Группа «Кипелов» записывает новый альбом. Из-за этого коллектив до минимума сократил гастрольные туры и практически совсем отказался от выступлений в Москве. Единственное исключение музыканты сделали для фестиваля Moscow Metal Meeting, который пройдет в Зеленом театре 30 августа 2014 года. В эксклюзивном интервью Валерий Кипелов рассказал о своей новой песне «Косово поле», отношении к событиям на Украине и к законотворческим инициативам наших народных избранников.
- Вы откликнулись на украинские события песней «Косово поле»…
- Дело в том, что ее все почему-то стали связывать именно с Украиной. Меня немножко неправильно интерпретировали. Песня вообще не об этом. Там очень хороший текст, и впервые мы написали на готовые стихи музыку, хотя обычно все наоборот. Песня лежит у нас уже два года точно, соответственно, писалась тогда, когда еще ничего не предвещало трагедию на Украине. Просто дело в том, что само Косово — это именно символ того, что может произойти со славянами.
У нас бывает так: мы пишем какую-то песню, и вдруг потом выходит либо сериал с таким же названием, либо у кого-то альбом. Я не знаю, почему это происходит. То ли воздухе что-то витает, то ли дар предвидения (в последнее я, правда, не очень-то верю). Так и события на Украине во многом пересекаются с тем, о чем поется в песне «Косово поле».
- Как вы отнеслись к воссоединению Крыма с Россией?
- Честно скажу, я отнесся положительно. Я понимаю, что сейчас многие по этому поводу высказывались (тот же Макаревич заявил, что мы, дескать, не прошли проверку на вшивость). А вот мне интересно, почему в свое время украинцы не очень-то упирались, когда вдруг на их голову свалился Крым? Я понимаю, что это было сделано Хрущевым, который искал поддержки на Украине в борьбе со своей внутренней оппозицией. Надо было дать украинцам такой кусок, чтобы их как-то задобрить. Да и сам Хрущев тоже выходец оттуда. Почему-то в то время никто по этому поводу копий не ломал. Я считаю, что надо было заострить внимание на этом вопросе еще в 1991 году, но тогда всем было не до этого. Я не хочу сейчас осуждать Ельцина, хотя у меня есть большие претензии у тому времени. Все это делалось в угоду собственным амбициям. Политика — грязное дело. Мне очень понравилось выступление Путина, который сказал, что Крым для всех и, единственное, что он никогда не будет бандеровским. Здесь я его поддерживаю на все 100%.
С точки зрения геополитики, операция по присоединению Крыма к России была проведена просто потрясающе. Я понимаю, что многим это не понравилось. Тем же Соединенным Штатам, которые наверняка мечтали там разместить свои корабли и прочую технику. Воссоединение Крыма с Россией явно не планировалось заранее. Наверняка во многом на это повлияла сама позиция Украины. Если бы они решали вопросы по-другому, не военным путем, если бы не пришли к власти все эти неофашистские и националистические организации, ничего этого не было бы. Крым был бы в составе Украины, и никто никаких вопросов бы не задавал. Но случилось то, что случилось.
Мы там были уже в мае, играли концерты в Симферополе. Да, в Крыму наверняка существуют свои трудности, и в ближайшие годы они никуда не исчезнут. Но меня радует одно: в Крыму сейчас не происходит то, что сейчас творится в Донецке и Луганске. Народ живет, радуется, дети не гибнут.
- Некоторые концерты на Украине у вас либо отменялись, либо переносились.
- Опять же, это было в связи с теми событиями. Меня удивляет то, что украинские матери не говорят: мы не будем отдавать своих детей на братоубийственную войну. Вместо этого они возмущаются, что не закупили бронежилетов, нечем воевать. Я никак не могу понять этой мотивировки. Ребята, вы чего, офонарели там совсем? Наверное, они поддаются влиянию СМИ, но нельзя же давать так промывать себе мозги. При этом украинцы — потрясающий народ. Нас всегда там ждал великолепный прием.
Кто-то, правда, уже отозвался об этом в том плане, что я подливаю масла в огонь. Да ничего я не подливаю! Для меня это действительно очень болезненная ситуация и порою я погружаюсь в нее настолько, что и думать больше ни о чем не могу. Сидишь, смотришь все эти кадры и очумеваешь, как такое вообще может быть. Может быть, и из-за этого порой у нас тормозится творческий процесс, потому что в голову ничего больше не лезет. При этом у меня нет огульного отторжения всего, что связано с Украиной. Как я относился тепло к украинскому языку, так к нему и отношусь. Как я любил их песни, так и продолжаю любить. Мы же не орем «хохлов на ножи», это от дурости все происходит. Их зомбируют, что во всех бедах виноваты русские. Ребята, глаза-то у вас есть?
