Для меня Звягинцев в кино это как «Пусси Райот» в панк роке.
В том смысле, что оба явления одинаково «настоящие и аутентичные». За это наверное оба обласканы отечественными искусствоведами и зарубежными СМИ склонными в нашу эпоху тиражировать исключительно культурные имитации.
Удивился, что эту аналогию провёл не мой коллега художник или журналист, а… священник:
«Архимандрит Тихон отметил, что пересказ Звягинцевым истории Иова не имеет никакого отношения к оригинальному содержанию библейской притчи. «Иов не сомневался в том, что Бог есть, в отличии от героев этого кинематографического продукта. Когда Бог явился перед Иовом, он понял, что все было не зря, все имеет свой смысл, даже то, что мы не понимаем – и это колоссальная радость. Образ Иова – это прообраз Христа. А то, что Иову было возвращены его дети и все потерянное им – это олицетворение того, что будет в иной жизни. Но авторы фильма решили притянуть за уши в этот фильм великое произведение, чтобы пофилософствовать». Также архимандрит Тихон сказал, что он увидел в режиссёрском взгляде не некий итог многовековой истории России, а скелет обглоданного Левиафана, как его символ. «Выродившиеся люди и полная беспросветность – вот ваше православие, ваша культура, история, государственность – вот такая незамысловатая философия этого фильма. Этот фильм такое же искусство, как искусство – то, что сделали «пусси» в Храме Христа Спасителя», – заявил архимандрит».
Фото: Денис БОЧКАРЕВ.