«Самый опасный человек» – третий фильм бывшего фотографа и клипмейкера Антона Корбайна, снятый по мотивам одноименной книги признанного мастера шпионского романа Джона ле Карре, вышел в российский прокат и знаменует собой заметный прогресс голландского режиссёра по сравнению с его предыдущей картиной «Американец», который был полон ненужных длиннот и претенциозности.
Это, безусловно, не значит, что Корбайн здесь сделал радикальный поворот в сторону динамизма и разухабистого экшена, тем более что первоисточник не даёт для этого никаких предпосылок, наоборот, проза ле Карре как раз таки нетороплива, психологична и детальна (достаточно вспомнить «Шпион, выйди вон», снятого также по его роману), недаром сам он называет свои книги «антиджеймсбондовскими», ведь в них работа агентов спецслужб лишается всякой романтики и героизма, а их трудовые будни предстают как тусклые, рутинные, изнурительные, где героям чаще приходится сталкиваться с моральными дилеммами и бороться с бюрократией, чем с лихими суперзлодеями. В таком непривлекательном и реалистичном виде предстаёт жизнь разведки и в «Самом опасном человеке».
Фильм открывается кадрами прибытия нелегального чеченского иммигранта Исы Карпова (Григорий Добрыгин) в Гамбург, который с неизвестной целью пытается установить контакт с крупным банкиром Томми Брю (Уиллем Дефо). Однако он очень быстро привлекает внимания секретного антитеррористического отдела, возглавляемого Гюнтером Бахманном (Филипп Сеймур Хоффман), но главной целью является давно находящийся под наблюдением исламский общественный деятель доктор Фейсал Абдулла (Хомаюн Эршади), в своих речах призывающий к толерантности, осуждающий радикальных исламистов и активно собирающий деньги на благотворительные цели. Беда в том, что часть собранных им средств всегда пропадает, что дает Бахманну повод подозревать Абдуллу в спонсировании террористических организаций.
Дело усложняет немецкая разведка, требующая немедленного ареста Исы, начальство, желающее быстрых результатов в расследовании деятельности Абдуллы, а потом и американцы, которые не прочь прибрать всех подозреваемых в пособничестве терроризму к своим рукам, для чего в Гамбург приезжает заместитель посла США в Германии Марта Салливан (Робин Райт). Когда же Карпову начинает помогать молодая женщина-адвокат левых взглядов Аннабель Рихтер (Рейчел МакАдамс), Бахманну приходится приложить весь свой опыт и умения, чтобы маневрировать между интересами всех сторон и грамотно воплотить в жизнь схему о поимке на мелкую рыбу более крупной, не затерявшись при этом самому посреди пищевой цепи, в океане шпионских интриг, где невозможно предугадать, кто чьим кормом окажется. Оттого совсем неудивительно, что Бахманн не расстается с сигаретой, пьёт, кажется, только виски, часто тяжело вздыхает и задумчиво смотрит вдаль. Его жизнь, проходящая в попытках сделать мир немного безопаснее, это путь долгой, изматывающей, напряжённой борьбы, в которой окончательная победа невозможна по определению.
Главный плюс картины – Филипп Сеймур Хоффман, чьи бесподобно актёрское мастерство и харизма выражается нюансированной, тонкой игрой, ощутимой не только в действиях или диалогах, но прежде всего в многочисленных безмолвных планах, где в глазах читается усталость и меланхоличность его персонажа, которые, однако, при этом сочетаются с несгибаемой силой воли и верой в правоту своего дела. А недавняя кончина артиста так или иначе придаёт фильму дополнительное трагическое измерение.
Прочие исполнители смотрятся вполне органично, в том числе в роли коллег Гюнтера Бахманна Нина Хосс, чья героиня также патологически одинока как и её начальник, и на экране между ними успевает промелькнуть маленькая трагедия невозможной любви, и Даниэль Брюль, хотя экранного времени у них совсем немного. Также можно сказать, что голливудский дебют Добрыгина удался. Но не умаляя заслуг актёрского ансамбля и режиссёра, справедливо будет подчеркнуть, что весь фильм держится на плечах Филиппа С. Хоффмана, который ещё раз доказал (если в этом была нужда) масштаб своего таланта. Он создаёт на экране живой образ человека, для которого одержимость работой единственный смысл жизни, так как помимо неё у него нет ничего. Персонаж Хоффмана несёт на себе печать мудрой печали от осознания обречённости всех усилий индивида перед роком или непреодолимым течением истории, но он не бросает свой сизифов труд, продолжая бороться то ли с терроризмом, то ли с бездушной государственной машиной, то ли со временем и самим собой.
Но всё же не Хоффманом единым ценно произведение Корбайна. «Самый опасный человек» демонстрирует атмосферу всеобщего недоверия, когда каждый, руководимый собственными туманными мотивами, стремится как можно «эффективнее» использовать другого в своих целях, и нет никого чистого, не затронутого «крупицей» зла.
В упрёк картине можно поставить излишнюю для своего жанра прямолинейность, в чём она проигрывает, например, тому же «Шпион, выйди вон», но в отличие от него лента Корбайна не превращается в гипер-эстетизированное зрелище, хотя снят фильм не хуже, просто режиссёр не ставит визуальную составляющую центром всего произведения. Отсутствие же лихо закрученного сюжета ещё не делает кино скучным или банальным, если история в своём развитии и без резких поворотов способна сохранять напряжение и остроту благодаря постановке и актёрским работам. Из-за этого «Самый опасный человек» выглядит немного ретроградно, чем-то неуловимо напоминая «Семнадцать мгновений весны», но вряд ли это можно отнести к минусам фильма.
Грехи отцов, за которые вынуждены расплачиваться дети, ещё одна сквозная тема этой экранизации. Едва ли не для всех персонажей (Иса, Томми Брю, Аннабель, Джамал) главным движущим мотивом является либо искупление отцовских грехов, либо протест против них, это оказывается неподъёмным сковывающим грузом, избавиться от которого, тем не менее, им не удаётся, несмотря на все усилия, что порождает впоследствии ещё больший комплекс вины.
Антону Корбайну удалось снять достойный финальной роли Филиппа С. Хоффмана фильм, констатирующий безликость зла и общую серость мира, в котором по этим причинам границы морали и права оказываются размытыми, а честность и принципиальность кажутся давно неактуальными и растворившимися во всеобщей посредственности.
