ФБ-взгляд

КОРОТКАЯ ПАМЯТЬ
Троечники-недоучки работают на телеканале «Дождь»! В военное время редактора, ответственного за эту викторину «сдавать или не сдавать Ленинград фашистам», сразу бы расстреляли. Но тогда такое никому не могло прийти в голову. Сейчас пришло.
В памятный день прорыва ленинградской блокады, унесшей жизни 780 000 человек и сделавшей бессмертным подвиг ленинградцев, «либеральные журналисты» решили прощупать почву в народе и узнать, какой процент слушателей «Дождя» солидарен с Кличко в оценке Великой Отечественной войны. У этих ребят с «Дождя» наблюдается не только короткая генетическая память с атрофированной совестью, но и полное отсутствие мозгов. Увольнять нужно таких «профессионалов»!

Александр ВУЛЫХ.

ЭТО НЕ БЫЛ ТЕАТР
Много может появиться критиков сейчас, но я скажу. Вернее, уже говорил, что современная Германия очень мне нравится как страна, а самое главное, немецкая нация, поверженная, униженная, но переосмыслившая, осознавшая и сделавшая правильные выводы. Причём так быстро, что им даже не пришлось сорок лет ходить по пустыне или плавать без причаливания по Балтийскому морю. Они молодцы, восстановили страну, промышленность, репутацию, и сегодня на них держится вся Европа.
А поводом к написанию этого поста послужило выступление Даниила Гра- нина перед лидерами страны, посвящённое прорыву Блокады Ленинграда. С какими неподдельными эмоциями они слушали и смотрели. Им было и стыдно, и больно. Всем! И президенту, и канцлеру…. И как они аплодировали стоя. Это было очень искренне. Это не был театр.

Евгений ФРИДЛЯНД.

ПРОСТО СКЛОНИТЬ ГОЛОВУ
Женщина, подарившая миру великого музыканта, моего мужа, отца моих дочерей, Екатерина Осиповна Вайнтрауб, провела все годы блокады в Ленин- граде, так как была студенткой ленинградской консерватории, и когда началась война, не успела вернуться в родную Одессу! Родителей её угнали в Дахау, она же сбрасывала фугасы с крыш, голодала и смогла каким-то образом выехать в Уфу к родственникам на одном из последних эшелонов через Ладо- гу в середине 43-го года…
Там, в Уфе она встретила Теодора Владимировича Спивакова, демобилизованного после контузии, там родился в конце 44-го Володя. У меня со свекровью, которой нет уже давно, были очень непростые отношения. Но то, что всегда меня в ней восхищало, то, чем я всегда гордилась, – это её рассказами о БЛОКАДЕ! Она была невероятным рассказчиком! и вчера… перед на- чалом концерта, когда объявили минуту молчания… и когда при погашенном свете в зале свет исходил только от белой, как лунь, головы её сына – моего мужа – великого музыканта Владимира Спивакова (а сама наша баба Катя с молодости была седая, как лунь) – мне хотелось встать на колени и сказать спасибо всем тем, кто смог выжить и родить поколение петербуржцев 40-х го- дов.
Пальцы не шевелятся обсуждать спекуляции и провокации на тему «если бы да кабы» – ЛЮДИ!!! имейте достоинство, совесть, мудрость и смирение просто склонить голову и признать, что в истории нашей страны были ВЕЛИ- КИЕ, ни с чем не сравнимые страницы, и не нам их анализировать! Кстати: ровно 70 лет назад вышел журнал «TIMES», на обложке которого был портрет Д.Д.Шостаковича в пожарной каске, ибо уже тогда он был ВЕЛИКИМ композитором и при этом находился в Ленинграде и сидел на крыше и гасил фугасы… Будьте все здоровы и счастливы, а главное, добры друг к другу.

Сати СПИВАКОВА.

ИЛИ СМЕРТЬ – ИЛИ СМЕРТЬ
Драма не в том, что женщине и человеку Скойбеде нужно кого-то клеймить, вот она и клеймит легкомысленный «Дождь» – драма в том, что немцы кормить Ленинград не собирались.
То есть не было вообще такого выбора: выбросить в помойку свои патриотические чувства и счастливо выпить «баварского» на Невском проспекте – или остаться при своем патриотизме и сдохнуть с голоду.
«Баварского» в любом случае не наливали.
Альтернативой ленинградскому голоду мог быть только голод + массовые расстрелы по известным категориям (коммунистен юден пиф паф) + тоталь- ная ликвидация архитектуры.
Вот и весь выбор.
И в этом, в общем, и состоит грустная мораль истории: нам вечно кажется, что есть какая-то другая, легкая и простая возможность одним решением, од- ним, извините, интернет-голосованием спасти миллион человек.
А только нет этой возможности. Или смерть – или смерть.

