МИХАИЛ ШАЦ (“О.С.П.-Студия”):
– В выходные у нас были съемки. Они проходили в пятницу, субботу и воскресенье. Сначала в пятницу мы снимали музыкальные номера – в этот раз у нас были пародии на “Сплин”, на “Иванушек” сделали очень смешную и наконец-то на Шуру. Было очень смешно, как Таня изображала Шуру (к тому же она беременна на девятом месяце), очень было похоже. В субботу мы снимали Танины женские ток-шоу, а в воскресенье всякие маленькие специальности. Достаточно весело все было, много зрителей, все были очень довольны.
А вот в следующие выходные у нас надвигается народная акция. Мы будем проводить программу «Назло рекордам», будем делать народный просмотр матча Украина – Россия. Если все будет так, как мы задумали, то у нас в Спорт-баре будут сидеть люди, будет огромный экран на Арбате и, возможно, экран на Поклонной горе – все они будут показывать этот матч. Акция начнется вместе с матчем в 20.00. А в воскресенье около половины пятого мы сделаем об этом передачу в прямом эфире.
АЛЕКСАНДР НЕВСКИЙ (Мистер Мир):
– Выходные начались у меня очень бурно, причем на Крите в потрясающем городе Анисарас в самом центре острова. С утра в субботу я плотно позавтракал, потренировался, потом пошел в бассейн, но продолжался день не так романтично, потому что в этот же день вечером надо было возвращаться в Москву – отпуск заканчивался. Надо сказать, что на Крите я не только отдыхал, но и участвовал в чемпионате «Побережье мускулов» – такое шоу боди-билдингское, а также судил конкурс красоты «Мисс Побережье».
Там очень красиво, очень доброжелательные люди, я там даже немного греческий выучил. К примеру, “спасибо” по-гречески звучит так – “ивхористо”. И я там ходил и всем говорил ивхористо, чем приводил местных жителей в ужас. Они в принципе не видели никогда таких громадных людей, а тут я хожу, и еще всем ивхористо говорю.
А еще в первый день я сгорел. Я вообще очень люблю солнце, а получилось так, что я больше года не загорал, и, конечно, тут же обгорел. И вместо того чтобы ходить коричневым, я первый день ходил красным. У меня все тело горело, а все встречные греки пытались пощупать меня за бицепсы, которые тоже обгорели. И вот я там все время их отгонял от своих обгоревших бицепсов.
«Ты такой громадный, такой громадный, ты откуда? – говорили они. – Из Америки?” “Нет, – говорил я. – Из России». После чего их ужас становился еще больше. Там было очень весело, классно, но надо было возвращаться назад.
Последние три дня все наши друзья – швейцарцы, англичане – отговаривали нас с моей невестой возвращаться, потому что по западному телевидению, которое там ловят, шли ужасные сводки о том, что происходит у нас. Поэтому возвращались, конечно, с невеселым сердцем, но никакой мысли, чтобы остаться там, не было. Мы с вами живем здесь и должны что-то делать здесь.
Итак, когда мы возвращались в Москву, во-первых, наш самолет задержали на несколько часов еще на Крите, и, в результате, когда мы летели назад, была ночь, и около двух часов мы попали в зону безумной турбулентности. Самолет начало бросать из стороны в сторону. Я много летаю, но в первый раз в моей жизни прямо в воздухе зажглось табло «Пристегните ремни, уберите столики, положите руки под колени, снимите обувь…» Я летел первым классом, вроде там и не так сильно трясло, как в хвосте, но тем не менее, рядом со мной какие-то дамы начали вопить: «Ох! Мы хотим жить, мы не хотим умирать!» Моя невеста тоже начала немножко дергаться. Она смелая девочка, но все же… Да и я подумал: «Да, что ж такое! Еще утром я купался в бассейне, а сейчас мало того, что я лечу в Россию, в которой кризис, да еще и у нас тут турбулентность!». Так нас трясло где-то около часа, а когда мы наконец-то сели в Шереметьеве-2 с опозданием на несколько часов, нам еще долго не могли дать рукав, чтобы мы сошли, и еще около часа мы просидели в самолете.
