РАССТРАИВАЕТ ЛИ ЕГО «КОМПЬЮТЕРИЗАЦИЯ» МУЗЫКИ?
- Ни в коей мере. Наоборот, я рад, что появляется много замечательных изобретений, которые способствуют развитию музыки в разных формах, трансформируют ее изнутри, либо становятся сами по себе новыми каналами ее передачи слушателю, как Интернет. И все же никакие технологии не могут заменить живой звук. Композиторы и исполнители поймут меня в этом смысле. Сейчас XXI век. Ясно, что мы идем вперед, развиваемся, но иногда имеет смысл и посмотреть в прошлое, обратиться к корням. Людям до сих пор нужна живая музыка и живые концерты, в том числе и классические.
НАСКОЛЬКО ВОСТРЕБОВАННА КЛАССИЧЕСКАЯ МУЗЫКА?
- Везде по-разному. Россия, например, – прекрасная страна для развития классической музыки. У нее есть огромный культурный багаж, в том числе богатая музыкальная традиция. Вы знаете, как создавать и как слушать музыку. Мне кажется, интерес к ней нужно поддерживать прежде всего в обычных школах, причем у детей должна быть возможность знакомиться с самыми разными жанрами. Потом они сами решат, кто им нравится – Чайковский или Лу Рид. Слушать одну классику тоже неправильно. Наладить такую практику как систему обязательного образования очень сложно, это занимает много времени и средств. Но это единственный путь к развитию. И сейчас я вижу подвижки в этом направлении. Когда я учился в школе, имени «Моцарт» не было ни в одном учебнике, сегодня все гораздо лучше, я знаю, что музлитература преподается в некоторых школах, не только музыкальных.
КАКУЮ МУЗЫКУ ОН САМ СЛУШАЕТ?
- Это зависит от моего настроения и от ситуации. Не только классическую. Важен не жанр, а то, какая эмоция заложена в ней, какие чувства. Я могу пойти не только в оперу или на концерт симфонического оркестра, но, если будет желание и возможность, – на выступление Тома Джонса. При случае я это обязательно сделаю, потому что мне интересно направление, в котором он работает. Может быть, оно менее сложное и интеллектуальное, чем классическое, но мне нравится то, что он делает, я получаю от этого удовольствие.
О РОССИЙСКОЙ КУЛЬТУРЕ
- Я ее очень люблю. В самые тяжелые моменты жизни мне очень помогает музыка Рахманинова: я слушаю его фортепианный «Концерт №2». Мне нравятся пьесы и оперы Чайковского, произведения Мусоргского, Бородина. Вообще в русских людях, особенно композиторах, много страсти, и они очень открыты. Их музыка трогает тебя мгновенно, с первых нот. Может быть, я так остро реагирую, потому что я родом с юга, я сам очень страстный человек.
О ФУТБОЛЬНЫХ ФАНАТАХ
- Я один из них и очень горжусь родной футбольной командой Барселоны. Когда я прихожу на матч, я понимаю, что нахожусь не на концерте симфонического оркестра, а совсем в другой обстановке, но чувствую себя замечательно. В этот момент эмоционально я полностью захвачен игрой.
О КОМПОЗИТОРСКОМ ОПЫТЕ
- Это было сто лет назад, и, мне кажется, у меня нет такого таланта. Для этого нужно иметь особое чутье, я строг и критичен к себе в этом смысле. Но не могу сказать, что я окончательно закрыл для себя эту историю. Кто знает, если мне в будущем предложат написать музыку к фильму, который сможет полностью увлечь меня, или даже предложат сыграть ковбоя — может быть, я и сделаю это.
ЧТО ПОМОГЛО ЕМУ ВЫЛЕЧИТЬСЯ ОТ ЛЕЙКЕМИИ?
- Совокупность нескольких факторов. Поддержка близких, поддержка друзей, замечательные врачи, мои поклонники в разных странах мира. Когда ты чувствуешь, что так много людей желают тебе добра и выздоровления, ты аккумулируешь энергию, которая помогает тебе справиться и выжить. И я хочу сказать всем людям, столкнувшимся со страшным заболеванием: даже если у вас есть одна возможность из миллиона, что вы сможете справиться, используйте ее по максимуму. Нужно бороться до конца. И нужно верить. Это дает силу, чтобы выкарабкаться.
Наталья МАЛАХОВА, «МК»
