КОРЖАКОВ об Антисемитизме, Березовском, Врагах, Гусинском, Деньгах, Ельцине, etc

– Через пару дней после вашей отставки одна из газет опубликовала расшифровку разговора Федорова, экс-президента Национального фонда спорта, с анонимными собеседниками. Федоров рассказывал им, например, о связи Коржакова, Барсукова и Тарпищева с преступными авторитетами. Пленка вымышленная?

– Нет. Про пленку мы узнали еще в апреле. Я спросил тогда у Михаила Ивановича: “У тебя связь с Березовским сохранилась? Узнай у него, что там за пленка”. Барсуков спрашивает по телефону у Березовского: “Что ты там за пленку состряпал?” Борис Абрамович тут же прибежал. Он был сильно перепуган – бледный, руки дрожат… Отдал пленку и даже распечатку к ней догадался принести, чтобы мы, как он выразился, свое драгоценное время впустую не тратили. И начал все валить на Федорова – дескать, это он придумал весь спектакль. Мы больше не думали об этой пленке.

И вдруг, после нашей отставки, пленка попадает к Чубайсу. Он прослушал разговор и разнервничался. Кричал в предвыборном штабе: “Воры, убийцы… Пусть только рот разинут, так я их посажу”.

Шамиль Тарпищев очень переживал, что я изменю к нему после этого свое отношение. Я не изменил.

– Участники разговора – реальные люди?

– Разговор состоялся в доме приемов “ЛОГОВАЗа”. Кроме Федорова, там присутствовали Борис Березовский, журналист, ныне советник Чубайса Валентин Юмашев и дочь Бориса Николаевича – Татьяна. В сущности, вся комедия разыгрывалась ради нее, чтобы показать, какие все плохие, в том числе и Коржаков.

– А почему вы сразу на Бориса Березовского подумали?

– Потому что больше некому было такое придумать. У этого человека очень коварный ум. До встречи с ним я ни одного банкира, бизнесмена ни разу не принимал. Считал, что на моей должности этого делать не следует. Прежде всего на меня подобные встречи невольно накладывали какие-то обязательства. Да и визитер после встречи мог спекулировать знакомством перед другими предпринимателями.

Но однажды, после выборов 1993 года, когда Борис Николаевич задумал писать книгу, Валентин Юмашев уговорил меня принять Березовского: тот просто мечтал финансировать издание этой книги. Тогда я впервые встретился с Борисом Абрамовичем.

– Вы подружились?

– Нет. Что-то всегда меня внутренне сдерживало. Но я не сомневался, что Березовский лоялен к президенту. И вовсе не из-за того, что он очень любил Бориса Николаевича, – просто деваться ему было некуда. Чтобы выжить, разбогатеть, стать тем, кем он хотел, можно было только при демократическом правлении Бориса Ельцина.

Книгу действительно издали в какие-то рекордные сроки. Причем в прекрасном оформлении. Мы зауважали Березовского как делового человека. Теперь Березовский уже не стеснялся заходить ко мне без Юмашева. Тогда же мне стали рассказывать, что Борис Абрамович повсюду хвастается нашими отношениями и на этом “влиянии” выстраивает свои контакты с другими бизнесменами.

На него за это я не обижался. Частенько бывало – просидит у меня в приемной часа три-четыре, зайдет на пять минут, ничего особенного не скажет. Но ему важно было показать, что он поехал ко мне и проторчал в Кремле чуть ли не весь день.

Честно говоря, тогда я еще не был сильно искушен в интригах и все эти визиты Березовского с должной осторожностью не воспринимал. Когда он ко мне заходил – в любое время, – всегда начинал с одной и той же фразы: “Александр Васильевич! У меня ни крошки во рту сегодня не было, дайте, пожалуйста, хоть бутербродик с чайком”. А я про себя думал: “Вот какой жадный миллионер попался! Столько ждал, а дойти до буфета и перекусить не мог”. И только потом я сообразил – он же не поесть бесплатно хотел, а время тянул, чтобы подольше продержаться в моем кабинете.

