Проблемы пополнения доходной части госбюджета, собираемости налогов не теряют своей актуальности последние годы. Поможет ли их решению принятие нового Налогового кодекса?
Меры ответственности за налоговые нарушения, предусмотренные проектом кодекса, вызывают ассоциации с законами Дракона. Подобно тому, как в древних Афинах за каждое преступление Драконом было установлено одно наказание – смерть, так и любое предприятие небольших размеров за всякую провинность ждет разорение. Например, непостановка на учет в течение полугода влечет штраф в размере не менее 500 минимальных оплат труда или 50 млн. руб. Непредоставление информации об открытии счета в банке в течение месяца карается штрафом в 8,4 млн. руб. Непредоставление налоговой декларации в течение года “стоит” 16,7 млрд. руб. Если налогоплательщик не вел учета доходов, то минимальный штраф составляет 25 млн. руб., даже если это мельчайший торговец на рынке. Трактовка различных статей налогового кодекса может быть предельно вольной.
Наказание должно быть адекватно преступлению. Только в этом случае оно эффективно. Эта простая аксиома игнорируется в проекте Налогового кодекса: установленные санкции не выдерживают никакой критики. Мало того, что они автоматически делают банкротом любого мелкого налогоплательщика, чья линия поведения хоть немного отклонилась от идеальной, но эти наказания позволяют крупным махинаторам практически безнаказанно осуществлять свои операции. Ведь большинство наказаний установлены в абсолютном, а не относительном измерении. Так, например, воспрепятствование доступу должностного лица налогового органа на территорию фирмы ведет к наложению штрафа в размере 1,7 млн. руб. Естественно, если сокрытые от налогообложения суммы исчисляются миллиардами рублей, то штраф в 1,7 млн. руб. за то, что сотрудники провинившейся фирмы забаррикадировались в офисе и быстро уничтожили документы, выглядит очень незначительным. Правда, в соответствии с проектом кодекса за каждый несохраненный документ фирма должна будет заплатить по 835 тыс.руб. Но на практике доказать, что уничтоженный документ существовал – чрезвычайно сложно. Опять-таки 835 тыс. руб. должен будет заплатить и предприниматель, потерявший чек на покупку авторучки ценой 100 руб., и воротила теневого бизнеса, уничтоживший договор, “стоящий” несколько миллиардов.
Интересно, что те экономические нарушения, что караются не только налоговым, но и более жестким уголовным кодексом, совершать становится безопаснее. Дело в том, что в соответствии с проектом налоговое законодательство имеет приоритет над всеми другими отраслями права (даже над Конституцией), и при этом “никто не может быть привлечен повторно к ответственности за одно и то же совершенное налоговое нарушение”.
Правовые нормы, устанавливающие права налоговых органов, распылены по всей Общей части кодекса и очень обширны. Налоговикам придаются дознание, следствия и суды. Помимо этого, в определенных случаях налоговый инспектор единолично может выполнять функции суда в отношении налогоплательщика без всякого документального оформления и обоснования своих действий. Инспектор может не признать документально подтвержденные хозяйственные операции “исходя из существа возникающих отношений и при наличии достаточных оснований”. Аналогично инспектор может и не признать документально подтвержденную цену товара, коммерческого кредита, форвардного контракта, услуги, если она не соответствует его представлению о рыночной цене. Во всяком случае налоговые органы “вправе в целях налогообложения не принимать формальную сторону сделки”.
Зато эти органы имеют определенную свободу в начислении пеней, предоставлении налоговых отсрочек, осуществлении ареста имущества.
Порядок принятия решения об аресте имущества налогоплательщика как гарантии уплаты налога вместо четкой процедуры опять-таки содержит фразу-заклинание: “при наличии достаточных условий полагать…” Иначе говоря, если проверяющий по зрачкам глаз директора фирмы определит, что тому хочется продать свой завод и убежать за границу, то это является достаточным условием для наложения полного ареста имущества, парализующего работу предприятия.
Расширение возможностей органов налоговой полиции по проведению дознания и предварительного следствия по налоговым нарушениям представляется рациональной мерой. Однако прямая передача налоговым органам судебных функций – путь к налоговому произволу. В проекте Налогового кодекса налоговые организации перечислены в числе судебных органов, причем сущность налоговых норм подтверждает это. Налоговый орган становится в одном лице и прокурором, и судьей. Выносимое таким судом постановление – заведомо необъективно.
В конечном счете именно по законам Дракона судил ягненка волк в басне Крылова. Похоже, в случае принятия нового Налогового кодекса российские налогоплательщики могут оказаться виновны лишь в том, что налоговым органам хочется кушать.
Александр ТАРАСОВ