- Как вы относитесь к российским законодательным инициативам — в частности, к запрету на мат в публичных местах? Знаю, что вы принципиально не выражаетесь на публике, но все же многие считают эту меру чрезмерно жесткой…
- Не скрою, и у меня, бывает, вырывается, что-то такое — я сам себя за это зачастую ругаю. Но иногда меня коробит, когда кто-то из друзей употребляет такие слова. Если ты выругался, у меня такое ощущение, что выходит какой-то черный сгусток отрицательной энергии. Я знаю обо всех этих дебатах вокруг закона: мол, если мы начнем запрещать, не повлияет ли это на замысел произведения, без мата в каких-то случаях невозможно обойтись и т. п. С этой точкой зрения я отчасти, может быть, согласен. Но у меня есть куча доводов, которые перевесят все эти «отчасти» во много раз. Если взять, например, произведение «Война и мир» и экранизацию замечательного нашего Сергея Бондарчука, то, казалось бы, где еще, как не там, мог бы быть оправдан мат? Что, на войне все были настолько интеллигентные, что говорили только «мерси» и «пардон»? Уж где-где, а на войне, понятное дело, мат стоит в полный рост. Но ни одного этого слова в «Войне и мире» нет, только в конце фильма намек на то, что Кутузов говорит «дерьмо». И что, это как-то повлияло на качество этой ленты? Я до сих пор его смотрю и просто потрясен масштабом. Или взять «Они сражались за Родину». Тоже Бондарчук, где играют потрясающие актеры — Тихонов, Бурков, Шукшин. Думаю, все это люди, которые в мате много чего понимали. Но и там ни одного ненормативного слова нет. Или взять того же «Чапаева»….
Я понимаю, что есть какие-то специфические спектакли. Но это так же, как с порнографией. Говорят: «Вот, если мы сейчас начнем запрещать, а вдруг запретим в том числе и эротику?» В результате все это болтается в сети, и никакого контроля лет. Я считаю, что все эти законы ограничивают мат правильно — особенно, если это касается фильмов, снятых на государственные деньги. Государство вправе устанавливать такие запреты и выпускать такие законы. Я от этого не страдаю. Да, есть фильмы, типа «Изображая жертву», который, признаюсь, мне очень понравился. Смотрел я его не урезанным, без всяких запикиваний и согласен, что если убрать оттуда всю обсценную лексику, то теряется какой-то смысл. Но, возможно, режиссеру стоило бы поломать мозги на тем, как преподнести ненормативную лексику. По этому поводу я могу привести замечательный пример. Есть такой фильм «Председатель». Замечательный актер Ульянов выступает там на сходе сельсовета и говорит: «Бабы, заткни слух» – и начинает шарашить матом. Решение было такое: герой Ульянова стоит на пороге сельсовета, бабы заткнули уши, и в это время от этой ругани, от которой не слышно ни слова, вверх взметнулась ст ворон. Находка режиссера такова, что ты понимаешь: человек оторвался — так оторвался. Если ты хочешь отобразить это, то необязательно использовать соответствующие слова. Ты же смотришь фильм, сидишь не один. Я, например, часто смотрю с внучками. И если слышишь матерное слово, то ощущение, что наступил в не очень приличное место.
Поэтому я за этот закон. Меня могут осудить, сказать, что я ханжа. Нет, не ханжа! Мы никогда не используем мат на сцене, потому что искусство должно возвышать. Возможно, не нужно лакировать действительность. Хотя, пересматривая замечательный фильм «Кубанские казаки» и понимая, что после войны такого изобилия быть не могло, я всегда восхищаюсь, потому что он дает надежду, а не опускает человека ниже плинтуса.
- А как вы отнеслись к срыву концертов Мэрилина Мэнсона и группы Behemoth, к которому приложили руку так называемые православные активисты?
- Здесь вопрос, с какого ты ракурса рассматриваешь эту проблему — либо со стороны организаторов, либо как сторонний наблюдатель. Я прекрасно понимаю компанию «Мельница», которая организовывала фестиваль Park Live, где сорвалось выступление Мэнсона. Конечно, им это было неприятно. Но, как человек верующий, я понимаю, что с этим надо как-то бороться. Я могу привести еще один пример. В 2013 году мы выступали на День России в Самаре на фестивале «Рок над Волгой». Хедлайнерами были Rammstein. Если брать их музыку, то трудно отрицать, что группа — заслуженная и популярная. Отдельные их песни мне нравятся, я не стараюсь огульно кого-то осуждать. Но группа приехала в рамках Дня России, и на фестивале было 600-700 тысяч людей, перед которыми музыканты устроили садо-мазохистское шоу. Я очень не хотел там оставаться, но музыканты меня упросили послушать. На песне пятой-шестой я пришел в ужас. Вот кто должен за это нести ответственность? Либо устроители, либо промоутеры, либо группа. Люди приезжают туда с определенной целью — на праздник, а получают вот такое. Так что от этого события у меня осталось не очень приятное впечатление. Я считаю, что музыканты как-то должны учитывать такие вещи. Когда я приезжаю на тот же фестиваль, посвященный Сталинграду, я понимаю, что какие-то песни лучше исключить из программы.
