусь своей семьёй. Я счастлив, что Господь послал мне детей, сына и дочь, хоть и не сразу. И чем я горжусь в своей жизни очень сильно, это тем, что я был при родах двух своих детей. С первых секунд их жизни. Один раз даже пуповину перерезал. Эмоциональное ощущение очень сильное. Я видел, как беззащитна женщина, когда рожает. На Западе все операции снимаются на видеокамеру, поэтому там есть ответственность. Мы же полагаемся только на врачей. А не стоит забывать, что это рискованно. Когда женщина рожает – она в полной отключке. Она не видит, что с ребёнком делают. Поэтому обязательно рядом должен быть кто-то близкий и полностью контролировать ситуацию. Поэтому я советую папам не за стеной сидеть, а быть рядом – мало ли что. Ничего в этом страшного нет. И потом, все вокруг намного ответственнее ведут себя.
Беседовал Василий КОЗЛОВ
(Москва, 2010 год)