Дмитрий ОЛЬШАНСКИЙ.

ЖИЗНЬ СЛОЖНЕЕ И ПРЕКРАСНЕЕ
Я не считаю, что Ленинград надо было сдавать немцу, вот совсем так не считаю, но человек имеет право задаваться любым вопросом, пусть самым без- основательным и глупым. Все можно ставить под сомнение – и победу в Вели- кой Отечественной войне, и Холокост, и незыблемые демократические ценно- сти. Ум начинается с сомнения, иногда на нем и заканчивается, но это уже другая печаль. Cogito ergo sum. Я мыслю, значит существую. Я сомневаюсь, значит мыслю. Сомнение – такое же свойство организма, как поглощение пи- щи или мочеиспускание, и думская борьба с Декартом столь же преступна, сколь идиотична.
<…>
В юности я дружил с переводчицей Надеждой Януарьевной Рыковой, прекраснейшей и умнейшей, она была почти на 60 лет меня старше. «Опас- ные связи» Шодерло де Лакло по-русски – ее работа. Надежда Януарьевна рассказывала, как в первые дни войны она встретила в Ленинграде хорошего своего приятеля, с которым они были вполне откровенны, и кинулась к нему навстречу:
– Лев Львович! Лев Львович! Что же происходит! Какой ужас! Он посмотрел на не нее спокойно: – Ну что вы так нервничаете, Надежда Януарьевна! Ну, придут немцы… Но
вы же понимаете, они не надолго. Рано или поздно их все равно прогонят американцы. А потом… – лицо Льва Львовича сделалось мечтательным – по- том все читают Диккенса.
И помолчав добавил: – А кто не хочет, тот не читает. Лев Львович – это Раков. Их встреча с Надеждой Януарьевной была в
конце июня 1941 года, а уже в июле Лев Львович пошел добровольцем в Красную Армию, участвовал в боях по прорыву блокады Ленинграда (янв. 1943) и под Синявино (июль – авг. 1943). Закончил войну полковником. Был инициатором выставки «Великая Отечественная война советского народа против немецких захватчиков» (1942), организатором, а с 1944 года директором выставки «Героическая оборона Ленинграда». Выставка стала постоянной и превратилась в «Музей обороны Ленинграда», а Лев Львович стал его директором, потом директором Публичной библиотеки. Потом его все-таки по- садили, а как же иначе.
Это я к тому, что жизнь бесконечно сложнее и прекраснее, чем кажется активистке Скойбеде. Или депутатам Государственной думы. Или – с другой стороны – журналистам телеканала «Дождь».

Александр ТИМОФЕЕВСКИЙ.

СОВЕРШЕНСТВОВАТЬ ПРОФЕССИОНАЛИЗМ
В интернете сейчас идёт байга по поводу, имел ли право телеканал «Дождь» задавать вопрос, нужно ли было сдавать Ленинград немцам или нет. Скажу сразу: на мой взгляд, опросы подобного рода ничего общего с профессионализмом и правом на свободу слова не имеют. Слишком много людей погибло в ту войну, чтобы можно было делать даже гипотетически подобные вопросы. Факты надо принимать такими, какие они есть.
Но у нас ведь всё так. И не только в России, но и у нас. Один пишет пост о проходящем сейчас громком процессе. Называет фамилии и при этом не указывает, что вышеназванные люди не являлись тогда руководителями КНБ. После комментария моего молча исправляет текст, а его более юный коллега спешит сделать мне замечание. И замечание сделано в интонации – сам ду- рак. Ну, что сказать? Может, все же совершенствовать профессионализм, прежде чем кому-то делать замечание? И для начала разобраться, откуда возник мой комментарий. Но вот такие нынче журналисты, не освоив азы профессии, как-то: проверка фактов, изучение биографий политиков и прочих лиц, о которых пишут, торопятся высказаться, мол, только они в гуще событий, коли присутствуют на процессе. Видимо, филологи, историки и т.д., кото- рые сейчас перековались в журналисты, считают, что они-то всё знают и почему могут всем и вся указывать. Смешные…

Aygul OMAROVA.


 Издательский Дом «Новый Взгляд»


Оставьте комментарий

Также в этом номере:

«Бабушка Пушкина»
Борис Березовский умер?
Как дела, Марь Иванна?
Гомофобия и политика
Главный наркотик Владимира Кузьмина
Про Майдан и не только
Новости. Великой балерине посвящается
Цветаева глазами дочери


««« »»»