(интервью в двух частях)
Я, собственно, совсем не по этой части… Я, можно даже сказать, совсем по другой части… улицы хожу. Это каламбур такой (для тех, кто не въехал). В общем, дело было так…
Заходит ко мне этот «писатель» местный с третьего этажа и говорит: «Я сегодня с артисткой одной типа в театре встречаюсь, типа интервью у неё беру…». Я так про себя подумал: «Какая ещё артистка?! Какое ещё интервью?! Чувак, ты себя в зеркало-то видел?..».
А он, значит, – пока все эти мысли у меня в голове туда-сюда перекатывались, – уже в детали пошёл вдаваться. «Вы понимаете, – говорит, – тут такое обстоятельство! У меня температура – тридцать семь и два! Я не могу в таком состоянии интервью брать! Тем более, у женщины… Не могли бы вы сходить в театр вместо меня? Вы человек поживший, опытный, думаю, вам есть, о чём с артисткой по душам поговорить!».
Ну, я сперва-то офигел от такого рацпредложения, а потом так про себя подумал: «А ведь настоящему-то мужику, Федя, в жизни и, правда, надо всё испытать! Через все в жизни настоящему-то мужику надо пройти! В тюрьме, Федя, ты уже был, а вот в театре – не был! А пробелы, Федя, надо восполнять!».
Ну, и пошел я, значит, в этот самый театр. А чего – не пойти: один раз живём…
Часть первая (явно неадекватная)
– Оль, сразу хочу тебя предупредить: «врез» к нашему интервью будет носить ярко выраженный агрессивно-юмористический характер. Так что, когда увидишь всё это в газетке, – особо не удивляйся.
– Прошу прощения, а что такое – «врез»?
– Это вступление такое, предуведомление для публики… Увертюра, по-вашему.
– Увертюра, это я понимаю, наконец-то, по-человечески заговорил… Ну, и что там такое будет – агрессивно-юмористическое?
– В общем, там мужик один – вымышленный, конечно, – будет размышлять: идти ему в театр или не идти… Гамлетовский, по сути, вопрос решается. Он, понимаешь, в тюрьме уже был, а в театре ещё не был…
– Не поняла… Я-то какое отношение ко всему этому имею?
– Ты будешь одинокой и прекрасной звездой, которая своим светом, так сказать, освещает его сомнения…
– Саш, а нельзя просто написать обо мне несколько слов, перечислить спектакли, где я играю, фотку мою ко всему этому прилепить… и этим ограничиться?
– Категорически невозможно!
– Нет, это просто бред какой-то! Вымышленный мужик… тюрьма… За что мне это всё?!
– Оль, у вас в оперетке один вымышленный мужик стреляет в рябчика, а попадает лесничему в …! И ничего: все это двести лет с интересом смотрят, а ты – так вообще там поёшь!
– Ты про «Летучую мышь», что ли? Кстати, 12-го ноября у меня – Адель, приходи!.. А всю эту фигню «про мужика» – ты, конечно же, убираешь – это не обсуждается, – и переходим к нормальному интервью.
Часть вторая (вполне нормальная)
– Оль, слышал, тебя можно поздравить с премьерой…
– Слышал – так поздравляй!
– В общем, я это практически и сделал.
– А – цветы?..
– Оль, уже перебарщиваешь! Просто скажи несколько слов о новом спектакле, о режиссёре, о партнерах…
– Так, как же насчёт цветов мы решим?..
– Оль, я тебя прошу! Просто скажи: как называется спектакль? И кого ты там играешь?
– Спектакль называется «Джейн Эйр» (по мотивам романа Шарлотты Бронте), а сыграла я там одну такую сумасшедшую дамочку… впрочем, очень даже себе на уме! И это было поистине…
– … захватывающе. Я уже понял.