– А из-за чего вы с Борисом Березовским поссорились?

– Да мы с ним и не ссорились. Спустя полгода после знакомства, в 1993 году, Березовский начал уговаривать меня убить г-на Гусинского. Рассказывал про него страшные вещи. Где-то компрометирующие документы добывал. Лично я Гусинского тогда в глаза не видел. Но я знал, что он хотел со мной встретиться и объясниться. Но после рекомендаций Березовского я избегал встречи.

Потом у Березовского появилась новая версия врага – это Юрий Михайлович Лужков. Будто все беды у нас от Лужкова, а Гусинский задумал сделать его президентом.

Наконец, Березовский еще две жертвы наметил – очень уж ему не нравились Иосиф Давыдович Кобзон и Лисовский. Он тогда такую хитроумную операцию придумал – как их убрать, – что я стал даже сомневаться: может, Борис Абрамович сумасшедший?

– Но ведь вроде бы все эти люди сейчас дружны между собой? Мне трудно поверить, что Владимир Гусинский, например, забыл подобные козни против себя со стороны Березовского?

– Они уже простили друг друга. Этой зимой, после поездки в Давос, ко мне приходит Березовский и говорит: “Мы с Гусинским задумались – а зачем нам воевать-то? Давайте его пригласим, подружимся, он обещал, что будет за президента”. Я оторопел. “Да ты что?! – говорю ему. – Ты мне про Гусинского несколько лет гадости рассказывал, а теперь предлагаешь дружить всем вместе…”

– Грустно признавать, но лично у меня ваш рассказ вызывает пораженческие настроения – может, и вправду было бы лучше, если бы коммунисты на какое-то время опять к власти пришли?

– Они абсолютно неприемлемы! Это пройденный этап в истории России.

– А вы знакомы с Зюгановым?

– Давно. Когда я работал у Бориса Николаевича один, он в то время жил с Зюгановым в одном подъезде, тот – этажом ниже Бориса Николаевича. И пока я ждал шефа, мимо часто проходил Геннадий Андреевич. Мы с ним всегда болтали. Он в то время тоже не любил Горбачева.

А снова мы встретились лишь года три назад, когда поехали в Орел на празднование годовщины победы Курской битвы. Там было торжественное заседание. За несколько минут до начала я посмотрел на президиум, который собрался около сцены, и увидел Зюганова. Все ждали Бориса Николаевича. А президент в это время с Егором Семеновичем Строевым разговаривал. Я захожу к ним в комнату и спрашиваю: “Как же так, Егор Семенович, вы Зюганова в президиум пригласили?!” Строев смутился – не знал, говорит. Я спрашиваю: “Вы разрешаете мне Зюганова из президиума попросить?” – “Да-да, конечно”. Я подхожу к Зюганову. Это была наша первая встреча после разговоров у “парадного” подъезда: “Геннадий Андреевич, прошу, покиньте президиум. В партере есть место, вас проводят. Я не позволю вам подставлять президента”. Внутренне я приготовился к скандалу. Но Зюганов глаза опустил и без звука, смирненько переместился в партер. Я поразился. Можно, оказывается, с коммунистами разговаривать, только чуть-чуть пожестче, и сразу понимают.

– Александр Васильевич, скажите, вы антисемит?

– А вы?

– Нет, разумеется.

– И я не антисемит. У меня среди друзей есть евреи. Гена Хазанов, например, мне часто говорит: “Саша, добавь к своему русскому характеру немного еврейской хитрости”.

– Александр Васильевич, у вас есть комплексы?

– От разговора с вами, видимо, появятся новые. А постоянных – три. Они связаны с фигурой, прической и манерой говорить. Но я терпимо отношусь, когда в прессе обсуждают мой нос или форму живота. Все эти анатомические размышления почему-то очень занимают журналистов. Наверное, политику этого не избежать. Меня вдохновляют исторические примеры по этому поводу. Однажды Черчилль принимал ванну, а в это время к нему пожаловал Рузвельт. И они встретились в коридоре. Черчилль появился совершенно раздетым и смутил гостя. Тот даже хотел уйти. А Уинстон жестом его остановил: “Мне нечего скрывать от американского президента”.

