Миф о том, что в Москве дорожная ситуация улучшилась, а работники аэропортов стали дружелюбнее и только что не встречают пассажиров апостольским «Радуйся!», рухнул в ночь с пятницы на субботу, когда я, выехав за четыре часа в Домодедово, всё-таки попал туда и был послан.
Домодедовский аэропорт перестроили, бетон, стекло, куча ангаров с ресторациями, а он всё равно остался заплесневелым артефактом из этнографического музея.
Есть подозрение, что всю энергию сотрудники аэропорта тратят на шипение и хихикание.
А ведь есть достоверная информация, что в Краснодаре меня ждало пол-города и Лена Волжанская, и если в теории неприезд туда есть свинство, то на практике – большое свинство.
Но паренёк я витальный, смеющийся над словом «летальный», я тут же возвернулся, погоревал две секунды и включился в работу.
Меня всегда занимали люди с очень специальным скоростным интеллектом.
Посему день я начинаю с сериалов Аарона Соркина или книг Е.Ю.ДОДОЛЕВА, у которого коэффициент работоспособности сопоставим с моим и путинским.
Я открыл для себя писателя Водолазкина, чьи текстовые формулы многомерны, как песни Коэна. Его тексты неистеричны, красивы, как танго, нарратив как будто грассирующий, в последнем счёте завораживающий.
А слово «истерика»-то откуда взялось? А! Я вчера пересмотрел «Бойца» Дэвида О’Расселла. Каков там Кристиан Бэйл! Цинический и задушевный.
Как я.
Когда не думаю об аэропорте Домодедово, когда не думаю о своей карьере, а думаю о том, например, что вскорости Михалков представит нам «Солнечный удар» по Бунину, и станет ясно, потеряли мы его или нет.
Я очень надеюсь, что нет.