С Мэнсоном примерно та же самая история. В том же его произведении «Antichrist Superstar» кто-то видит антипод рок-опере «Иисус Христос — суперзвезда». Есть такая замечательная поговорка «посеешь ветер — пожнешь бурю». Ты должен понимать, что рано или поздно тебе аукнется. Может быть, не в такой степени, но схожая ситуация у нас была в свое время в «Арии»: из-за песни «Антихрист» нас долгое время не пускали в Белоруссию. Надо понимать, что ты человек публичный, и в ответ тебе тоже может прилететь. Мэнсон тоже должен отдавать себе отчет, что да, эпатаж — это хорошо, но наверняка есть группа воинствующих людей, которые точно так же этого не принимают.
Но, повторяю, ситуация с Мэнсоном не столь проста, как это может показаться. Если говорить о Pussy Riot, то здесь у меня однозначно неприятие 100%. А в случае с Мэнсоном поневоле задумываешься, что здесь до тебя, наверное, тоже могут докопаться. Истина где-то посередине. Людей, которые таким образом выражают свою позицию, забрасывая помидорами музыкантов, я не оправдываю и не защищаю. В случае с Pussy Riot спускать было нельзя, но к каким-то музыкантам можно относится снисходительно. Опять же, эту ситуацию с Мэнсоном можно рассматривать так, что кто-то мог просто взять и насолить то же «Мельнице». Звонок о бомбе элементарно могли совершить конкуренты. Зачастую и в политике происходят аналогичные истории. Так что я считаю, что с случае с Мэнсоном все-таки не надо было поступать столь радикально.
- Видели ли вы, как в шоу «Точь-в-точь» Дмитрий Колдун изображал вас?
- Конечно. Только ленивый мне не позвонил (смеется). Я посмотрел два раза. Было интересно. Я знаю, что, например Александр Серов на изобразившего его Алексея Чумакова подавал в суд (смеется). Но что касается него, по-моему, все было сделано очень талантливо. Если говорить о Колдуне, то он явно старался. Было смешно, когда я говорил Леша Харькову: «Слушай, по-моему басист Колдуна тоже очень хочет быть похожим на тебя», а он был со мной не согласен. Мне посмотреть на себя со стороны было интересно — может быть, даже с критической точки зрения. Спел Колдун, правда, не очень. Ну, слова хотя бы надо было выучить, а он два раза спел один и тот же куплет. Но никаких претензий у меня нет — видно, что он старался. На мой взгляд, он делал не пародию, а хотел отчасти быть похожим.
- А как вам песня «RadioЧачи» «Влюбленный металлист», где есть строчка «без тебя я, как «Ария» без Кипелова».
- Тоже было смешно. Я считаю, что у «Арии» есть свое лицо, хотя поклонники иногда хотят, чтобы вокалисты были похожи на меня. «Ария» – молодцы, они продолжают гнуть свою линию, много работают. Что касается альбомов (по крайней мере, их количества) они нас обошли. Люди, привыкшие ко мне или к Беркуту в составе «Арии», могут, конечно, воспринимать все эти перемены по-разному. Но я, по крайней мере, стараюсь поддерживать отношения с музыкантами, с которыми когда-то отработал. Да и с тем же Беркутом нормальные взаимоотношения, и мы никогда друг друга ничем не обливали (смеется). Потому что я понимаю, что это — труд непростой, а особенно нелегко занимать место, которое кто-то до тебя уже занимал. Лично себя я не могу представить в ситуации, когда я пришел бы в какую-то группу, где уже был другой вокалист. Это сложно.
- Кстати, на ваш взгляд, Житняков вписался в итоге в «Арию»?
- Понятно, что рост есть. Хотя я слышал его в группе «Гран-КуражЪ», и там он мне показался более свободным. Наверное, в «Арии» есть определенные рамки, и я понимаю, что они должны быть. Наверное, он взрослеет, влияет на него и окружение из достаточно опытных людей. Думаю, что ему бывает непросто, потому что его много сравнивают с предшественниками. Это неправильно: Михаил сам по себе хороший вокалист.
Денис СТУПНИКОВ, InterMedia.