Ребята, которые нас встречали, мои друзья, прождали нас в общей сложности около четырех часов. И только около пяти утра я оказался дома. Все воскресенье я читал газеты и, конечно же, “МузПравду” и “Московскую правду”, у нас в семье их очень любят. Пытался вникнуть в то, что у нас тут происходит. Выходные были очень насыщенными, я таких безумных выходных вообще не припомню.
Ну а понедельник начался с каких-то попыток выправить ситуацию, но, несмотря ни на какие проблемы, мой личный секрет и в боди-билдинге, и во всем остальном: не вешать нос! Всегда все, что зависит от тебя, надо делать, что бы ни происходило вокруг. Хотя то, что сейчас с нами происходит, можно сравнить с турбулентностью, когда ты сидишь в самолете и очень здорово трясет. Но, во-первых, надо просто верить в пилота, и, во-вторых, помнить, что мотор-то работает, а значит, самолет уже не упадет. То же самое и у нас. Я уверен что ситуация стабилизируется. Не вешать нос!
ВЛАДИМИР ЕПИФАНЦЕВ:
– Почему-то в эти выходные, начиная прямо с субботы, проснувшись утром, я почувствовал себя павлином. Да-да, именно павлином – этой удивительной птицей. И вместо того чтобы пойти умываться, стал как-то странно ходить по комнате. После я оделся и побежал в зоопарк. Отыскав этих красивых пернатых, я стал судорожно наблюдать за ними, прикоснувшись ладонями к ограде. Я увидел, как эти гордые птицы почувствовали мое присутствие и как-то по-особенному стали себя вести. Они еще больше распустили свои хвосты и стали подавать мне знаки. Вокруг было довольно много людей, но только павлины и я понимали друг друга.
Тут я почувствовал как сзади в области копчика у меня что-то растет, я оглянулся и увидел, что это хвост, настоящий павлиний хвост, такой же красивый и яркий. Правда, для людей он был невидим, но они чувствовали его, а особенно его чувствовали молодые девчонки. Это я понял по дороге домой, они начинали следовать за мной, и когда я подходил к подъезду, их было уже около трехсот. Я глядел на них, а они на меня, и, поверьте, все они были красавицами. Я был счастлив, что наконец у меня не будет проблем со знакомством на улице, ведь, честно признаюсь, я всегда был робок, и девчонки часто смеялись надо мной. Но теперь, когда у меня настоящий павлиний хвост, никто смеяться не будет. Мы стояли и улыбались друг другу, и, поверьте, это очень нелегко – улыбаться сразу тремстам красавицам.
Но вдруг среди них я увидел ту ужасную старуху, которая уже давно охотилась за мной. Я понял, за чем именно она охотилась – ей был нужен мой хвост. Все это время она хотела украсть его, а меня убить. Я закричал, как раненый бабуин, и указал пальцем на эту старуху. Девчонки тут же набросились на эту суку и стали рвать бабку на куски. Это было чудовищное зрелище, но я ликовал, так как это был час моего триумфа. Через несколько секунд от старухи осталась только пара кровавых пятен на асфальте. Я бросился к девчонкам и стал целовать их, признаюсь, что на это ушло несколько часов. К этому времени девчонок было уже около тысячи. И мы ринулись громить коммерческие ларьки. Мы вытаскивали через окна проклятых коммерсантов, обливали их бензином, поджигали и радовались, как дети. Мне показалось, что наступила настоящая революция, как в Париже в 68-м.
Но столкновение с ментами положило конец нашему бунту. И хотя нам удалось замочить несколько легавых, когда эти трусы начали стрелять из “калашниковых”, нам пришлось исчезнуть, ведь не забывайте, что все, кроме меня, были молодыми девчонками. Сегодня возле моего дома собираются огромные толпы девочек, и я никому не отказываю. В воскресенье, как вы понимаете, я занимался любовью. В этом мне помогала моя жена Юлька, и если бы не она, мне не удалось бы удовлетворить такое количество красавиц. А прошло в тот день через нас несколько тысяч, среди них восемьсот несовершеннолетних девственниц.