– Вы много читаете?

– У меня образ жизни в последние несколько лет был такой, что я ложился спать в два часа ночи, а вставал в половине седьмого. В семь тридцать я уже должен был быть на корте.

– Изматывались?

– Изматывался. Но меня спорт спасал. После тренировки – контрастный душ. А если время есть, то и в бассейне плавал.

Читал только служебные бумаги и прессу. Физически найти время на чтение было нереально. Я ведь еще домой брал документы для работы.

А когда-то мне Тургенев очень нравился. Читал и получал удовольствие.

– Поесть любите?

– Вообще я гурман. Но люблю простую еду: мягкий черный хлеб с деревенским молоком, огурчики малосольные или соленые…

– О смысле жизни думаете?

– Нет. Некогда.

Елена ЭРИКССЕН, “Лица”.

Фото Г.Ровинского, “Лица”.

Фото А.Коржакова.

Октябрьские “Лица” оглушили сенсацией, равной которой наши доблестные СМИ не порождали уже давненько. По доброй традиции коллеги упорно умалчивают о “Лицах”; даже Николай Сванидзе, который, по мнению Додолева, делает лучшую из аналитико-политических передач на отечественном ТВ и, вообще говоря, вполне лоялен, в прошлое воскресенье лишь вскользь упомянул о некоем интервью, где экс-охранник говорит о намерении “одного бизнесмена убить другого”. Ажиотаж, вызванный скандальнейшим заявлением Коржакова, кое (заявление) быстро узурпировали электронные СМИ, подвинув истинных творцов Сенсации, вызвал массу кривотолков. “Новый Взгляд”, кредо которого – плюрализм, знакомит сегодня своих читателей с первоисточником. И, кстати, обращаем ваше внимание на то, что в тех же “Лицах”, которые всегда знают больше, можно прочитать великолепную беседу мэтра российской журналистики, суперрепортера и наипервейшего из газетных магнатов Артема Боровика с суперпереводчиком Виктором Суходревом, узнать, как Кобзон с Азизой ездил в Туапсе на открытие бензоколонки (и что из этого вышло), увидеть собственными глазами фото ведущего “Итогов” НТВ Евгения Киселева, который “совершенно справедливо был возмущен, что… сведения” о его сотрудничестве с КГБ (с 1987 года) были разглашены одной из русскоязычных западных газет, прочитать интервью Эдички Лимонова с 23-летним “крысенком” Лизой, которое начинается не вполне банальным вопросом “Что ты любишь делать? Е… любишь?” ну и etc.


 Издательский Дом «Новый Взгляд»


Оставьте комментарий

Также в этом номере:

БУДЕТ ЛИ У НАС СВОЙ УОТЕРГЕЙТ?
РЕКЛАМА – ДЕЛО ТОНКОЕ
ШКОЛЬНИКИ – К ПИОНЕРКАМ! ОСТАЛЬНЫЕ, ЭДИП ТЕБЯ ПОБРАЛ, НА ДЕЗАКТИВАЦИЮ!
ЛАДА ДЭНС
ТАНЯ БУЛАНОВА РАССКАЖЕТ О СЕБЕ И СВОЕМ РУССКОМ СЕРДЦЕ
Россия и работа
ЕЛЬЦИН О КОРЖАКОВЕ
В “НЕ БЕЙ КОПЫТОМ!” – КОЗЛЕНОЧКОМ НЕ СТАНЕШЬ (СКОЛЬКО НИ СТАРАЙСЯ)!
“ОПИУМ” ДЛЯ НАРОДА В (ГЕРОИ)НОВОЙ УПАКОВКЕ
ХОЗЯЕВА И ГОСТИ ГОСТИНОГО ДВОРА
ЛОКОМОТИВ АГРАРНОЙ РЕФОРМЫ


««« »»»