Анатолий Платонов – «Ноль». Иллюстрированная история группы» ****

Рубрики: [Музыка]  [Рецензия]  

2015, «Амфора»

Про «Ноль» для «Легенд нашего рока» можно было писать только методом погружения – слишком уж мало на самом деле известно про этот коллектив, невероятно странный даже по меркам конца 80-х и существовавший не очень долго. Яростный Дядя Фёдор Чистяков сначала сделал баян рок-н-ролльным инструментом, а потом попал в психушку, хотя за попытку убийства мог угодить и в тюрьму, причём надолго. И издательство «Амфора» нашла свидетеля чистяковских триумфов и безумств, который и написал эту книжку. Анатолий Платонов был одноклассником Дядя Фёдора, вместе с ним и ещё одним соучеником Алексеем «Николсом» Николаевым создал группу Scrap, которая потом стала «Нолём». Платонов играл на басу, но при первой возможности без обид уступил инструмент более умелому музыканту. При этом Анатолий остался фактическим участником коллектива – другом, собутыльником, деятельным наблюдателем. Бросить такую интересную жизнь было невозможно, благодаря чему теперь нереально оторваться от платоновского повествования.

У автора, которому ныне за 45, крайне интересный подход к собственной биографии – без грана морализаторства и строгих оценок. «Да, мы все были идиотами», сообщает Анатолий Платонов, описывая всевозможные, мягко говоря, дурачества «нолей» – от демонстрирования голой задницы водителю трамвая до перформанса с простынями на Охтинском кладбище. Феде Чистякову достаётся от Толи сразу же: «Тихоня-троечник и вообще какой-то долбанутый… Он мне вообще сразу не понравился». Долбанутый, правда, от природы оказался великолепным рок-фронтменом: в этом ему не мешало ни пролетарское происхождение (единственный ребёнок мамы-инвалида), ни отсутствие тяги к образованию (за всю жизнь прочитал две книжки, причём вторую лучше бы и не читал вовсе), ни тот факт, что Дядя Фёдор вопреки общепринятому мнению не являлся автором лучших песен «Ноля». Тот рок-н-ролльный образ жизни, о котором мы много читали в биографиях западных музыкантов, группа «Ноль» исповедовала сполна – и Платонов оказался одним из первых отечественных архивариусов, который без стеснения рассказал о бешеном пьянстве, травке, оргиях и грибах, ну, и о музыке. Благодаря позиции автора, всё это воспринимается как нечто само собой разумеющиеся истории из серии «Как молоды мы были»: «И хотя мы просрали свою победу, всё равно: мы победили!»

Интересно, что и ножевую атаку Фёдора на подругу Ирину Платонов не то что оправдывает, но относится с пониманием. «А если учесть, сколько они там в Комарово выпивали и выкуривали, сколько съедали грибов, становится понятно, что крыша у нашего рок-героя действительно поехала основательно». В общем, Чистяков решил избавить мир от вселенского зла в лице Ирины и даже в следственном изоляторе «Кресты», не отрицая содеянного, не чувствовал вины и обещал «доделать недоделанное» после выхода на свободу. Тогда же ему удалось передать на волю «Поэму», написанную в качестве последнего слова в суде. Платонов опубликовал «маляву» спустя 20 с лишним лет, и слава богу, что не в 1992-м: сложно представить более бездарное с поэтической точки зрения произведение, не оставляющее сомнений в психической неадекватности автора. Собственно, суд и без этого «последнего слова» отправил Чистякова на принудительное лечение.

После выхода из «дурки» это, по общему мнению, был уже не тот Фёдор и не тот «Ноль», поэтому о последующих сольных проектах Чистякова Анатолий Платонов упоминает вскользь. Зато он называет имя человека, приведшего Дядю Фёдора в секту «Свидетелей Иеговы» – как считает автор, этот шаг для Чистякова был гораздо более трагичным и разрушительным, чем пьянство, наркотики и покушение на убийство.

Рита СКИТЕР.


 Издательский Дом «Новый Взгляд»


Оставьте комментарий



««« »»»